Доклад: История коми

вещественных памятников с этим типом декора разделяется на две группы: 1)

скульптурные изображения в архитектуре; 2) посуда и утварь. Скульптурной

резьбой украшались в основном концы охлупневого бревна и уключин на крыше.

Резьба была распространена своеобразными "гнездами" на Мезени, Вашке, на

верхней Вычегде. Одной из отличительных особенностей посуды и утвари является

художественная образность изделий. Синонимичность функционально-бытовых

предметов определялась глубинными пластами народного мировоззрения. Создавая

разнообразные ковши, блюда, солоницы, чашки, мастера средствами пластики

достигали высочайшей степени активности восприятия, позволяющей трактовать эти

изделия как произведения декоративной скульптуры. Например, солоница-утица,

которую дарили дочери в день свадьбы, являлась по сути, предметно воплощенным

образом легендарного священного предка, сотворившего мир. Орнаментальный декор

использовался в виде трехгранно-выемчатой и контурной резьбы. Украшались ножки

прялок, стояки швеек, веретена, шкатулки. Мотивы резьбы были несложные:

крестообразные фигуры, уголки, розетки. Но богатство композиционного видения

позволяло мастерам достичь интересных орнаментальных решений. В одних случаях

резные элементы организованы в горизонтальные полосы, в других они образуют

сплошную, как бы мерцающую мелкоузорную композицию. Графическая четкость и

мелкий масштаб мотивов придают этим композициям особое изящество. Территория

Коми края являлась составной частью огромного культурного пространства от

Великого Устюга до Урала, где в XVIII-XIX веках процветало искусство церковной

деревянной скульптуры. Немногие сохранившиеся произведения свидетельствуют о

высоком уровне художественного ваяния мастеров. Обработка дерева и бересты. /©

В.П. Зеновская,опубл. в [1] с.262/ Дерево широко использовалось в повседневной

жизни народа коми. Мастера хорошо знали свойства различных древесных пород.

Деревообрабатывающий инструмент был довольно разнообразным и позволял выполнять

многочисленные операции. На вооружении мастеров были топоры, тесла, различные

виды скобелей, долота, сверла, резцы, уторники, стамески. Размеренный уклад

крестьянской жизни определял практическую целесообразность окружающего

предметного мира. Каждая вещь должна была быть не только прочной, удобной в

обращении, но и красивой. Из поколения в поколение оттачивалась традиционность

формы и выверялась органичность изобразительных приемов. Значительных успехов

коми мастера достигли в строительном ремесле. Они строили высокие просторные

избы со сложной внутренней планировкой и с примыкающим к ней хозяйственным

двором под одной двускатной крышей. Материально-практическая заданность формы

не нарушает монументальной красоты северного дома. Окрыленный охлупнем-оберегом

он воспринимается как великолепное сооружение, возвышающееся среди бескрайней

пармы. Из дерева делали сохи и бороны, вилы и грабли, ткацкие станки, прялки,

веретена, столярный и плотницкий инструмент. Многие крестьяне сами

изготавливали для своего дома мебель: столы, скамейки, стулья, кровати,

посудные полки простой формы, несколько массивную, почти без элементов декора.

Изделия мастеров, которые работали на заказ, отличались разнообразием и

изяществом. Эта мебель имела ровную, гладкую поверхность, спинки диванов,

филенки шкафов выстругивались из тонких пластинок, ножки столов, диванов, ручки

кресел вытачивались на самодельном токарном станке. Славились своим мастерством

мебельщики из сел Гам, Брыкаланск, Аныб, Деревянск, Выльгорт. Деревянной была

значительная часть посуды и утвари: долбленая, плетеная, сшивная и бондарная.

Долбленую посуду отличает конструктивная логичность формы, лаконичность

обработки. Она удобна и надежна в обиходе. Расписывались изделия редко.

Совершенная пластическая форма, красивая текстура древесины не нуждалась в

дополнительном декоре. В больших количествах вырабатывалась посуда на рынок.

Резанием посуды на продажу занимались в селах Зеленец, Выльгорт, Небдино,

Слободское. Широко использовались в крестьянском хозяйстве бондарные изделия:

разнообразные кадки, бочонки, подойники, жбаны. Работа бондаря была непростой,

требовала определенных навыков, особенно при сборке. Древесину отбирали

прямослойную, без свиливатости и сучков, для каждого изделия - определенной

породы. Было замечено исстари, что хранить молоко и сбивать масло лучше в

посуде из еловой древесины, а капуста, засоленная в осиновой кадушке, до самой

весны сохраняет белизну и ядреность. Лучшие бондари работали в селах Кельчиюр,

Щельяюр, Коквицы, Палевицы. Бондарный промысел был доходный, в год мастера

зарабатывали до 60 рублей (XIX-начало XX века). Немало домашней утвари делали

из дранки, ивовых и черемуховых веток, сосновых и еловых корней. Ивовые прутья

использовали для крупных вещей - корзин, чемоданов, тарантасов. Из дранки

делали корзины и шкатулки. Лучшим материалом для плетения считался сосновый

корень, гибкий, красивого глянцево-желтого цвета. Из него плели чашки, тарелки,

блюда, воронки для процеживания напитков. Плели в основном спиральным

плетением. Тщательность обработки определяла особую прочность плетеных изделий,

которые служили десятилетиями. Одним из самых любимых и используемых материалов

была береста. Легкая, красивая, эластичная, водонепроницаемая, она была

незаменима в крестьянском быту. Из нее делали разнообразную утварь и посуду,

рыболовные орудия, музыкальные инструменты, обувь. Начальным и важным моментом

работы была заготовка бересты, так как от добротности материала зависели

качество и долговечность изделий. Например, в туесах цельный внутренний слой

без малейших трещин и разрывов позволял добиться термостойкого эффекта.

Заготавливали бересту в определенное непродолжительное время активного

сокодвижения, подбирая деревья здоровые, гладкоствольные. Распилы на кругляки и

съемку бересты проводили в соответствии с размерами будущих изделий. Часть

вещей делали сразу. Бересту для зимних работ хранили в холодном помещении,

непосредственно перед работой запаривали в воде. Разнообразные коробы для

рукоделия, сыпучих продуктов, шкатулки, табакерки, солонки выполнялись по типу

туесов - двухслойных сосудов цилиндрической формы со вставными деревянным дном

и крышкой. Они украшались тиснением, наложением друг ма друга полосок бересты с

фестончатыми краями. Из берестяных лент шириной 1-3 см плели заплечные мешки

для сбора грибов и ягод - пестери, кузовки, корзины, дорожные солонки, ведра.

Роспись. /© В.Э. Шарапов,опубл. в [1] с.264/ Обобщающие исследования по

крестьянской росписи Севера, Урала и Прикамья, в частности, опыт

картографирования показывают, что наименее изученной в этом плане остается

территория Коми края за исключением бассейна р. Печора. В бассейне р. Вычегда к

крупным центрам по производству расписной деревянной утвари могут быть отнесены

села Дон, Керчомъя, Ниж. Вочь, Ручь и Вомын. Вычегодские мастера - плотники,

столяры и набойщики по тканям - покрывали росписью интерьеры изб, мебель,

ткацкие станы, льнотрепала, прялки и деревянную посуду. Роспись выполнялась в

свободно- кистевой технике с использованием контурных приемов нанесения

орнамента. Поверхность изделия предварительно покрывалась плотным слоем краски,

как правило, мягкой тональности (красной, оранжевой, коричневой, темно-синей) -

создавался фон, на который орнаментальная композиция наносилась черной, белой,

голубой, желтой и зеленой красками ярких оттенков. Стены и двери жилых

помещений, сундуки, дуги, туеса и деревянные ковши покрывались растительным

орнаментом (композиции из стилизованных изображений цветов, деревьев), а орудия

ткачества и прядения - геометрическим. Если роспись сочеталась с резьбой, то

элементы резного орнамента (многолучевая розетка, круг, косой крест,

треугольник и т. д.) оттенялись красками контрастных с фоном цветов. При

рассмотрении стиля удорской росписи особый интерес представляют расписные

прялки. Местные жители до настоящего времени различают два типа прялок: 1.

"Пирога козяль" или "Ладья козяль" - веслообразная прялка, близкая по форме и

стилю росписи карельским и поморским прялкам. 2. "Пиня козяль" - лопатообразная

прялка, обрамленная на вершине лопасти 3-7-фигурными главками. Расписывались

эти прялки в беглой штриховой манере по типу мезенских. Единичные образцы так

называемой "индивидуальной" росписи зафиксированы в Сыктывдинском районе - в

селах Слудка, Прокопьевка, Ипатово и в Сысольском районе - в с. Куратово.

Однако в данных случаях вряд ли можно говорить об оформлении устойчивой местной

традиции в композиции, стиле и технике росписи и, соответственно, о складывании

определенной школы мастеров; Расписные изделия коми мастеров почти не

встречаются за пределами рассматриваемых ареалов по ряду причин. Вероятно,

работы местных мастеров не могли конкурировать с изделиями крупных

северорусских промысловых центров по росписи и поэтому не вывозились для

продажи на ярмарки. По свидетельствам старожилов местные мастера расписывали

деревянную утварь только для родственников и односельчан. Как правило,

расписные орудия ткачества и прядения были обязательными атрибутами свадебной

обрядности. Так, например, в с. Керчомъя расписная прялка или трепало дарились

в следующих случаях: парнем девушке - будущей невесте - на посиделках; на

свадьбе крестным невесты "на счастье"; мужем молодой жене на первом году

совместной жизни. Естественно, что впоследствии такие вещи никогда не могли

быть переданы или проданы чужим людям и переходили только по наследству по

женской линии. По поверьям, бытующим в среде вычегодских коми и сегодня,

человека можно легко "испортить" или "сглазить" через вещь, изготовленную им

либо принадлежавшую ему. Следует так же отметить, что некоторые из

рассмотренных выше центров по росписи в традиционных представлениях коми

населения соседних регионов до настоящего времени считаются "колдовскими": на

Вычегде о жителях сел Дон и Керчомъя говорят - "еретники" (т. е. колдуны); на

Выми "еретническим" называют с. Кони; в Удорском районе в среде коми населения

бассейна р. Мезень считается, что "на Вашке живут одни коновалы" (в значении

"колдуны"). Бассейны рек Вашка и Вымь являются пограничными территориями,

заселенными иноэтничным населением. Для коми, проживающих в этих регионах, были

характерны тесные связи с русским населением Архангельской и Вологодской

губерний. Так, например, по данным Л. Н. Жеребцова, "...удорские коновалы,

набойщики, пимокаты ежегодно ходили на Пинегу, принося с собой свои умения и

обычаи. Пинежские мастера тоже не раз бывали на Вашке...". Как отмечает

исследователь, "этнические контакты нашли отражение и в смешанных браках".

Исследователи, занимающиеся изучением межэтнических контактов русского

населения на европейском Северо-Востоке, отмечают, что смешанные браки русских

с представителями финно-угорских народностей всячески поощрялись обеими

сторонами и, более того, считалось, что дети, произошедшие от таких браков,

обладают значительными магическими способностями. В искусствоведческой и

этнографической литературе неоднократно обращалось внимание на "связь северных

художественных центров с деятельностью мастеров-староверов". Эти наблюдения

находят некоторые подтверждения и в традициях художественной росписи по дереву

у коми. Так, например, в селе Керчомъя росписью занимались коми мастера -

выходцы из семей старообрядцев-беспоповцев спасовского толка (согласие "глухая

нетовщина"); на Удоре работали коми мастера старообрядцы- беспоповцы

спасовского толка и скрытники. Как показывают полевые разыскания во многих

селениях на р. Вашка, в домах зажиточных крестьян и купцов размещались тайные

кельи скрытников, которые не имели собственности и жили тем, что занимались на

заказ различными ремеслами: ткали, вязали, вышивали бисером, переписывали книги

и писали иконы. Рассмотренные материалы показывают, что оформление центров

самобытной росписи по дереву у коми происходит в ареалах совместного либо

пограничного проживания с русским населением (в частности, старообрядческим).

Именно в этих контактных зонах происходит рождение таких этнокультурных

феноменов, как удорская и вычегодская роспись по дереву. Очевидно, что в данном

случае "культурный билингвизм" способствовал не размытию, а напротив,

плодотворному развитию самобытной этнокультурной традиции. Ткачество, вышивка,

набойка. /© В.П. Зеновская,опубл. в [1] с.272/ До 30-х годов XX века

распространенным видом женского рукоделия у коми было ткачество. На ткацком

стане вырабатывали грубую мешковину и толстое сукно для верхней одежды,

половики, нарядную пестрядь, белоснежный холст для рубах, узорные браные

полотенца. Материалом для тканья были лен и конопля. Не один десяток операций

совершали проворные женские руки, прежде чем из льняного снопа получались мотки

шелковистых нитей. Ткать начинали в марте, стараясь завершить работу к пасхе.

Мастерицы края владели несколькими видами техники тканья: закладной, браной,

многоремизной, что позволяло ткать белые, цветные и орнаментированные холсты.

Широкое распространение имела пестрядь - холст в клетку разных размеров и

цветовых сочетаний. Пестрядь использовалась главным образом для изготовления

повседневной одежды: мужских и женских рубах, сарафанов, детской одежды. Тонкие

и изящные по фактуре, в нарядную крупную клетку, пестряди шли на изготовление

полотенец. Каждую деревенскую избу украшали половики - домотканые пестрые

дорожки. Ткались они из разноцветного лоскута по льняной или хлопчато-бумажной

основе. У каждой мастерицы была своя излюбленная цветовая гамма, в рамках

которой она выстраивала декоративные композиции, подбирая сочетания и оттенки.

Ремизная техника позволяла вырабатывать фактурные ткани. Узоры ткани получались

благодаря переплетению нитей основы в виде кубиков, ромбиков, елочек, зигзагов.

Они получались выпуклыми на лицевой и вдавленными на изнаночной стороне.

Узорное ткачество выполнялось несколькими видами браной техники. Наиболее

нарядными были изделия, украшением которых служили узоры красного цвета. Такой

узор выбирался от руки по белым нитям основы, через которые пропускался уток с

нитью красного цвета. Узоры на изделиях располагались в определенном порядке. В

женских рубахах орнаментировалось оплечье, обшлага рукавов в сочетании с

пришивным кумачом и подол в рубахах-сенокосницах. На скатертях узоры

располагались каймами по краям. Особое значение придавалось украшению

полотенец, имевших разное назначение. Специальным полотенцем обтирали

новорожденного, хлебом-солью на узорном полотенце благословляли первые шаги

человека в самостоятельной семейной жизни, полотенцем был освящен и последний

путь человека на земле. Основой декорировки в браном ткачестве служил

горизонтальный орнаментальный бордюр, что было связано с особенностью

технологии. Декоративное изображение получалось за счет варьирования количества

бордюров, их размеров и содержания входивших орнаментальных мотивов,

пользовались диагонально-геометрические мотивы: косой крест, ромб простой,

многослойный, с пересеченными и продленными сторонами. Кроме типичных

геометрических мотивов встречаются стилизованные фигуры человека и животных.

Основными изделиями нестаночного ткачества были пояса. Они являлись

обязательной принадлежностью мужской и женской одежды. Ткали пояса из домашней

льняной и шерстяной пряжи или покупали гарусные и хлопчатобумажные нитки,

отдавая предпочтение ярким, сочным цветам. Основных способов тканья поясов было

три: тканье на дощечках, на бердечке и на нитку. Названия способов

соответствуют специальным приспособлениям - дощечке "таб", бердечку и

нитченкам, при помощи которых осуществлялись приемы получения узоров на поясе.

Больше всего поясов выполнялось на бердечке. В каждом поясе четко различается

широкий центральный узор и узкий узор каемок. В основе всех рисунков на поясах

лежит геометрический орнамент с наиболее часто встречающимися мотивами креста,

уголка, ромба. В различных вариациях и композиционных структурах они образуют

многообразие декоративных решений. Мастерицы края владели несколькими видами

вышивки, которые использовали для украшения изделий. Вышивка золотыми и

серебряными нитями была распространена на Ижме. К богатому ижемскому костюму,

сшитому из шелковых и атласных ярких тканей, вряд ли бы подошел другой головной

убор, кроме расшитых золотом и серебром ошувок и кокошников. Вышивка

выполнялась по заранее вырезанному трафарету из плотной ткани, картона или

бересты. Наживленный шаблон покрывался плотным гладевым швом "в прикреп"

драгоценной нитью. Выпуклые, как бы объемные узоры мерцали переливами. В районе

верхней и средней Вычегры и в бассейне Сысолы с начала XX в. широко

распространилась вышивка крестом. Ею украшали концы сборчатых рукавов и

горловины женских рубах, подолы передников. Вышивались узоры растительного

характера красными и черными нитками. Филейная вышивка, представляющая из себя

вышивку цветным гладьевым швом по готовой сетке, распространилась в начале века

под влиянием русской городской культуры в крупных призаводских селах Нювчим и

Кажим. Вышивка, которая бытовала в бассейне р. Летки и в верховьях Лузы, очень

интересна своей самобытной техникой, композиционным и колористическим

решениями. Основными вышитыми изделиями являются женские рубахи и женский

головной убор - сорока. В рубахах геометрические элементы вышивки,

организованные в узкие бордюры, располагались по воротнику-стойке, вдоль

нагрудного выреза, по обшлагам рукавов и по оплечью. Вышивка выполнялась

красными хлопчатобумажными нитями по белому холсту. Мастерицы использовали

комбинации трех швов: набор, тамбур и двухсторонний шов. В сороке широкие

узорные полосы очень плотной, виртуозно выполненной вышивки украшали каждую

часть сороки: налобник, два боковых "крыла" и "хвост". Геометрические и

геометризированные элементы орнамента вышивались шелковыми, хлопчатобумажными и

шерстяными нитями красного, вишневого, терракотового, белого, черного цветов в

технике счетной глади, набора, креста, косого стежка. Одним из наиболее

развитых промыслов в крае было производство набойки. Только северные коми -

ижемцы, не выращивающие лен из-за суровых климатических условий, не владели

этим ремеслом. Красильни были почти во всех крупных селах. В Усть-Сысольском

уезде, например, в конце XIX в. было 20 красилен. Процесс набойки включает ряд

последовательных операций по "набиванию", "печатанию" специальными набойными

досками узоров краской, окрашиванию ткани в красителе, просушиванию, лощению.

Если нужно было изготовить многоцветную набойку, то использовали дополнительные

доски отдельно для каждого цвета. Набойные доски-штампы изготавливали сами

красильщики. Трафарет набивался металлическими или деревянными шпильками и

пластинами в соответствии с заранее задуманным рисунком. Большая часть узоров

была растительного характера. Наиболее часто встречаются мотивы розеточного

цветка, стеблей с бутоном, цветущих веток. Набойная ткань шла преимущественно

на шитье сарафанов. Самая простая и дешевая набойка - это ткань синего цвета с

несложным мелким узором белого цвета. Более нарядные ткани с многоцветными

сложными узорами, часто с орнаментальной каймой, использовались для праздничных

сарафанов. Художественная обработка меха, глины, металла. /© В.П.

Зеновская,опубл. в [1] с.276/ Обработка меха. Обработка меха получила

наибольшее развито у северной группы коми - ижемцев, занимающихся

оленеводством. Из шкур оленей ижемцы шьют одежду, обувь, сумки, постельные

принадлежности. Обрабатывали шкуру, шили и украшали одежду женщины. Девочки

учились этому ремеслу с 6-8 лет. Будущая хозяйка должна быть мастерицей,

умеющей хорошо шить и подбирать красивые сочетания меха. Нередко в процессе

шитья создавались подлинные произведения искусства. В фольклоре северных коми

даны образные описания таких изделий: "Красивую малицу достала, Цвета черного

ворона панды, Трех сортов сукно, из белого неблюя опушка капюшона, Еще белее

пыжик, цвета черного ворона рукавицы, Зеленым бархатом крытая малица". Для

изготовления разнообразных вещей использовались части шкур оленей определенного

возраста и сезона забоя. Малица являлась основным видом зимней одежды. Это шуба

закрытого типа, без застежек, с капюшоном и рукавицами. Она шилась мехом

внутрь. В особо холодную погоду поверх малицы надевался совик, сходная по

покрою одежда, но сшитая мехом наружу. Обувь оленеводов - пимы, представляют

собой длинные, до паха, мягкие сапоги, сшитые полностью из меха. Для удобства

они подвязывались под коленом шерстяными шнурками с кистями. Из меха шились

сумки "тучу" и "патко" самых разных размеров, от маленьких сумочек для

рукоделия до вместительных баулов, в которых перевозилась домашняя утварь при

перекочевках оленеводов. Основным приемом декорирования меховых изделий

является мозаика - выполнение орнаментальных композиций из контрастных по цвету

кусочков меха и введение в композицию разноцветных суконных и замшевых деталей.

Так, например, украшением малицы служила меховая кайма на подоле из

чередующихся узких полосок белого и темного меха. В пимах подбирались

контрастные по цвету долевые детали кроя, и в продольные швы вносились суконные

вставки желтого и красного цвета. Особо богато украшались сумки. Орнаментальные

композиции на сумках состояли из геометрических элементов, организованных в

ленточные бордюры. На некоторых сумках "тучу" встречаются стилизованные

изображения зооморфных и антроморфных фигур. С начала XIX века ижемцы начали

заниматься переработкой оленьих шкур на замшу, и к середине века замшеделие

превратилось в хорошо развитое производство. По всему Ижемскому краю работали

замшевые заводы. Так, в 1913 году насчитывалось более 50 заводов, где в год

обрабатывалось более 100 тыс. оленьих шкур. Замша продавалась на местных и

центральных ярмарках, экспортировалась за границу, в основном в Англию.

Обработка глины. Гончарство. /© В.П. Зеновская,опубл. в [1] с.276/ До начала

30-х годов XX века изделия из глины наряду с деревянными широко бытовали в

крестьянском хозяйстве. Для производства использовались местные сорта глин;

жирные глины нейтрализовали добавлением песка или толченого камня. Гончарством

занимались преимущественно женщины. Лепили посуду в холодной половине дома,

иногда прямо на улице. В конце XIX-начале XX века преобладающей техникой по

всей территории края была лепка сосудов ленточно-жгутовым способом. Кроме

ленточно- жгутового налепа зафиксированы архаические способы изготовления

керамики. В с. Летка Прилузского района бытовал способ "формовки на моделях",

при котором служивший моделью деревянный стержень обмазывался глиной и после

просушивания удалялся. В с. Нившера Корткеросского района изготовлялась посуда

"скульптурным" способом. При данной технике сосуд выдалбливался пальцами из

комка глины. Изделия, вылепленные вручную, отличались грубой обработкой стенок,

были малообъемные - до 1 литра, черного цвета. С начала XX века получил

распространение ручной гончарный круг северорусского типа, ножной гончарный

круг появился лишь в 30-е годы Для обжига посуды использовались домашние печи,

иногда мастера-гончары на паях строили специальные печи для обжига.

Производительность таких печей была значительно выше, за неделю обжигали до 300

изделий. Многие изделия глянцевали свинцом на смоле, получая зеленоватую

глазурь. Орнаментировалась посуда редко. Иногда шейки сосудов украшались

волнисто-линейным узором, в с. Выльгорт для декора использовали ангоб (жидкую

белую глину). По ассортименту посуда была идентична глиняным изделиям в других

регионах: это всевозможные емкости для напитков и еды - корчаги, горшки,

кринки, чашки. Из специальной посуды интересна овальная сковорода для

приготовления рыбы - "чери-латка". Изготовление кирпичей производилось по мере

необходимости, в основном для сооружения печей, и носило характер домашнего

производства. С развитием церковного и гражданского строительства и

возрастанием спроса на кирпичи открываются кирпичные заводы. Обработка металла.

В конце XIX-начале XX века мастера края владели несколькими способами обработки

металла. В селах Краснобор, Ижма, Бакур, Сизябск существовало бронзовое

плоско-рельефное литье. Отливали разнообразные изделия: части оленьей упряжи,

ременные пряжки и накладки, кольца, цепочки. Литье производилось путем оттиска

модели в увлажненной формовочной массе и последующей заливки в образовавшуюся

пустоту расплавленного металла. Изделия эти весьма массивны и увесисты. Пряжки

были прямоугольной формы с несложной профилировкой и прорезными узорами.

Накладки обычно выполнялись овальной или треугольной формы с сердцевиной или

круглой прорезью. Многочисленные изделия изготавливались в технике ковки. В

каждом крупном селе, а то и в небольшой деревне была своя кузница. Здесь, у

пылающего горна, под звонкий перестук молота священнодействовал кузнец,

выполняя заказы односельчан: ковал серпы и косы, вилы и мотыги, ухваты и сечки,

замки и ключ , оковывал телеги и сани. Профессия кузнеца была одна из самых

почитаемых. Кузнец был незаменимый ч ловек для крестьянского хозяйства. Помимо

этого, фигура кузнеца была окутана мистическим ореолом, тому представлению о

кузнеце способствовала некоторая таинственность его профессии, постоянная связь

с огнем и водой - с двумя почитаемыми стихиями. Народный костюм. /© Ю.П.

Шабаев,опубл. в [1] с.278/ Народная одежда коми достаточно разнообразна и имеет

целый ряд локальных вариантов или комплексов. При этом если комплекс

традиционного мужского костюма единообразен на всей территории, за исключением

зимней верхней одежды ижемцев, то женский костюм имеет существенные различия,

которые касаются техники кроя, использованных тканей, орнаментации. Исходя из

этих различий, выделяется несколько локальных комплексов традиционной коми

одежды: ижемский, печорский, удорский, вычегодский, сысольский и прилузский.

Комплекс традиционного женского костюма состоял из двух основных элементов:

рубахи и сарафана. Обувью почти повсеместно служили кожаные коты, зимой -

валенки (у ижемцев - пимы), а верхней наплечной одеждой и у мужчин и у женщин

служил сукман, зимой - овчиная шуба, у ижемцев еще и малица. Ижемский костюм.

Ижемский женский костюм отличается прежде всего тем, что для его пошива всегда

использовали покупные ткани, поскольку северная природа не позволяла выращивать

на Ижме лен и коноплю для производства тканей. Ижемцы предпочитали не

добротность тканей, а их яркость и благородство. Поэтому покупали в основном

дорогие завозные ткани - шелк, атлас, саржу, альпак, кашемир. Женские рубахи, к

примеру, шились из шелка. Для ижемского типа женской рубахи характерен

специфический ворот: он высокий; застегивается на две пуговицы и выкраивается

из широкой тесьмы. Ижемские сарафаны представляют собой тип круглого сарафана.

Шились они, как правило, из шелка с растительным орнаментом, для чего обычно

использовали 7-8 прямых полос тканей. Складки закладывались от центра спинки к

передней части сарафана, на спинке делалась одна двойная глубокая складка. В

передней верхней части сарафана между бретелями продевался шнурок-вздержка для

затяжки передней части сарафана под грудь. Снизу к сарафану пришивались богатые

кружева, а по подолу - бахрома. Удорский костюм. На Удоре население почти не

занималось прядением и ткачеством, и поэтому здесь, как и на Ижме, уже в конце

XIX века одежду, и в том числе рубахи, шили из фабричных тканей. Покрой женской

рубахи был аналогичен севернорусскому: ее шили с прямыми плечевыми вставками -

"ластович" или поликами. Рубаху шили со стойкой. Удорский сарафан, который имел

название "кунтей", "синюка", "синяк", шился из грубого холста синего цвета. Лиф

сарафана был на холщовой подкладке, подол подклада не имел. Удорский сарафан

шился без складок. На переднем полотнище праздничного сарафана ("штофника") по

центральному шву, соединяющему две половины ткани, пришивалась широкая тесьма

фабричного производства, а между полосками тесьмы пришивались мелкие

металлические пуговицы на расстоянии 3-4 сантиметров друг от друга. Удорский

вариант праздничного сарафана шился из парчи. Головными уборами служили

различные шали. Печорский костюм. Рубахи в комплексе костюма верхней Печоры

шились со стоячим воротником и глухой застежкой на пуговицах посреди груди. Под

разрез подшивали планку. Рубахи были с узкими обшлагами и оборками. Этот тип

рубах появился достаточно поздно и сходен с русским. В селениях по берегам

Печоры были распространены прямые сарафаны, которые появились у коми позже, чем

косоклинные. Их называли "московскими". Появление прямого сарафана у коми, как

и у русских, по всей вероятности, связано с широким распространением фабричных

тканей. Прямые сарафаны были двух разновидностей: на лямках и с лифом или

корсажем. Первый тип прямого сарафана представлял собой юбку с неширокими

лямками, сшитую из пяти-шести полос ткани. На подоле нашивали полоски из

цветной ткани, кружева и бахрому. Юбку сарафана с корсажем шили из одного

поперечного куска ткани, а корсаж закладывали в мелкую складку. Юбку делали на

холщовой подкладке. Корсаж застегивался спереди на два железных крючка. Шили

этот сарафан тоже с бретелями. Головным убором верхнепечорских женщин был

сборник. Сысольский костюм. На Сысоле женские наряды шили из пестряди, сатина,

атласа. Рубаха сысольских женщин состояла из двух частей: верхней - "сое" и

нижней - "стан". Рубахи шили со стойкой, которая была разной длины - девушки

носили рубахи с более открытым воротом, и у них стойка была длиннее; рубахи

замужних женщин имели более глухой ворот. Низ рукавов собирался в мелкую

складку, а края обшивались тесьмой. Стойка ворота и рукава украшались вышивкой,

Сысольские сарафаны относятся к типу косоклинных. Для пошива сарафанов

использовали различные ткани - пестрядь в крупную клетку, а с конца XIX века, с

проникновением фабричных тканей - сатин, корсетную ткань, атлас. Сарафан шили

обычно из 8-ми полос ткани, которые были заужены кверху в виде трапеции.

Верхняя часть сарафана собиралась в складку до размеров объема грудной клетки.

Верхняя часть сарафана представляла собой корсет высотой 14-16 сантиметров,

который сбоку имел разрез, застегивавшийся на крючки. По подолу сарафана обычно

пришивались три полосы из сатина красного цвета. Женскими головными уборами на

Сысоле были сборник и сорока. Вычегодский костюм. Комплекс вычегодского костюма

сходен во многом с сысольским. Женские рубахи шили из отбеленных холстов.

Рубаха состояла из двух основных частей - верхней и стана. Основным типом

сарафана на Вычегде был косоклинный сарафан, он состоял из двух прямых полос и

четырех клиньев, подол украшался тремя полосками из сатина. Передник и задние

полотнища были прямыми, а боковые полосы выкраивались в виде клиньев, доходящих

до верхней кромки сарафана. Сарафан был сравнительно узким и носился на

коротких лямках. На праздник поверх сарафана надевали короткую распашную кофту

с широкими рукавами, собранными на запястье в сборку. Головным убором являлся

сборник, который был совершенно лишен вышивки и шился из парчи или цветного

набивного шелка. Прилузский костюм. В женском костюме Прилузья особенно

выделялся так называемый детский сарафанный комплекс. Рубаха состояла из

верхней и нижней части. Стойка воротника собиралась в мелкую складку. Верхняя

часть рубахи украшалась вышивкой, а низ рукавов был украшен браным узором, а

самый край рукавов отделывался мережкой. Прилузский сарафан - косоклинный, лиф

у него закрытый, без бретелей. Спинка выкроена целиком из полосы холста, перед

- из двух ровных полос, а сбоку к ним крепились клинья. Подол сарафана

выкраивался полукругом, чтобы бока не отвисали. Ворот сарафана и проймы

обшивались кумачом с лицевой стороны. Если это был праздничный сарафан, то

поверх кумача пришивались полоски парчи. Праздничный сарафан спереди от выреза

на груди и до кромки подола украшался петельками из домашней крашеной пряжи.

Женским головным убором у прилузских коми являлась сорока, которая украшалась

красочным орнаментом с преобладанием красного цвета и различных его оттенков:

от оранжевого до бордового. Народная медицина. /© И.В. Ильина,опубл. в [1]

с.282/ Возникнув в глубокой древности, народная медицина до конца XIX века была

на Европейском Северо- Востоке единственным видом медицинской помощи, а в

дальнейшем успешно сосуществовала с медициной научной. До сегодняшнего дня во

многих селах практикуют народные врачеватели. В традиционный набор

лекарственных средств и приемов входит более 140 видов растений, продукты

животного и минерального происхождения, различные формы бытовой физиотерапии (в

первую очередь парение в бане), ряд хирургических приемов. Использовались

целебные свойства природных источников. Наиболее богат набор лекарств,

применявшихся для лечения простудных, травматических, желудочно- кишечных и

кожных заболеваний, поскольку условия жизни на севере, тяжелый промысловый и

сельскохозяйственный труд создавали предрасположенность населения к такою рода

недугам и в то же время стимулировали поиски соответствующих методов лечения.

Многие народные средства и приемы направлены на общее укрепление организма и

предупреждение заболеваний. Традиционными занятиями населения обусловлено

преобладание лекарств, приготовленных из дикорастущих растений, тканей и

органов диких животных (желчь, жир, печень, мозг медведя, лося, оленя, диких

гусей и уток, щуки). С развитием производящих форм хозяйства в медицинскую

практику вошли культурные растения (6 видов) и продукты животноводства (молоко

и молочные продукты). Сведения о лечебных средствах, закрепленные в народных

названиях растений, пословицах, обычаях, передавались у коми из поколения в

поколение устно-зрительным путем. Среди крестьян Русского Севера имели хождение

и рукописные лечебники. Основными хранителями медицинской информации являлись

народные врачеватели - травницы, костоправы, повитухи, знахари, опиравшиеся в

своей практике на знания и навыки, полученные в процессе обучения и

приобретенные на личном опыте. Для некоторых из них занятие врачеванием было

своего рода подсобным промыслом. Глотовские коновалы славились своим умением

лечить животных и людей не только на территории Коми края, но и в Пермской

губернии, на Алтае. Рациональные приемы и рецепты сочетались в практике

народного врачевания с элементами лечебной магии, бытование которых было

связано с существованием мистических взглядов на причины заболеваний. Наряду с

общими для народной медицины коми чертами выделяется ряд региональных

особенностей, обусловленных своеобразием экологических условий,

хозяйственно-бытового уклада и этнокультурными контактами. Ижемцы в процессе

освоения зон лесотундры и тундры утратили богатые традиции использования в

лечебных целях растений, но пополнили ассортимент лекарственных средств за счет

разнообразного применения продуктов оленеводства, заимствования рецептов из

ненецкой народной медицины. Переход к оленеводческому хозяйству повлиял на

структуру медицинских знаний, содействовав преимущественному развитию

травматологии. Практически в каждом селе до сегодняшнего дня имеются опытные

костоправы. Этнографическое своеобразие свойственно народной медицине

прилузских коми. Развитые земледелие и животноводство позволили более широко

включать в лечебную практику сельскохозяйственные культуры, ткани и органы

домашних животных. Постоянные контакты с русским населением значительно

расширяли знания о лекарственных растениях. По-видимому, этим же объясняется

разнообразие обрядов, направленных на охрану здоровья и излечение. Существовал

ряд локальных особенностей: во всех районах очень ценились такие травы, как

пион (марьин корень), тимьян (богородская трава). Однако жители южных районов

почти не имели возможности использовать корень пиона, растущего севернее.

Основными его добытчиками были охотники, промышлявшие в верховьях Вишеры, Выми.

Зато такие обычные для юга травы, как тимьян ползучий, лапчатка, были редким

лекарственным сырьем в вишерских, локчимских деревнях. Для сбора калины

население северных районов вынуждено было отправляться на Вычегду, севернее

которой этот кустарник почти не растет. Ассортимент лекарственных трав,

использовавшихся верхневычегодцами, обогащался за счет рецептов, заимствованных

из народной медицины коми-пермяков. Устное народное творчество. /© Ю.Г.

Рочев,опубл. в [1] с.288/ Произведения народного творчества, отражающие

национальную специфику, распространяются неравномерно: в регионах, где коми

население издревле является преобладающим, национальная специфика становится

доминирующей. Но. например, в Воркутинском районе, где преобладает пришлое

население, эта специфика совершенно не проявляется, или в Усть-Цилемском

районе, где издавна проживает русскоязычное население, коми фольклор вообще не

бытует. Возможно также, что районы, смежные с Пермской и Кировской областями,

национально менее специфичны или зырянская фольклорная специфика там более

размыта под влиянием традиций соседей. В Ненецком автономном округе

Архангельской области, где проживает большое количество комиязычного населения,

превосходно сохранилась коми фольклорная специфика. Трудовые песни и трудовые

причитания имеют тенденцию располагаться в определенных географических

границах. Трудовые песни бытуют на Удоре (Глотово, Кослан), в Прилузье

(Объячево, Читаево), в Сысольском районе (Куратово, Визинга), в Княжпогостском

районе (Княжпогост, Отлы, Синдор, Туръя), в Усть-Куломском районе (Помоздино,

Усть-Кулом, Воч). Трудовые причитания сохранились только в регионах, где

проживает коми-язычное население, говорящее на ижемском диалекте. Причем в

местах позднего расселения ижемцев (Архангельская, Мурманская, Тюменская

области) традиция трудовых причитаний либо слабо выражена, либо исчезла.

Наибольшая плотность как по количеству, так и по тематическому разнообразию

трудовых причитаний приходится на районы старейших поселений ижемцев - это село

Ижма и весь Ижемский район, а также Сосногорский район (Сосногорск прежде тоже

назывался Ижмой). На карте отмечены также десять основных персонажей локальных

коми преданий. Особенностью распространения этих преданий является то

обстоятельство, что они бытуют в очень ограниченных ареалах, иногда в

одном-двух населенных пунктах. Например, предания о Шыпиче зафиксированы только

в окрестностях Сыктывкара. Между тем, в локальных преданиях особенно ярко

проявляется национальная специфика коми фольклора. Герои преданий, как правило,

наделены чудесными свойствами и способностями или обладают чудесными

предметами, или владеют необыкновенной физической силой, которая проявляется в

процессе труда. Удорский (с. Чернутьево) герой Юаныб настолько силен, что от

одного гребка веслами его лодка выскакивает из воды и из-под днища проглядывает

солнце, а Пера- богатырь бежит на лыжах так быстро, что двухметровый конец

сыромятного ремня другим концом которого обмотана голова героя, развевается

параллельно земле. Здесь явно просматривается культ силы и быстроты

передвижения, характерный для народов, у которых охота была основным занятием.

Синдорский герой Йиркап имел чудесные лыжи, сделанные им из дерева-двойника,

благодаря чему ни зверь, ни птица не могли ускользнуть от него. Здесь опять же

слышатся отголоски древних представлений - у каждого человека в лесу якобы

имеется свое дерево, его двойник, если наткнешься на него, то счастье и удача

будут сопутствовать тебе во всем. Деревянский герой Тунныръяк без особого труда

ходил под водой от Котласа, т.е. устья Вычегды, до самых ее верховьев, пуля его

не брала и убить его можно было, только выстрелив в него хлебной пулей, также

как в быличках - лешего. Исключительными способностями обладал герой печорских

преданий Дарук Паш, сила его колдовства была такова, что он мог за одну ночь

разобрать пятистенный дом, сплавить его по реке на расстояние сорока

километров, поставить, а утром из трубы уже шел дым. Умением повелевать водной

стихией, заговаривать дом от пожара и ходить под водой обладал таюке и

сыктывкарский герой Шыпича. Корткеросский силач Кортайка обладал свойством

произносить заклятье так, что лодка проплывающего мимо человека останавливалась

прямо на середине реки; он вел себя как подлинный разбойник - на берегу Вычегды

в огромных чанах варил пиво и по нескольку дней кряду кутил, не давая покоя

соседям. Комтом Мартын отличался исключительной закалкой - всю зиму ходил

босым, а также большой физической силой. Пожалуй только вымский герой Ён Вась

имеет более или менее прямую историческую основу - это вымские князья,

ставленники Москвы - Ён Вась, по преданию, под Туръей заложил городок Пожег и

для этих целей нанял мужиков из Весляны, те получили аванс, а работать

отказались, тогда Ён Вась разрушил их дома, а веслянцы в отместку убили его.

Все эти свойства героев идут из глубокой древности и характеризуют особенности

коми преданий. Трудовые причитания - уникальное явление не только в коми, но

вообще в фольклоре, Правда, А. Шренк, который в конце первой половины XIX века

первым обратил внимание на этот жанр, отметил поразительное сходство этого

причитания с трудовыми песнями южно-эстонских крестьян, но эта близость скорее

проявляется во внешних признаках (заунывная мелодия, принадлежность женскому

репертуару, исполнение непосредственно во время трудового акта, утешительный

характер; со временем они утратили прикладное значение и стали восприниматься

как бытовые плачи. Они исполняются как в мажорной (чаще всего), так и в

минорной тональности. Трудовые причитания по происхождению восходят к

обрядовым, поэтому они по формальным признакам близки к свадебным и похоронным

плачам. Трудовые причитания своеобразны по этике. Текст не имеет определенного

количества слогов в стихе, определенный музыкальный размер сохраняется при

помощи внутрислогового распева. Каждый стих имеет либо стилистически

завершенную мысль, либо это предложение реализуется с помощью параллелизма: "Се

Синмаыслы ми петам видзедэмыс, вылэ, Сюрс пеляыслы ми летам кыызэмс вылэ... К

стоглазому (зрителю) мы выйдем, чтоб (он) смотрел на нас К тысячеухому

(слушателю) мы выйдем, чтобы (он) слышал (нас)". Здесь метафорически выражена

идея о том, что во время молодежных праздничных гуляний девиц- подруг на них

смотрят, любуются люди в великом множестве (числом в сто глаз и в тысячу ушей).

Этот художественный прием весьма характерен для финно-угорского фольклоре, что

было мастерски использовано Э, Леннротом при создании "Калевалы": "Ста словам я

научился, тысячу узнал заклятий..." Трудовые причитания весьма разнообразны по

тематике: в них отразились все основные формы хозяйственной деятельности, вся

жизнь северянина. Специальные трудовые причитания складывались во время пахоты,

сева, сенокоса, молотьбы, расчистки под пашни, переправы по реке, поездки в

тундру, при праздничной уборке дома, во время помочей, во время ледохода и т.

д. В причитаниях изображается не только сам процесс труда, сколько

сопутствующие обстоятельства: приметы времени и местности, ожидаемые результаты

коллективного труда, описание участниц работы и даже схематично оформленные

моменты биографического содержания. Трудовые песни коми, в отличие от

причитаний, имеют устойчивый текст и почти не меняются на всей обширной

территории их бытования. Песня имела связь с древними календарными обрядами,

бытовая функция песни к настоящему времени полностью забыта населением, она и

воспринимается как некое заклинание. Также в отличие от них воспевался не один

какой-то трудовой акт, а описывался последовательно весь трудовой процесс

выращивания хлеба, начиная с пахоты и кончая осенними празднествами в честь

нового урожая. Так, на Удоре песня начинается с ожидания начала земледельческих

работ: "Сидим мы, сидим мы. На сивом коне; В горнице; На сивом коне; Ждем мы,

ждем мы. Железной бороной; Ждем конца весны; Сеем мы, сеем мы Пашем мы, пашем

мы По полтора четверика (зерна)...". Содержание в этих песнях раскрывается

довольно динамично, так как перечисляются только самые значительные вехи и виды

работ (вспашка, боронование, сев, жатва, молотьба, ссыпание зерна в закрома,

выпечка хлебов и варение пива). Орудие труда земледельца также поэтизируется -

конь, на котором пашут или боронят, обычно вороной; борона - железная,

двадцатипятизубчатая или с просмоленными деревянными зубьями; серп - серебряный

или стальной; лопата - осиновая или проолифленная; овин - медный и т. д.

Трудовая песня вместе с тем - гимн во славу труда и труженика. Если

ижмо-колвинские эпические песни восходят к ненецким сюдбабц или ярабц, то

коми-зырянские впитали в себя, с одной стороны, финно-угорскую стихию, а

именно, некоторые мотивы былинной поэзии и духовных стихов. Ижмо-колвинские

эпические песни исполняются на ижемском диалекте коми языка, но герои этих

песен ненцы. Это весьма прозрачно дает понять и имена героев, которые

образованы либо из родовых групп тундровых ненцев, либо расшифровываются на

почве ненецкого языка (носи - песец, тысъя - название небольшой птички, яренг -

язвительный, нярцо - исландский мох, саю - противник в военных столкновениях),

либо, наконец, имя героя представляет собой общее название какой-либо

народности (Мандо - энец и т. д.); и характерные зачины некоторых песен, где с

самого начала указывается национальная принадлежность героев ("Важен onic яран

гозъя..." - "В старину жили ненец с ненкой"; либо "Важен onic рочьяс таи" - "В

старину жили русские"). В прозаической передаче этой песни исполнительница так

пояснила отрывок этого текста: "В старину - это значит быль: ижемцы - это

рочьяс (русские), а яраны - это ненцы" (журнал "Этнография", №3. Будапешт,

1968, с. 418); и, наконец, весь уклад жизни, характерный для ненецких

древностей и не известный, по крайней мере для зырянских древностей. Темой

ижмо-колвинских песен являются: вражда и борьба ненецких родов, угон оленьих

стад, похищение женщин, кровная месть, состязания героев, иногда трагическая

судьба героев, попавших по какой-либо причине в зависимое положение от своих

противников. Коми-зырянский эпос имеет более широкое поле бытования, он проник

и в ту среду, где безраздельно (казалось бы) господствует ижмо-колвинский,

однако по количественному составу все же наблюдается тенденция к сохранению его

в более южных районах. Коми-зырянский эпос основывается на так называемых

локальных преданиях. Это предания о местных героях. Так, песни о Педэр Кироне и

Кирьяне- Варьяне перекликаются с преданиями о Пере-богатыре, сюжет "Шомвуква" -

с эпической песней "Отец и одиннадцать его сыновей", да и другие персонажи

близки по своему физическому облику к характеристике богатырей коми-зырянского

эпоса, хотя образ снижен - они не защищают свой народ, а скорее причиняют ему

вред, используя свою богатырскую силу или колдовские способности в личных

целях. Коми-зырянский эпос, разновременный по происхождению, состоит из сюжетов

сказочно-мифологических, героических и балладных. Сказочно-мифологические

сюжеты распространены на северо-западе Республики Коми и повествуют о борьбе

эпического героя с некими мифическими существами - бурыми медведями, белым

медведем, рыбоподобным существом Глот; тип героя, главные конфликты, трактовка

событий характерны для волшебной или богатырской сказки. Сюжет вымской

эпической песни разворачивается следующим образом: двенадцать охотников (отец и

сыновья) отправляются в верховья Выми на свое родовое угодье, здесь их

проглатывает большой вымский и большой везырский медведи; на поиски

родственников отправляется младший брат, родившийся после их отъезда, он уже в

детстве проявляет свою богатырскую силу, встречает медведей, убивает их и

оживляет отца и братьев с помощью сказочной живой воды. Другие варианты

несколько отличаются от описанного персонажами, судьбой героев, но сюжетная

схема все же близка. Героические богатырские сюжеты связаны с именами эпических

героев Перы,Педэра Кирона и Кирьян- Ва-рьяна. Все они совершают ратные подвиги

с внешними врагами во имя своего народа. Пера-богатырь побеждает в единоборстве

врага человечества лешего (ворса) и навсегда изгоняет его из родного леса.

Кирьян-Варьян сражается с бесчисленным войском противника и побеждает, не зря о

нем говорится, что он "роч му кутысь, роч му крепитель-батюшко" (батюшка, земли

русской защитник, земли русской оборонитель). В то же время, как эпический

герой, он бескорыстен - отказывается от награды царя. Педэр Кирон явно

изображен в стиле духовных стихов. Он видит вещий сон, будто вороны зовут его

против грома- тучи черной, просит благословления матери, а затем отправляется в

церковь прощаться с прихожанами и уезжает на битву с йэгра-яран, в бою ему

наносят копьями семь ран, от которых он уже не может оправиться и умирает в

роще, говоря, что его похоронят вороны своими дудчатыми клювами, известие о его

смерти приносит его верный конь. Балладные сюжеты более разнообразны как по

содержанию, так и по происхождению. Баллада о "Мича- Роман" (Прекрасный Роман)

напоминает собой русскую былину "Князь Роман и Марья Юрьевна", хотя на коми

почве она бытует в сильно преображенном виде, и вполне корректно повторить

вслед за А. К. Микушевым, что на "основе русской былины возникло вполне

самостоятельное художественное эпическое произведение". Акцент в балладе

делается не на подвигах Прекрасного Романа, а на событиях, связанных с судьбой

Прекрасной Романицы. На трех кораблях приплывают враги (в вариантах - татары).

Трижды пытаются пленить Романицу. На третий раз им это удается. Прекрасный

Роман этому не мог воспрепятствовать. Романица задумывает бежать из плена: во

время мытья в бане она привязывает к ноге камень, идет купаться и погружается в

воду. Ее пытаются выловить сетями, но она по дну реки благополучно возвращается

к Роману. Баллады о полонянках также содержат мотив насильственного захвата

девицы чужеземцами, но они, во- первых, относятся к числу мировых сюжетов,

во-вторых, в коми фольклорной традиции тесно смыкаются со свадебной поэзией и

идентифицируются с идеей выкупа невесты. Девицу берут в кольцо чужеземцы (в

свадебной церемонии - женихова родня); девица обращается с просьбой о выкупе к

отцу, матери, брату, сестре, но получает отказ; ее увозят на чужбину (сближают

со свадебной обрядностью варианты, где ее выкупает любимый друг). Баллада о

Горностай-девице (Чожмор - ныв) подразделяется на три части: описание дома

Горностай- девицы и наследства после смерти отца, матери, брата и сестры;

диалог Горностай-девицы со сватающимся к ней охотником, в диалоге выясняется

вся нелегкая жизнь охотника-трудовика, в конце концов девица отказывает жениху;

препирательство с Горностай-девицей, чтобы выдать ее замуж (высватать),

Горностай-девица придумывает всяческие отговорки, из этих отговорок и

развертывается целостная эпическая картина. Баллады о девице, проглоченной

"большой щукой", бытуют только на верхней Вычегде и в верховьях Печоры.

Содержание баллады в основном сводится к тому, что девица тревожится за свою

судьбу, она предчувствует грозящую ей беду, живя на берегу реки или моря, она

заклинает прислать ей спасителя- перевозчика: пусть он будет купеческим или

крестьянским сыном, хоть и сыном нищего, лишь бы не достаться дудко-клювым

(гумъя нараяслы), лишь бы не гнить ей подобно гнилому дереву или лишь бы не

стать ей наживкой для большой щуки (ыджыд сирлы сам выло); девица замечает

плывущую по воде лодку и умоляет лодочника взять ее к себе, а он заставляет ее

плыть к лодке, она успевает проплыть половину расстояния и тут ее заглатывает

"большая щука". Таким образом, коми-зырянский эпос представляет собой вполне

сформировавшееся фольклорное явление, основой которого являются сюжеты борьбы

народа за свою независимость: Педэр Кирон бьется против йэгра-яран,

Кирьян-Варьян защищает Левонина-царя от войска без числа, без счета, Прекрасную

Романицу насильно увозят чужеземцы и она спасается хитрым способом,

девицу-полонянку берут в плен "немчу-тотара", девицу-Беляночку заманивает в

воду неведомый лодочник и ее заглатывает большая щука и т. д. Эпические песни и

баллады вобрали в себя идеи, образы, изобразительные средства, выработанные

национальной фольклорной традицией в разных жанрах. Вместе с тем они

использовали поэтический опыт соседних народов, переработав его в духе

собственной идеологии и эстетики. Сюжет богатырской сказки "Шомвуква"

оформляется иногда в виде эпической песни, поэтому эта сказка стоит особняком,

с одной стороны она смыкается с коми-зыррнским эпосом, с другой - представляет

собой особую сказку, ее, очевидно, уместно назвать не волшебно-фантастической,

а героической, доволшебной, это реликт, сохранившийся от времен язычества и

испытавший влияние русской сказки в минимальных размерах. Музыкальные

инструменты. /© А.Г. Горчаков,опубл. в [1] с.290/ Музыкальные инструменты

народа коми как и песенное творчество создавались и развивались на протяжении

многих веков в соответствии с условиями жизни, быта и труда. Возникновение

инструментов происходило на различных стадиях эволюции культуры коми народа и в

соответствии с общим развитием человеческого общества и во взаимосвязи народов,

Первыми и древнейшими музыкальными инструментами у коми были, по-видимому,

простейшие приспособления, предназначенные для практического применения (прямо

или косвенно) в хозяйственно- промысловой и производственной деятельности.

Изготовлялись они из материалов, встречающихся в природе: дерево, береста,

пустотелые стебли растений, листья травы и деревьев, стволы и ветви деревьев и

т. д. К таким инструментам относятся ударные и скребковые инструменты

неопределенной высоты звука сигнального и охранительно-оповещательного

назначения, производящие немузыкальные звуки - стук, треск, звон. Таковым

являлся пастушеский пу барабан (деревянный барабан) для подачи пастухом

сигналов определенным ритмом: сбор, выгон, пригон скота, а также для

отпугивания хищников от скота. Изготовлялся в виде дощечки из ели и двух

палок-колотушек к ней. Аналогичны по функции пу бедьяс (деревянные палки) у

оленеводов для отпугивания волков от стада оленей в ночное время. С помощью

тотшкодчан (колотушки) подавались сигналы сбора на обед людей, работавших

артелью. Сярган (трещотка) применялась для отпугивания лошадей и других

домашних животных, забравшихся на посевы. В сигнальных

охранительно-оповещательных и промысловых целях применялись и древнейшие

духовые музыкальные инструменты, сопутствующие трудовому процессу. Это

охотничьи сюмод полян (берестяная дудка) и сюмод буксан (берестяной рожок). С

их помощью охотники (а также пастухи) подавали друг другу условные

сигналы-сообщения (оповещения). А некоторые охотники-умельцы могли подражать на

них реву лося. Эти инструменты были распространены повсеместно на территории

нынешней Республики Коми. Чтобы заманить к себе поближе рябчика, охотник

изготавливал из сучка еловой ветки (или из пера крыла и плечевой косточки

лесной или водоплавающей дичи) рябчиковый свисток-манок - сьдла чипсан - и,

подражая свисту рябчика, заманивал дичь: самца или самку к себе. После

употребления деревянные сьопа чипсаны выбрасывались. В дальнейшем по мере роста

эстетических потребностей коми охотники, рыболовы изготовляли инструменты для

звукоподражания пению птиц с привнесением художественного содержания. Так

появляются сюмод киль (берестяная пленка), пипу лист (осиновый лист) - чисто

полевые инструменты, которые изготовлялись на ходу. За ними следуют идзас

чипсан (соломенной свисток) и лебединая дудка. Пастухи, кроме того, для

самоувеселения изготавливали бадьпу полян (ивовая дудка). Впоследствии стали

изготавливаться из пустотелого стебля тростников (гума) одноствольные и

многоствольные поляны (дудки) и чипсаны (свистки) для сольного и ансамблевого

музицирования. Летом, начиная со 2 августа (Ильина дня), женщины и девушки

играли на них во время отдыха на какой-либо коллективной работе (сенокосе,

жатве) или при возвращении с работы. В зимнее время играли на традиционных

посиделках, на святках. Исполнялись звукоподражательные наигрыши, переложения

песен, инструментальные пьески и плясовые наигрыши. Наиболее широко

распространены поляны и чипсаны в бассейнах рек Лузы и Вычегды. Не исключено,

что появлению струнных музыкальных инструментов коми народа предшествовал также

инструмент охотничье-промыслового назначения. Это охотничий лук, у которого

звенит тетива, когда охотник пускает с него стрелу в зверя. На это звучание

обратили внимание предки коми и впоследствии звучание натянутой тетивы навело

на мысль о создании одно-, двух- и трехструнных щипковых и смычковых

инструментов: сигудöк-пов (волосяной гудок-доска), сигудöк-кумли

(волосяной гудок-чаша), сигудок (волосяной гудок) с долбленым деревянным

корпусом (коробкой) с шейкой и головкой для натягивания струн, по которым

водили смычком. Струны волосяные или кишечные разной толщины. Количество струн

колебалось от двух до четырех. Кроме смычкового сигудка появился также щипковый

сигудöк-балалайка (волосяной гудок-балалайка), на котором играли способом

бряцания по струнам. Бытовали сигудки особенно в среде охотников верхней

Вычегды. Сигудки - довольно подвижные музыкальные инструменты. На них

музицировали дома и в лесной избушке (на охоте). В репертуаре сигудöшников

были плясовые и танцевальные наигрыши. Довольно большим по размеру и

малоподвижным, является брунган (гудение), который представлял собой несколько

рядов струн, натянутых на стенки голбца, по которым ударяли палочкой во время

отдыха для собственного увеселения. В коллекции коми народных музыкальных

инструментов, собранной музыковедом-фольклористом П. И. Чисталевым и хранящейся

в музее археологии и этнографии Института языка, литературы и истории КНЦ УрО

РАН, представлены почти все типы народных музыкальных инструментов. В настоящее

время многие национальные инструменты (за исключением некоторых отживших видов)

применяются народными музыкантами на праздниках песни и фольклорных фестивалях.

Список литературы:

1. Историко-культурный атлас Республики Коми. Москва, 1997

2.Сородичи по языку. Будапешт, 2000

Коротко

Финно-угры - 10 лет вместе

Судебная война журналистов

Выставка работ Степана Эрьзи в Аргентине

За что журналисты получили премии общества Кастрена

Новинка!

Радиожурнал "Финно- угорский мир"

перейти

Copyright © 200

Страницы: 1, 2