Происхождение и эволюция органического мира

популяция не тождественна реальной. Под давлением эволюционных факторов

частоты аллелей и генотипов в популяции изменяются, и это является основой

всех эволюционных преобразований. Понятие каждого конкретного фактора

эволюции вводится как результат поочередной замены условий идеальной

популяции на противоположные. Например, если постоянство частот аллелей и

генотипов в идеальной популяции имеет силу при бесконечно большой

численности особей, то в малой природной популяции случайные процессы могут

привести к заметным последствиям, в частности, к изменению ее генофонда.

Такое противопоставление позволяет логично перейти к рассмотрению дрейфа

генов – ненаправленного случайного изменения частот аллелей в малых

популяциях, одна из причин которого – популяционные волны.

И еще. В идеальной популяции все генотипы одинаково плодовиты, т.е.

естественного отбора не происходит, на реальную же популяцию естественный

отбор оказывает существенное давление. В связи с этим раскрывается сущность

естественного отбора как направляющего эволюционного фактора, выявляются

его формы, творческая роль.

Рассмотрение факторов эволюции на основе закона Харди – Вайнберга

позволяет перейти к объяснению ее результатов: приспособленности и

видообразования. Раскрывая способы видообразования, важно отметить, что

этот процесс может быть постепенным (географическое и экологическое

видообразование) и внезапным. Внезапное видообразование одно время

противопоставлялось его дарвиновскому пониманию. Современная эволюционная

биология допускает кроме постепенной дивергентной эволюции внезапное

видообразование путем крупных хромосомных мутаций, полиплоидии, отдаленной

гибридизации. При этом сущность процесса видообразования одинакова для всех

способов и заключается в коренной перестройке свойств родительского вида и

формировании свойств нового вида.

В заключении сформулируем основные положения синтетической теории

эволюции, дополнив их идеями современной эволюционной биологии, не

вошедшими в синтетическую теорию эволюции.

Основные положения СТЭ:

Наименьшая эволюционная единица, в которой проходят микроэволюционные

процессы, - популяция.

Материалом для естественного отбора служат, как правило, очень мелкие,

дискретные единицы наследственности – мутации.

На популяцию оказывают давление эволюционные факторы: мутационный

процесс, волны численности, изоляция, естественный отбор.

Мутационный процесс, волны численности – факторы-поставщики материала

для эволюции – носят случайный и ненаправленный характер.

Изоляция усиливает действие факторов-поставщиков эволюционного

материала, ее давление на популяцию также не направленно.

Единственный направляющий фактор эволюции – естественный отбор.

Эволюция носит постепенный, дивергентный и длительный характер, этапом

которой является видообразование.

Вид состоит из множества подвидов и популяций.

Обмен аллелями; «поток» генов возможны лишь внутри вида; вид –

генетически целостная и замкнутая система.

Эволюция непредсказуема.

Важно подчеркнуть, что синтетическую теорию эволюции не следует

рассматривать как законченное учение. Нужно внести дополнения и поправки,

выдвинутые современной эволюционной биологией:

В небольших изолированных популяциях важный фактор эволюции – дрейф

генов.

Эволюция носит не только постепенный, но и внезапный характер.

Эволюция может быть предсказуема. Оценивая прошлую историю,

генотипическое окружение и возможное влияние среды, можно предсказать общее

направление эволюции.

Изучение эволюционной теории на основе опорных знаний по дарвинизму и

генетике позволяет показать эволюционную биологию как интенсивно

развивающуюся науку, где широко используются математические закономерности.

Однако, синтетическая теория, при всей ее заманчивости, вряд ли может

быть признана единственно возможной основой эволюционного учения. И в связи

с этим следует отметить концепцию номогнеза Л.С. Берга (Избранные труды.

М.: «Наука», 1977), постулаты которой альтернативны дарвинизму.

В концепции номогенеза большое значение придается скачкообразным,

внезапным изменениям. Основу таких изменений могут составлять системные

мутации, которые коренным образом преобразуют процессы индивидуального

развития и приводят к появлению так называемых «счастливых монстров» или

«перспективных уродов» – организмов, существенно отличающихся от

родительских.

М.Д. Голубовский, основываясь на открытии генетических подвижных

элементов и многочисленных данных генетико-популяционного анализа,

предложил новую триаду факторов эволюционного процесса (взамен

неодарвинистской: наследственность – изменчивость – отбор). Это: облигатный

геном (ОГ) – факультативный геном(ФГ) – фактором среды (Молекулярные

механизмы генетических процессов. М.: «Наука», 1985, с.146-162).

| | |

|По Ч. Дарвину |ПО Л. С. БЕРГУ |

| | |

|Организмы развились из одной или |Организмы развивались из многих |

|немногих первичных форм. |тысяч первичных форм. |

|Развитие шло на основе случайных |Развитие шло на основе |

|вариаций отдельных особей. |закономерностей, захватывающих массу|

|Развитие шло путем медленных |особей. |

|небольших изменений. |Развитие шло скачками, параксизмами.|

|Наследственных вариаций много, и | |

|они идут по всем направлениям. |Число наследственных вариаций |

|Виды связаны друг с другом |ограничено, и они идут по |

|постепенными переходными формами. |определенным направлениям. |

|Эволюция состоит в образовании |Разные виды резко разграничены в |

|новых признаков. |силу скачкообразного происхождения. |

|Борьба за существование и |Эволюция состоит в значительной |

|естественный отбор являются |степени в развертывании задатков. |

|факторами прогресса (эволюции). |Борьба за существование и |

| |естественный отбор – консервативный |

| |фактор, охраняющий норму. |

Согласно этой гипотезе геном подразделяется на две части: облигатную,

или постоянную (эквивалент наследственности в классической триаде),

обеспечивающую консерватизм вида, и факультативную (эквивалент

наследственной изменчивости), которая представляет собой совокупность

подвижных генов. Они придают геному пластичность, то есть его направленное

преобразование, и тем самым определяет возможность эволюции. Фактор,

активирующий изменения ФГ, - внешняя среда, хотя характер ее воздействий на

геном пока не ясен.

Однако, представляется, что условия активности ФГ - не вне живой

системы, а присущи ей. Иными словами, это не только (а может быть, не

столько) внешняя среда. В качестве эволюционно значимой части генома

правильнее рассмотреть, помимо ФГ, то есть совокупности генетически

подвижных элементов, еще и те структуры генома, которым избирательно

«сродственны» эти элементы. Ведь известно, что места их фиксации в геноме

зачастую не случайны. Вероятно, подвижные гены активируют преобразования

именно в тех частях генома, которые изначально предназначены для реализации

этих процессов. Если это так, то план эволюционного развития фиксирован в

геноме точно так же, как и план индивидуального развития, и осуществляется

этот план благодаря специфическому взаимодействию подвижных элементов с

определенной, предназначенной для этой цели частью генома (назовем ее

«программирующим геномом» – ПГ).

Следовательно, взаимодействие типа ФГ+ПГ способно вызвать к жизни

программированный, но не проявленный до того морфогенез, ибо, тот или иной

морфогенез может быть не осуществлен не потому, что эволюционно не

сформировались его генетическая программа, а потому, что в генетическом

материале содержатся элементы, тормозящие проявление этой программы.

Удаление подобных элементов (а также их перераспределение в геноме)

существенно преобразовывает функциональную организацию генома в целом, так

что открываются новые морфогенетические пути. На основе измененного типа

онтогенеза возникают организмы с новыми фенотипическими признаками, которые

можно считать соответствующими «многообещающим монстрам»…

Таким образом, ОГ обеспечивает полиморфизм, разнообразие, но лишь в

пределах данного вида, то есть изменения в ОГ не затрагивают набора

видоспецифических характеристик. А вот взаимодействия ПГ+ФГ вызывают

эффективные изменения уже не отдельных признаков, а генома в целом,

переводя его на новый структурно-функциональный уровень и выводя за пределы

данного вида. Так появляются новые виды. Отсюда правильнее подразделять

геном не на два, а ни три части: облигатную, факультативную и

программирующую.

Эти три относительно автономные части генома составляют в то же время

неразрывное единство, и функция генома в целом определена взаимодействием

всех его компонентов.

Итак, можно подвести итог, сделав тривиальное заключение: современное

состояние эволюционного учения отнюдь не простое, и наряду с ортодоксальным

направлением, неодарвинистским, «синтетическим», существуют взгляды, так

или иначе им противоречащие. В целом это хорошо. Время догматизма в

эволюционной биологии себя исчерпало. В конце концов, наблюдаемые сегодня

очевидные успехи молекулярной генетики, генетики развития, равно как и

становление серьезных социобиологических подходов, создают реальные

предпосылки к постепенному ограничению числа эволюционных гипотез – теперь

уже на строго научной основе. А это, хочется верить, означает, что до

истины не так далеко. И у эволюционизма – этой перманентной драмы биологии

– все-таки будет всех примиряющий финал.

ПРИГОВОР… ИЗ БИБЛИИ

В тот древний, исступленный век,

Когда Творец хулил свое творение

И созданное рушил…

Рабиндранат Тагор

«История растительного и животного мира полна примеров возникновения,

расцвета и гибели отдельных видов, родов и даже целых отрядов.

Первое массовое вымирание целой группы организмов произошло в конце

кембрия, когда исчез загадочный тип археоциат. Он существовал менее 100

млн. лет и является единственным типом животных с таким коротким временем

существования – все другие имеют возраст более 500 млн. лет. В конце

кембрийского периода вымирает и часть трилобитов, но группа в целом

сохраняет свою стабильность за счет появления новых родов. Граница девона и

карбона (350 млн. лет назад) является началом одного из глобальных кризисов

жизни. Вымирают псилофиты – завоеватели суши, практически вымирают

граптолиты, начинается гибельный упадок трилобитов и гигантских

ракоскорпионов, резко уменьшается число наутилоидей. Этот глубокий кризис

продолжается около 100 млн. лет, до конца палеозойской эры (конца перми).

В конце палеозойской эры жизнь подводит первые «итоги» этого великого

перелома. Вымирают полностью: трилобиты, гигантские ракоскорпионы,

формаминиферы семейства фузулинил, древние иглокожие (бластоидеи, древние

морские ежи, древние морские лилии), четырехлучевые кораллы и их

родственники табулята, крупные группы брахиопод, большинство наутилоидей,

древние аммоноидеи. Резко сократились древние группы земноводных и

некоторые древние пресмыкающиеся. Полностью исчезают гигантские

лепидодендроны, сигиллярии, каламиты, многие папоротники. Итак, граница

палеозоя и мезозоя отмечена массовым исчезновением крупных групп организмов

и появлением новых. На месте исчезнувших групп развивается богатая и

разнообразная голосеменная растительность (гинковые, цикадовые, хвойные),

белемниты и аммониты со сложными складчатыми перегородками, многочисленные

группы пресмыкающихся и другие.

Второй глобальный кризис в течение фанерозоя произошел в конце

мезозойской эры. Массовое вымирание захватывает большие группы

пресмыкающихся (динозавров, летающих ящеров, ихтиозавров и плезиозавров),

вымирают аммониты и делемниты, толстозубые двустворчатые моллюски

пахиодонты, иноцермы, большая группа цветковых растений и другие.

2-3 млн. лет назад исчезает ряд гигантских млекопитающих».

«Для объяснения массового вымирания больших групп организмов создано

так много гипотез, - пишет Т.Г. Николаев в труде «Долгий путь жизни», - что

только их критическому рассмотрению известный советский палеонтолог Л.Ш.

Давиташвили посвятил книгу объемом более двухсот страниц. Почти все, кто

касался этой проблемы, - от авторитетных ученых до бойких популяризаторов,

- все считали необходимым создать собственную теорию.

Большинство гипотез настолько наивны, что только ради этого можно их

почитать как развлекательную книгу в часы досуга. Разумеется, существует

обоснованная научная теория глобальных кризисов в истории жизни – это

учение Дарвина, развившаяся позже и представленное сегодня современной

синтетической теорией эволюции».

Зададимся вопросом: объясняет или не объясняет это «учение» Тайну

Глобальных Кризисов…

По Дарвину, «вымирание и естественный отбор идут рука об руку». «Теория

естественного отбора основывается на том положении, что каждая новая

разновидность и в конце концов каждый новый вид возникает и держится

благодаря тому, что он имеет некоторое преимущество над теми, что он имеет

некоторое преимущество над теми, с которыми ему приходится конкурировать;

из этого почти неизбежно следует вымирание форм менее благоприятствуемых».

Таким образом, по Дарвину, исчезновение огромного количества прежних

форм связано с тем, что они были вытеснены, истреблены, побеждены в

конкурентной борьбе новыми, более совершенными и более приспособленными

формами. Но большинство современных ученых, писавших по вопросу о вымирании

организмов, считают дарвинистское объяснение этого процесса устаревшим. Эти

ученые еще соглашаются допустить, что биоценотические факторы играли

некоторую роль в отдельных частных случаях вымирания небольших групп, если

эти группы не имели очень широкого распространения. Но обычно считается

невозможным привлекать биоценотические факторы к объяснению вымирания

обширных групп животных и растений, господствовавших в морях или на суше в

прежние геологические периоды. В смене господствующих групп наблюдается

некоторая закономерность, не совпадающая с той, какая рисовалась

ортодоксальными последствиями дарвинистской теории. При рассмотрении фаун

отдельных периодов видны, напротив, многочисленные примеры другого рода,

противоречащие представлению о конкуренции как о постепенном вытеснении

одних групп другими, более приспособленными. На самом деле чаще видно как

раз обратное, именно предшествующее вымирание и наличие свободных мест в

экономии природы является толчком для развития новых групп.

Дарвиновское понимание вымирания Депере (1921) называет «остроумным

объяснением, построенным на борьбе за существование». «Так как

непосредственная борьба с другими видами казалась неприложимой к крупным

млекопитающим – исполинским динозаврам, то знаменитый преобразователь

эволюционного учения обращается к затруднительности для этих гигантских

животных находить себе достаточное количество пищи – объяснение почти

детски наивное, так как оно касается травоядных животных, населявших такие

беспредельные материки, какими должны были быть обширные юрские равнины в

центре и на востоке теперешних Соединенных Штатов». «Как может «адаптация»

(понимаемая как выработка более целесообразного в борьбе за существование)

вести к вымиранию?» – справедливо спрашивает А.А. Любищев (1946).

Все это привело к тому, что подавляющее большинство ученых, работающих

над проблемой вымирания, приходят обычно к выводу, что концепции Дарвина

недостаточны, неудачны, наивны и не соответствуют нынешнему уровню

биологических знаний. Короче говоря, современные ученые считают

целесообразными при изучении проблемы вымирания обходиться без Дарвина.

Так, Соболев пишет (1924): «У нас нет никаких положительных оснований для

утверждения, что в истреблении трилобитов, например, повинны головоногие…

Точно так же вымирание древних наутилоидей невозможно поставить в связь с

распространением в готландии высоко развитых рыб, и не только потому, что

своей хорошо развитой раковиной едва ли представляли подходящий корм для

рыб, но и потому еще, что при таком допущении было бы совершенно непонятно,

почему такого истребления избежали только что появившиеся аммоноидеи

(нониатиды).

Еще менее понятно, почему палеозойские рыбы не могли справиться со

сравнительно мелкими и слабыми гониатидами, а приобретшие широкое

распространение в мелу костистые рыбы уничтожили, как полагает Неймайр,

аммонитов и белемнитов.

Столь же проблематичным представляется непосредственное вытеснение

стегоцефалов рептилиями, и уже труднее указать, где те более

приспособленные, которые сжили со света роскошную фауну мезозойских

рептилий. Мы не можем сказать, что это были млекопитающие, ибо те из них,

которые жили в эру господства рептилий, были слишком ничтожны и

малочисленны, чтобы вести с ними борьбу, даже хотя бы, как это некоторые

полагают, путем поедания их яиц, а более высоко организованные и

многочисленные плацентарные млекопитающие не вытеснили рептилий, а заняли

место уже ставшее свободным после их вымирания.

Все это, равно как и одновременное вымирание в определенные моменты

времени сразу многих и часто весьма разнообразных форм, трудно объяснить

одной борьбой за существование».

Что же касается климатических, геологических и других подобных причин,

то «… многие ученые справедливо отмечают, что изменениями климата нельзя

объяснить повсеместное вымирание тех или иных групп в определенные

геологические эпохи. А.П. Павлов (1924) писал об этом вполне справедливо:

«Конечно, климатические изменения имели большое влияние на судьбу

органического населения какого-нибудь древнего континента или его части. Но

ведь климаты Земли не изменялись внезапно и повсюду одинаково…»

Прав и Э. Берри (1923), который, говоря о причинах вымирания животных,

признает влияние изменений климата и других условий среды, но и в то же

время сомневается в том, что эти изменения, которые совершались не

внезапно, имели когда-либо значение первостепенных факторов.

В поисках причин вымирания многие геологи уделяют особое внимание

изменениям в распределении суши и моря, в конфигурации материков и океанов,

но никакие физико-геологические изменения не могли вызвать исчезновение

больших групп наземных и водных организмов, которые до того были

распространены по всему земному шару.

Некоторые ученые склонны думать, что тектонические «перевороты»

представляют собой главную, или даже единственную, непосредственную причину

вымирания. Однажды против этого возражал Вальтер, указывая, что даже

поднятие Альп и Гималаев происходило так медленно, что это вызывало

медленную миграцию флоры и фауны этих складчатых полос, но не наносило

ущерба населению.

Таким образом, в современной палеонтологии происходит «…весьма широкое

распространение пессимистической оценки возможности выяснить причины,

вызывающие вымирание животных и растений». Так, известный германский

палеонтолог и геолог К. Динер (1920) говорит, что «совершенно темной

останется причина вымирания аммонитов и динозавров в конце мелового времени

и гибель Gigantostracca и трилобитов с начала девона, спираленосных

плеченогих в триасе, причина внезапного появления и угасания больших по

всему миру распространенных групп фораминифер». Далее он говорит: «Попытка

объяснить неоднократное внезапное исчезновение больших групп, не

оставляющих потомства, встречает пока едва ли преодолимые затруднения».

Динер отмечает тот поразительный факт, что один из наиболее значимых

переломов в истории наземных позвоночных, совершившийся на грани мелового

периода и палеогена, не сопровождался соответствующим ему изменением в

характере мира растений. Этот, по его словам, важный и удивительный факт

делает еще более непонятной смену крупных рептилий верхнего мела

малорослыми млекопитающими палеоцена.

Говоря о всесветном вымирании гигантских рептилий моря и суши в конце

мелового периода, Осборн (1910) утверждал, что человечество не имеет

никакого понятия о том, какой всесветной причиной можно объяснить это

явление. Пресмыкающиеся чувствительны к температуре, и было бы естественно

приписать их вымирание общему понижению температуры, но ископаемые флоры

Европы и Америки, по его словам, не указывают на это. Нет также признаков

какого-либо большого географического катаклизма, и растительность мела в

области Скалистых гор постепенно переходит в нижнетретичную.

Массовые вымирания давно волнуют биологов. Шутка ли, когда в считанные

миллионы лет гибнут пучки, представленные тысячами филетических линий.

Достаточно вспомнить о гибели наиболее продвинутых по пути прогресса

рептилий в конце мелового периода, причем таких разных, как динозавры на

суше, птерозавры в воздухе и ихтиозавры в воде. В конце концов гибель

всегда можно как-то объяснить (взрыв сверхновой звезды, падение астероида,

массовые извержения вулканов и прочее); непонятно только, почему одни

гибнут, а другие, вроде бы не лучше и не хуже, продолжают процветать.

Вот мы и пришли к выводу: никакие экологические и тому подобные факторы

не являются причиной гибели древних организмов, так как «история мира

организмов показывает, что массовые вымирания касались не экологических

групп, а систематических (например, вымирают все динозавры – морские,

наземные, летающие)». Систематически же, избирательно и целенаправленно

может действовать только разум, который уничтожал одни систематические

группы как не понравившиеся Ему и оставлял в живых другие, более красивые и

совершенные.

Эти виды были просто уничтожены людьми, Высшими Людьми – Богами, так

как их форма и строение не отвечали законам Красоты и Гармонии. Эти виды не

удовлетворяли Их своим несовершенством, и поэтому Они эти виды безжалостно

уничтожили. Так были уничтожены панцирные рыбы, аммоноидеи, трилобиты,

стегоцефалы, саблезубые тигры, мастодонты и динозавры.

Да, да! Динозавры не вымерли. Они были уничтожены как тупиковая ветвь,

как неудавшиеся формы творчества, как чисто экспериментальные образцы.

«…Завершается меловой период, а с ним и вся мезозойская эра. И

происходит невероятное - динозавры исчезают! Колоссы и пигмеи, сухопутные,

морские и летающие. Все до одного, не оставив потомства! Из 16 огромных

отрядов рептилий, населявших Землю в мезозое, до наших дней дожили лишь 5:

крокодилы, ящерицы, черепахи и гаттерия.

Вымирание динозавров произошло сразу на всех материках и во всех

природных зонах. Особенно загадочно исчезновение морских рептилий. У них не

было природных врагов – водные млекопитающие появились намного позже,

перейдя с суши в океан, уже «очищенный» к тому времени от динозавров.

Морские рептилии были весьма мобильны, питались в основном рыбой,

многие из них (скажем ихтиозавры) были живородящими. Все это делало их

весьма защищенными от любых климатических, геологических или экологических

катастроф. «Великое вымирание» динозавров произошло, конечно, не за один

день, но все же по геологическим меркам почти мгновенно. Известны так

называемые поля смерти динозавров в Средней Азии. На некоторых участках

вдоль подножий Тянь-Шаня тянутся гигантские скопления этих ящеров – останки

миллионов и миллионов особей. И.А. Ефремов, руководивший раскопками в

Монголии, отмечал, что нередко в захоронениях одновременно встречаются

скелеты старых животных и молодняка. Это могло произойти только вследствие

какой-то внезапной катастрофы (или внезапного целенаправленного действия).

С исчезновением динозавров млекопитающие не просто обрели «жизненное

пространство». Произошла мощная вспышка эволюционного развития этого класса

животных».

Динозавры исчезли примерно 65 миллионов лет назад. «Ни те, кто

приспособился к бегу на суше, ни плавающие в лагунах, ни легко планирующие

на крыльях, ни закованные в роговые панцири тихоходы – никто не уцелел.

Погибли плотоядные и растительноядные. Ни одна из веточек этого

широкого развитого рода не смогла перебраться через границу, отделяющие

мезозойскую эру от кайнозоя – среднее время от нового», - пишется в одной

популярной статье.

Но почти так же описывает эти события и один из корифеев палеонтологии

Д. Симпсон (1948): «Самое загадочное событие в истории Земли – это переход

от мезозоя, века рептилий, к кайнозою, веку млекопитающих. Впечатление

такое, словно во время спектакля, в котором все главные роли играли

рептилии, и в частности толпы самых разнообразных динозавров, занавес на

мгновение упал и тотчас взвился вновь, открыв те же декорации, но

совершенно новых актеров: ни одного динозавра, прочие рептилии на заднем

плане в качестве статистов, а в главных ролях – млекопитающие, о которых в

предыдущих действиях и речи не было».

К этому надо добавить, что почти во всех статьях, посвященных внезапной

гибели динозавров, как-то все время упускается из виду, что в это же самое

время происходила массовая и внезапная гибель других организмов –

одновременно с динозаврами исчезли тогдашние черепахи, рыбы, моллюски,

растения…

О гибели же динозавров в конце мелового периода говорят чаще всего и

больше всего, потому что они наиболее заметны и их гибель бросается в

глаза в первую очередь. Таким образом, в конце мела происходила не просто

гибель динозавров, а внезапное исчезновение целых фаун и флор.

Г. Мартисон (1980), проводивший раскопки в пустыне Гоби, пишет: «Нас

поразило огромное скопление ископаемых рыб, заключенных в большие плиты

плотных песчаников. Встречались также обломки костей динозавров и черепах,

целые горизонты с раковинами моллюсков и остракод.

В отложениях прибрежных участков собраны остатки различных насекомых. В

одних горизонтах встречались отпечатки папоротников и листья иных растений,

в других – раковины моллюсков, скелетные остатки ракообразных, рыб и

множество насекомых. Большое количество остатков стволов ископаемых

болотных кипарисов… Неоднократно попадались кости динозавров и целые

горизонты с панцирями черепах. Эти панцири в некоторых местах лежали так

густо, что напоминали булыжную мостовую. Невольно напрашивается вопрос:

какая причина могла вызвать столь массовую гибель этих животных?»

Динозавры погибли на всех материках и во всех природных зонах. Погибли

маленькие и большие, наземные и водные, хищные и травоядные, слабые и те, у

которых не было врагов. Погибли старые и молодые, Масса отложенных яиц, из

которых никто не вылупился.

Смерть была внезапной, что доказывают «находки больших скоплений

крупномерных раковин моллюсков, погибших еще в прижизненном состоянии, о

чем свидетельствует плотная сомкнутость створок большинства особей» (Г.

Мартинсон, 1980). Она была мгновенной, как удар молнии. Так, в «Улан-Баторе

в палеонтологической лаборатории геологического института АН МНР выставлены

скелеты двух динозавров, сцепившихся в мертвой схватке. Небольшой хищный

динозавр схватил в свои объятия рогатого динозавра – протоцератопса и

вместе с ним был захоронен на илистом дне водоема» (Г. Мартинсон, 1980).

Подобный экспонат мог появиться только в том случае, если смерть

одновременно настигнет их обоих, если бы они упали в водоем (в болото) еще

живыми, то барахтаясь в воде обязательно расцепились бы.

М. И. Голенкин (1927) говорит про «колоссальное изменение животного

мира к концу мелового периода», о «революции на границе нижнего и среднего

мела, с геологической точки зрения протекавшей как бы в период покоя

Земли». Он думает, что всю доступную нам историю Земли и ее обитателей

можно разделить на два периода: до появления покрытосеменных и после их

появления. На границе нижнего и среднего мела произошла, по его мнению,

своеобразная катастрофа, не связанная ни с извержением вулканов, ни с

землетрясением, но отразившаяся глубочайшим образом на дальнейшем

существовании всех живых существ.

Итак, 65 миллионов лет назад полностью исчезли исключительно

распространенные в мезозое рудисты, аммоноидеи, наземные, морские и

летающие ящеры. Это значит, что «некто в сером» вял и сразу выключил все

это множество биологических игрушек, выставленных в витрине магазина под

названием «Природа».

Все сводится к тому, что динозавры погибли не потому, что началось

широкое распространение млекопитающих, как это считает академик Л. Габуния,

ибо млекопитающие в пору динозавров были жалкими существами не более крысы;

кроме того, как указывает Д. Симпсон (1948), млекопитающие распространились

лишь после исчезновения динозавров. Динозавры погибли не от похолодания, не

от отравления, не от эпидемии, не от усиления космической радиации, не от

кислородного голодания, не от изменения пищевых ресурсов, не от перемены

магнитного поля Земли, не от катастрофы, связанной с падением астероида или

взрывом близнаходящейся звезды… Ибо никакая катастрофа не приводит к

определенно-выборочному характеру «вымирания». Никакая катастрофа не

уничтожает сильных, более защищенных, от которых нечего ждать в будущем,

для того чтобы дать жизненное пространство и свободу менее защищенным, еще

слабым и маленьким, но более высокоорганизованным. Ни у какой катастрофы не

может быть такой верной мысли, такой железной логики и таких далеко идущих

планов. Эта мысль, эта логика, эти планы были у Тех, кто создал жизнь на

нашей планете, кто развивал ее в новые виды. Это не катастрофа, а

сознательный акт массового уничтожения Мастером не понравившихся Ему

творений. «И вот Я истреблю их с Земли», - сказано в Библии (Бытие, глава

6). И Он истребил их с Земли. Провозившись с динозаврами долгое время,

создав их великое множество – самых разнообразных, но найдя их всех

несовершенными, Мастер безжалостно уничтожил древних рептилий, оставив в

живых только крокодилов, черепах, ящериц и гаттерию (и, возможно, еще какие-

то малочисленные роды, скрывающиеся где-нибудь в глубинах океана или в

непроходимых джунглях) как наиболее совершенных с художественной и

технической точки зрения.

Так же, как гончар безжалостно разбивает неудавшийся кувшин, Высший

Гончар безжалостно уничтожил неудавшиеся формы динозавров как не отвечающие

законам Красоты и Гармонии. По этой причине были уничтожены и все другие

организмы мелового периода. После уничтожения динозавров эти Высшие люди на

освободившихся пространствах начали развивать млекопитающих и птиц как

более прогрессивные и художественно-совершенные группы организмов.

… И Люциферовы Крыла

Уродства ваши уничтожат, -

Чтоб Красота одна цвела,

Ее уничтоженьем множат!

А. П. Павлов (1924) говорит, что «вымирание в эти эпохи не

ограничивалось одними наземными или одними морскими организмами, а

захватило тех и других. Как будто это явление обусловливалось одной общей

причиной и для разнородных групп, и для существенно разных местообитаний».

Да не как будто, а в буквальном смысле, в действительности это явление

обусловливалось одной общей причиной. И такой общей единой причиной

является Разум. Высший Разум Высшего художника, уничтожившего не

понравившиеся Ему творения.

«Говоря о макроэволюции, мы пользуемся широко принятой аналогией между

филетической группой и деревом. Развивая ее дальше, можно сравнивать

филетическое видообразование с ростом ветвей. Правда, в отличие от обычного

дерева за этим филогенетическим древом следит «садовник», который время от

времени подстригает побеги, лишая ветви дальнейшего роста. Этот садовник в

своей работе придерживается некоторых правил: во-первых, он подстригает

только ветви, расположенные на максимальной высоте, и, во-вторых, этой

операции нередко подвергаются все побеги одной крупной ветви, включающей в

себя множество более мелких ветвей и веточек». (В.А. Бердников, 1991).

Все так – вот только слово Садовник здесь не следует брать в кавычки.

Этот Садовник – Высший Разум, который развивал одно и уничтожал другое, Ему

не понравившееся. Этот Садовник реален. Он действительно существует, Его

имя – Элохим!

Список литературы:

V Сухорукова, «Изучение современной эволюционной теории в X-XI классах».

V Войткевич Г.В., «Развитие жизни на земле (краткий очерк».

V «Химия и жизнь», 1993, №1, Шрейдер Ю., «Эволюция и сотворение мира».

V «Химия и жизнь», 1993, №12, Корочкин, «Эволюционная теория: драма в

биологии».

V «Химия и жизнь», 1997, №1, Травин А., «Этюды по теории и практике.

Отбор».

V «Свет», 1997, №3, Пронин А.В., «Приговор из библии».

V «Химия и жизнь», 1997, №3, Травин А., «Этюды по теории и практике

эволюции. Гены добрые, гены злые».

V «Студенческий меридиан», 1997, №4, «Рост -двигатель эволюции».

V «Энциклопедия для детей», 1994, Издание №2, Изд-во «Аванта+».

V Татаринов, «Суждение палеонтолога об эволюции».

-----------------------

КОЛЛЕДЖ №1 при ВГУ

Экзаменационный реферат

на тему:

«Происхождение и эволюция

органического мира»

Подготовил: Климов А.В.

г. Воронеж, 1998

ГОМОЛОГИЧНЫЕ И

АНАЛОГИЧНЫЕ ОРГАНЫ

Что общего между человеческой рукой, крылом птицы или летучей птицы,

передним плавником кита или тюленя? Выполняемые ими функции совершенно

различны. Но эти органы имеют общий план строения и развиваются из одних и

тех же зачатков зародыша. Такие органы называют гомологичными.

И напротив, крыло птицы и крыло бабочки выполняют весьма сходные

функции: служат для полета. Глаз человека и глаз осьминогов, кроме того,

еще и похожи внешне. Но ничего общего в происхождении и путях развития этих

органов нет. Такие органы называются аналогичными.

РУДИМЕНТЫ

Эволюцию можно сравнить со скульптором, постоянно переделывающим свои

творения. Ставшие ненужными детали непрерывно уничтожаются, а на их месте

возникают новые. Но иногда эволюция «забывает» вовремя стереть лишние

детали. Такие органы называются рудиментарными.

У человека насчитывается около сотни рудиментов: например, мигательная

перепонка глаза, остаток хвостовых позвонков (копчик), волосяной покров на

теле, мышцы, приводящие в движение ушную раковину, зубы мудрости.

Проведя пальцами по завитку ушной раковины, легко заметить утолщение –

дарвинов бугорок. Этот рудимент – все, что осталось от былой

остроконечности уха предков человека.

Наконец, самый «знаменитый» рудимент человека – аппендикс. Это

червеобразный отросток слепой кишки. Он весьма важен для наших сородичей по

классу млекопитающих – травоядных зверей. Но человек вполне может без него

обойтись. Аппендикс напоминает о себе, когда возникает его воспаление –

аппендицит, что создает угрозу жизни человека.

Рудименты имеются практически у всех живых организмов. К примеру,

рудиментами задних конечностей у ложноногих змей (удавов и питонов)

являются маленькие шипики в задней части тела.

АТАВИЗМЫ

Порой в отдельных особях эволюция неожиданно «вспоминает» и

воспроизводит давно забытые детали строения их предков. Такие признаки

носят название атавизмов. У человека это может быть кожа, сплошь покрытая

густой шерстью, два ряда молочных желез, небольшой хвост.

Наиболее часто у человека встречаются такие атавизмы, как заячья губа и

волчья пасть. Эти названия даны за чисто внешние подобие и совсем не

означают, конечно, что зайцы или волки являются предками человека. При этих

атавизмах нарушается строение костей черепа.

Страницы: 1, 2