Нижегородский государственный университет им Н.И. Лобачевского. Реферат на тему: «Норманская теория и ее актуальность сегодня». Работу выполнила студентка I курса группы 112-4 биологического факультета Костина Анна. Научный руководитель: кандидат историческая наук, доцент Зубков С.М. Нижний Новгород 2001 СОДЕРЖАНИЕ

Введение...............................3
Теории происхождения славян........................7
Древние авторы о славянах........................9
Происхождение славян в современной отечественной исторической науке.....10
Как и кем было создано Русское государство................12
От тех варяг прозвался...........................15
Штамп первый............................21
Штамп второй.............................22
Штамп третий.............................24
Выводы...............................25
Заключение..............................28
Литература...............................29

ВВЕДЕНИЕ.

И стали все под стягом И молвит: «Как нам быть? Давай пошлём к варягам: Пускай придут княжить. Ведь немцы тороваты, Им ведом мрак и свет.» И вот пришли три брата, Варяги средних лет, Глядят – земля богата, Порядка ж вовсе нет.» А.К. Толстой. История государства Российского от Гостомысла до Тимашева. Алексей Константинович уместил рассказ о призвании варягов в несколько строф. Но стоит вспомнить строки «Повести временных лет», из-за которых вот уже третий век ломают копья отечественные историки. «В год 6367(859). Варяги из заморья взимали дань с чуди, и со всех кривичей. А Хазары брали с полян и с северян, и с вятичей про серебряной монете и по белке <Дыма> В год 6370(863). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, который владел бы нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к Руси. <.> Сказали Руси чудь, славяне кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка («наряда») в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю Русь, и пришли и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, - на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде были славяне («прежде бо беша словени»). Через 2 года умерли Симеус и брат его Трувор. И овладел всею властью Рюрик, и стал раздавать мужами своим города – тому Палацк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах находники, а коренное население («перьвии насельници») в Новгороде – славяне, в Полоцке – кривичи, в Ростове – меря, в Белоозере – весь, в Муроме – Мурома, и над теми всеми властвовал («обладаше») Рюрик .»

Новгород

Итак: Рюрик

Кий Щек Хорив

Киев

Аскольд

Дир варяги А тем временем: отпросившись у Рюрика в Царьград со своим родом и плывя по Днепру, они увидели на руке «градок»; узнав от местных жителей, что те платят дань хазарам, Аскольд и Дир остались в этом городе, собрали у себя варягов, ходили в поход на Константинополь. 6387(879) – смерть Рюрика; на страницах «Повести временных лет» появляется имя Олега, возможно, родственника Рюрика («от рода ему суща»); согласно той же летописи, Рюрик отдал ему на полечение своего малолетнего сына Игоря, который в 912 г. вокняжился в Киеве.

Смоленск

Любеч

Киев

Аскольд

Дир 6390(882) – поход Олега на (убиты)

Олег вокняжился в Киеве, покорил древлян, подчинил северян и радимичей (прежде плативших дань хазарам), воевал с уличами и тиверцами, в 6415(907)г. возглавил успешный поход на Царьград - мирный договор 912 г. Итак, летописцы, повествуя о древнейших, почти легендарных для них самих временах, о начале Русского государства, отмечали варяжское происхождение правящей династии (князь Рюрик и его родственник Олег, воспитавший сына Рюрика Игоря) и возводили имя своей державы к названию варяжского племени: Известие о Рюрике и его братьях кочевало из летописи в летопись, постепенно обрастая новыми деталями. 1. Конец XV века – новгородское летописание: варяжский князь Рюрик был призван в Новгород по совету тамошнего старейшины Гостомысла (Гостомысл предстает в этом легенде предшественником выборных правителей Новгорода – посадников), как позже, в республиканские времена, новгородцы призывали князей – военачальников. Со временем генеалогия в этой версии обогатится новыми данными: он окажется (Рюрик) внуком Гостомысла, сыном его дочери Умилы. Появляется фигура Вадима, возглавившего заговор против князя и казненного Рюриком. По-видимому, в это время новгородцы пытаются по-своему истолковать исторические события, чтобы использовать их в борьбе против московских князей, угрожавших самобытности купеческой торговой республики. В то время, когда для новгородцев предание о Рюрике станет поводом для того, чтобы показать древность республиканских институтов, в усилившейся Москве и соперничающей с ней Твери правящие там Рюриковичи примут новую еще более блистательную версию своего происхождения. 2. Рубеж XV-XVI в – «Сказание о великих князьях Владимирских» тверского инока Спиридона («рекомый Савва», Сатана – за резвость): Рюрик становится потомком кесаря Августа, приглашенными на княжение из Пруссии; легенда о призвании варягов становится лишь эпизодом. Для Спиридона – Саввы важна не роль варягов в образовании государства, а происхождение династии, доказывающее священное право на монархическую власть потомков легендарного Пруса, «сродника Августа-кесаря». 3.XVII в. – «библейская» версия: непосредственные предки славян оказываются ближайшими потомками легендарного Ноя (его правнука Скифа и старших сыновей последнего – Словена и Руса); рассказ о Гостомысле – новгородском старейшине (перед смертью заповедавшем новгородцам идти в Варяжскую землю, чтобы просить «тамо живущих самодержцев, иже есть роди кесаря Августа, да идут к вам княжими, месть сраму вам таковым покориться») выглядит на этом фоне чуть ли не эпизодом новейшей истории, а имя державы восходит к временам библейским. Тезис о древностях Руси соответствовал интересам молодой династии Рамановых, претендовавшей на роль вершителей судеб славянства. Новая династия не могла похвастаться прямым происхождением от Рюрика, версия родословцев о выезде предка Романовых «из Прусской земли», несомненно, явилась отголоском той же «августовской» легенды (никого уже не смущала фигура Гостомысла и то, что легенда возникла в некогда республиканском Новгороде). . Конечно, наши предки знали о древнем прошлом нашей страны больше, чем мы. Но летописи – памятник очень сложный. Как памятник, летопись живет не более полутора веков (это доказывает вся история нашего летописания): >1.5 века - новый памятник

ЛЕТОПИСЬ - редакция - «выпадает из обращения» Отсюда следует, что если то или иное известие встречается только в поздних памятниках, - это верный признак того, что здесь мы имеем дело не с историей, а с литературой. Так, на заключительном этапе русского летописания (на пороге петровском эпохи) была сформулирована каноническая версия начала русской истории, в которой мало что осталось от первоначального состава летописи (достаточно сравнить версии 1 и 3). Последняя четверть XVII в – Иоакимовская летопись. Изложение Василия Никитича Татищева: Рюрик оказывается выходцем из западнославянских земель, внуком Гостомысла, сыном его средней дочери Умилы; обогащается деталями и родословной Гостомысла (появляются его отец князь Буривой и др. предки). В.Н. Татищев, автор «Истории России с самых древнейших времен», о призвании на княжение в Новгороде Рюрика, хотя привел и рассказ – легенду о Гостомысле. Рюрика он считал варягом, и сообщения Иоакимовской летописи, приведенные в примечаниях, не принимал всерьез. Труд Татищева при его жизни так и не увидел света. Тем временем вопрос о том, как и кем, было воздано Русское государство, при преемниках Петра приобрел подлинную политическую остроту . Итак, что же мы должны из всего принять на веру? Несомненно одно: скандинавы внесли значительный вклад в развитие нашей страны. Но вот вложили ли они первый камень в строительство ее? ГЕНЕЗИС – процесс развития, прошедший через этапы и достигший определенной стадии. ЭТНОГЕНЕЗ – момент зарождения народа и процесс формирования его отличительных признаков. ЭТНОС – историческая общность людей, которая характеризуется лингвистическими, этнографическими, антропологическими признаками. Итак: Реферат: Норманская теория и ее актуальность сегодня

Г ЭТНОГЕНЕЗ Е

Н Е З

И С ЭТНОС И вопрос заключается в том, на каком этапе и в какой степени скандинавы влияли на процессы этногенеза восточных славян и формировании их государства . Необходимо разобраться в том, кто наилучшим образом объяснил историю и почему, то есть:

Реферат: Норманская теория и ее актуальность сегодня

что ближе к

история как истине;

предмет что можно из каждой

науки теории для синтеза приемлемого

решения проблемы и с т о р и о г р а ф и я

История как предмет науки	История как теория	Историография
прошлое, былое человечества, прошедшая реальность; материальна, т.к. не зависит от нашего сознания	обнаружение и объяснение закономерностей, по которым развивалось человеческое общество; множество схем и структур мобильных и изменяющихся	история создания теорий Истории.

В моей работе я обращу особое внимание на одну из “множество схем и структур” происхождения славян и Руси – норманнскую теорию. ТЕОРИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ СЛАВЯН Для понимания процессов, которые привели к формированию единой древнерусской государственности, необходимо представлять территориальное расположение и динамику расселения славянских племен в догосударственный период, то есть выяснить вопросы территориально географического порядка: где обитали «первославяне», с кем соседствовали, с какими природно-географическими условиями сталкивались, каковы пути последующих перемещений славянских племен. И здесь сразу встает важный вопрос о происхождении славян - времени и месте их формирования в древней индоевропейской среде. По этой проблеме имелось и имеется немало гипотез. Исконные области древних этнических общностей славян, получившие наименование «прародины» славянских племен, определяются учеными до сих пор неоднозначно. Первым, кто допытался ответить на вопросы: откуда, как и когда появились славяне на исторической территории, был древнейший летописец Нестор-автор «Повести временных лет», Он определил территорию славян, включая земли по нижнему течению Дуная и Паннонию. Именно с Дуная начался процесс расселения славян, то есть славяне не были исконными жителями своей земли, речь идет о их миграции- Следовательно, киевский летописец явился родоначальником так называемой миграционной теории происхождения славян, известной как «дунайская» или «балканская». Популярной она была в сочинениях средневековых авторов: польских й чешских хронистов ХШ - ХIV вв. Это мнение долгое врёмя разделяли историки ХVIII – нач. ХХ вв. Дунайскую «прародину» славян признавали, в частности, такие историки, как С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др. По мнению В.0. Ключевского, славяне переселились с Дуная в Прикарпатье. Исходя из этого, в его работе прослеживается мысль о том, что «история России началась в VI в. на северо-восточных предгорьях Карпат». Именно здесь, по мнению историка, образовался обширный военный союз племён во главе с племенем дулебов-волынян. Отсюда восточные славяне расселились на восток и северо-восток до Ильмень-озера в УП-УШ вв. Так, К. 0. Ключевский видит восточных славян сравнительно поздними при-шельцами на своей земле. К эпохе средневековья восходит зарождение и распространение еще одной миграционной теории происхождения славян, получившей наименование «скифо-сарматской». Впервые она зафиксирована Баварской хроникой - XIII в, а позднее воспринята многими западноевропейскими авторами ХIV-ХVIII вв. Согласно их представлениям, предки славян продвинулись из Передней Азии вдоль Черноморского побережья на север и осели под этнонимами «скифы», «сарматы», «аланы» и «роксоланы». Постепенно славяне из Северного Причерноморья расселились на запад и юго-запад. В начале ХХ в. вариант, близкий к скифо-сарматской теории, предложил академик А. И. Соболевский. По его мнению, названия рек, озер, гор в пределах расположения древних поселений русского народа якобы показывают, что русские получили эти названия от другого народа, который был здесь ранее, Такой предшественницей славян, по предположению Соболевского, была группа племен иранского происхождения (скифского корня). Позже эта группа ассимилировалась (растворилась) с жившими далее к северу предками славяно-балтийцев и дала начало славянам где-то на берегах Балтийского моря, откуда славяне и расселились. Иной вариант миграционной теории дал другой крупный историк и языковед академик А.А. Шахматов. По его мнению, первой прародиной славян был бассейн Западной Двины и Нижнего Немана в Прибалтике. Отсюда славяне, приняв имя венедов (от кельтов), продвинулись Нижнию Вислу, откуда только что перед ними ушли Причерноморье готы (рубеж II-III вв.). Следовательно, здесь (Нижняя Висла), по мнению А.А. Щахматова, была вторая прародина славян. Наконец, когда готы ушли из Причерноморья, то часть славян, а именно восточная и южная их ветви, двинулась на восток и на юг в Причерноморье и образовала здесь племена южных и восточных славян. А значит, следуя этой «прибалтийской» теории славяне явились пришлыми на землю, на которой они затем создали свои государства. Существовал и существует ряд других теорий миграционного характера происхождения славян и их «прародины»-это и «азиатская», выводившая славян с территории Средней Азии, где предполагалась общая для всех индоевропейцев «прародина», это и "среднеевропейская", по которой славяне и их предки оказывались пришельцами из Германии (Ютландии и Скандинавии), расселяясь, отсюда по Европе и Азии, вплоть до Индии,-и ряд других теорий. Очевидно одно, что, согласно миграционной теории, славяне изображались по летописным данным сравнительно поздним пришлым населением на занимаемой ими территории (VI-VIII вв.), т.е. авторы этих теорий не считали их постоянными обитателями тех земель, где славяне были известны с древности. В противоположность теориям миграционного характера в советской историографии признается автохтонность происхождения славян. Интересными на этот счет являются: взгляды историков не только нашей страны, но и наших соседей. В частности, близкими к воззрениям наших ученых 5О-х - 7О-х годов ХХ в, были и чешские исследователи, последователи крупного славянского ученого Л. Нидерле. Они считали, что славянство образовалось на обширной территории, в состав которой вошли не только территория современной Польши, но также значительная часть современной Украины и Белоруссии. По этой точке зрения - восточные славяне явились автохтонами (местными жителями) на своей земле. Подобные взгляды были высказаны болгарскими и польскими учеными. Отечественные историки в отражении данного вопроса отмечают сложность самого процесса происхождения славян. По их глубокому убеждению, первоначально склады вались отдельные мелкие разрозненные древнейшие племена на определенной обширной территории, которые затем образовались в более крупные племена и объединения и, наконец, в исторически известные народы образующие нации. Таков общий путь этнического, культурного и языкового развития народов и наций. Следовательно, народы образовались в ходе истории не от единого исконного «пранарода» с его «праязыком» путем последующего его распадения и расселения из какого-то первоначального центра («прародины»), а наоборот, путь развития в основном шел от первоначальной множественности племен к последующему постепенному их объединению и взаимному скрещиванию. При этом мог, конечно, идти в отдельных случаях и вторичный процесс - процесс дифференциации уже сложившихся ранее крупных этнических общностей. Сегодня, когда мы рассматриваем проблемы, связанные с происхождением того или иного народа, следует обратить внимание и на современное видение этого вопроса и его терминологии. Так, Л.Н. Гумилев обращает внимание на следующее: «Антропосфера - делится на сообщества, которые мы называем попросту народами, либо нациями, либо этносами. «Народ» - термин неудобный, он слишком полисемантичен. Термин «нация» принято применять только к условиям капиталистической и социалистической формации, а до, этого считается, что наций не было. Термин «этнос» очень пригоден для того, чтобы им обозначать сообщества, на которые распадается человечество». Так вот, в ходе процесса формирования этноса славян племена постепенно и последовательно проходили определенные стадии своего культурного и языкового развития, определявшего их этнические особенности. Роль переселений (миграций) в этом развитии оказывается, по мнению отечественных историков, второстепенной. ДРЕВНИЕ АВТОРЫ О СЛАВЯНАХ Прежде чем перейти к вопросу, как непосредственно излагают современные историки проблему этногенеза (происхождения) славян, обратимся к ряду древнейших письменных источников, которые составляют основу ее изучения. И сразу же отметим, что практически все они весьма выразительно с привязкой к определенной территории фиксируют славян лишь с середины 1 тыс. н.э. (чаще всето с VI в.), то есть тогда, когда они выступают на исторической аренё Европы как многочисленная этническая общность. Античные авторы знали славян под различными этническими именами и, прежде всего, под именем венедов. Впервые этот этноним встречается в Естественной истории Плиния (середина 1 в. н.э.), не считая упоминания Геродотом племени энетов, обитавших на северном побережье Адриатического моря, Плиний называет венедов в числе племен, соседствующих на востоке с группой германских племен - ингевонами: «земли до реки Вистулы обитаемы сарматами, венедами, скифами, гиррами». Скорее всего, это были области в бассейне Вислы и, может быть, более восточные земли. К концу 1 в. н.э. относятся сообщения о венедах Корнелия Тацита, характеризующего их как довольно большую этническую группировку. Тацит указывает, что венеды жили между племенами певкинов (северная часть, Нижнего Подунавья) и феннов, занимавших территорию лесной полосы Восточной Европы от Прибалтики до Урала. Точное место локализации венедов указать не представляется возможным, Трудно сказать к тому же, были ли венеды времен Тацита славянами. Существует предположение, что венеды в то время ассимилировались славянами и получили их имя. И если о венедах Тацита можно спорить, то венеды уже более поздних авторов - это несомненно славяне, то есть с VI в. н. э. Более значительны сведения о славянах середины 1 тыс. н. э. Теперь славяне называются своим именем - словены, наряду с которым упоминаются анты, а Иордан знает и прежнее имя – венеды. Византийские авторы - Прокопий Кесарийский, Агафий, Менандр Протиктор, Фиофилакт Симокатта, Маврикий - описывают в основном славян Подунавья и Балканского полуострова, что связано с вторжениями славян в пределы Восточно-Римской империи (VI - VII вв). В сочинениях византийскими авторами сообщаются сведения о разных сторонах жизни и быта славян. Более существенные сведения для исследования проблемы славянского этногенеза имеются в труде готского епископа Иордана. Его труд позволяет установить связь между славянами и венедами античных писателей. По Иордану, венеды - суть славяне. Из сообщений видно, что в VI в. славяне заселяли широкую полосу, простиравшуюся от Среднего Подунавья до нижнего Днепра. Информацию о жизни и быте восточных славян дают нам не только византийские авторы, содержится она и географических компиляциях крупнейших арабских географов 2-й половины IХ-Х вв.: Ибн-Хаукаля, ал-Балхи, ал-Истархи и др. О славянах повествуют и полулегендарные сведения в скандинавских сагах, в эпосе франков, германских сказанияx. Однако следует иметь в виду, что содержащиеся в них сведения далеко не безупречны. Они неполны, часто отрывочны, а порой и противоречивы. И в исследовании истоков исторической жизни славянства только одних письменных источников явно недостаточно. Большинство современных славяноведов придерживаются мнения, что решение вопроса о происхождении и древних судьбах славян будет достигнуто на путях тесного содружества различных областей науки - лингвистики, истории, археологии, филологии, этнографии, антропологии. К настоящему времени именно так проводятся исследования по этой проблеме. В результате чего современные ученые могут свидетельствовать о том, что в истории славянства существовал так называемый период единого славянства, или иначе «праславянский» период, который лежит за пределами письменной истории. И здесь лишь археология и сравнительное языкознание дают нам некоторые представления о нем. ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЛАВЯН В СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИЧЕСЖОЙ НАУКЕ Предыстория восточных славян своими корнями уходит в глубокую древность. Их далекие предки существовали еще до того, как сложилась славянская общность. Именно они, отдельные предки протославян, в результате своего культурного сближения дали славянство. И корни этоого процесса археологами прослеживаются с III тысячелетия до н. э. Тогда племена предков протославян жили еще материнским родом, но уже знали мотыжное земледелие и скотоводство. Установлено, что в рамках IV тыс. до н. э. скотоводческо-земледельческие племена, носители Балкано-Дунайской археологической культуры, занимали область нижнего течения Днестра и Южного Буга. Следующим этапом было расселение известных "трипольских" племен III тыс. до н. э. Это были племена с развитым для своего времени скотоводческо-земледельческим хозяйством, обитатели огромных поселков. На рубеже III - II тысячелетий до н. э. у этих племен состоялся переход от неолитических орудий к обработке бронзы, к плужному земледелию. Развитие скотоводства привело к повсеместной борьбе за стада и пастбища. Складывается патриархальный род. Пастушеские племена, носители культуры «шнуровой керамики и боевых топоров», расселились на обширных пространствах Центральной и Восточной Европы от Рейна до Волги и достигли южных участков Балтийского побережья. Предки балтов, славян и германцев в то время еще не были, так разделены между собой. Около ХУ в. до н. э. движения их племен остановилось. И эти территории были заселены различными этническими племенами с различным уровнем социального и культурного развития. Если признать прародиной славянской общности ко времени расццвета бронзового века широкую полосу Центральной и Восточной Европы, то восточный предел ее образовывали Припять, Средний Днепр, верховья Днестра и Южного Буга, бассейн Роси. Эта праславянская земля совпадает с ареалом так называемой тшинецкой археологической культуры ХV - ХП вв. до н. э. Население с культурой славянского типа в конце II тысячелетия до н. э. благодаря плужному земледелию добилось существенных хозяйственных результатов. В 1 тысячелетии до н. э. экономическая и культурная жизнь находилась уже на заметно высоком уровне. Произошел переход к обработке железа. И этот период характеризуется многообразием культурных особенностей у отдельных предков прославян. С конца 1 тысячелетия до н. э. и до IV – V вв. н.э. - начало праславянского периода. В этот период устанавливается культурная, а также и языковая общность при известном племенном своеобразии. Именно в этот промежуток времени, а точнее с УШ в. до н. э., внимание первых историографов все чаще стали привлекать южные районы Восточной Европы и западная окраина Великой степи, где эллиноазиатские этносы вошли в соприкосновение с кочевыми скифами. Это коснулось и истории славянского этноса. Восточная группировка прославян - обитателей междуречья Днестра и Днепра - оказывается оторванной от основного этнокультурного массива славян и попадает в ареал скифской культуры (сер. 1 тыс. до н. э.). Так значительная часть прославян была включена в орбиту скифского объединения и подверглась их влиянию. Здесь уместно вспомнить описания, которые оставил Геродот о «скифах-пахарях» (земледельцах), именуемых сколотами. Рядом исследователей подразумевается, что это и есть прославяне. Археологически их местопребывание соотносится с подольской и милоградской культурами. Скифская культура разорвала непрерывность праславянской тшинецкой культуры. Когда скифское господство рухнуло в результате войн, менее всего пострадали племена западных и северо-западных славян междуречья Днестра и Среднего Днепра. Именно они сравнительно быстро освободились от скифского господства, хотя влияние последних в среде славян укоренилось надолго. Находясь в тесном контакте с западными соседями, эта часть славян быстрее всех возродила традиции праславянской культуры, что нашло отражение в пшеворской (на западе) и зарубинецкой (на востоке) культурах в первой четверти 1 тысячелетия н. э. Стадия праславянского единства продолжалась. Племена, оставившие зарубинецкие древности, в этот период составляли огромный массив, распространяясь в пределах украинской лесостепи и по ее северной периферии. В дальнейшем, через несколько столетий, их потомки сыграют решающую роль в формировании, по Начальной летописи, восточнославянских группировок. Но до этого им пришлось пройти большой путь развития, историческая протяженность и трудность которого были обусловлены событиями начавшейся эпохи "великого переселения народов" - эпохи гуннского нашествия IV - V века н. э. во многом изменили этническую евразийскую карту. В отличие от своих южных соседей скифов, фракийцев, кельтов, в среде которых еще во второй половине 1 тысячелетия до н. э. возникла государственность, праславянские зарубинецкие племена не вышли пока за границы первобытного строя жизни. Однако, судя по археологическим данным, уже четко отмечается, что они распадались на ряд локальных группировок. В их среде выдвигается отдельная семья, а несколько таких семей составляют территориально-соседскую общину, т. е. социальную организацию, которая возникает в момент распада первобытнообщинного строя и формирования новых предгосударственных образований. Представляется, что после того, как в середине 1 тысячелетия н. э. под ударами гуннов рухнули западнославянские оседлости (черняховская археологическая культура), потомки носителей зарубинецкой культуры, жившие севернее их и менее подверженные разрушению, стали расселяться на юг, причем эта волна расселения была более мощной, чем некогда на север. В области Среднего и Верхнего Поднепровья праславянские группировки, объединившие известных по летописи северян, полян, бужан и уличей, в третьей четверти 1 тысячелетия н. э. создают одно из древнейших восточнославянских государственных объединений, получившее в источниках наименование «Русская земля», в которую не вошли лежавшие рядом западные земли древлян, дреговичей, волынян (дулебов), хорватов. В сложных условиях формировались северные восточнославянские племена вятичей, кривичей, словенов новгородских. Они также были потомками зарубинецких племен, однако включали в себя элементы как славянские, так и балтские. Вопрос о том, откуда и какими путями продвигались славяне, осевшие в Новгородской земле в середине 1 тыс. н. э., на археологическом материале, как утверждает В. В. Седов, пока не может быть решен. Можно утверждать, что обширные пространства Верхнего Поднепровья и Полоцко-Витебского Подвинья вплоть до УП в. были заселены племенами днепровских балтов. Отметим немаловажный факт, что славяне, расселившиеся в бассейне озер Ильмень и Псковского, какое-то время были отрезаны от основной массы славянства. Подобная картина расселения славян наблюдается в начале средневековья и в некоторых других регионах Европы (Седов, 1989). В VI – VII веках, можно сказать, завершается период праславянской истории. Расселение славян на обширнейших пространствах, их активное взаимодействие с иноэтничными племенами привели к культурной дифференциации славянского мира и членению единого языка на отдельные славянские языки. Происходит складывание современных славянских народов, у которых образуются общественные классы с их противоречиями и начинают возникать первые государственные образования: княжества Само в Моравии и Чехии, Прикарпатское - на Волыни, Болгарское государство на Дунае, в междуречье Днестра, Днепра и Волги - государство Киевская Русь или «Русская земля». Так в VII - IX вв. наступает новый этап славянской истории, расширение племенных союзов и образование государств. Налицо были тенденции к индивидуализации, к выделению в VIII – IX вв. из массы общинников отдельных лиц. Вероятно, первыми пытались обособиться представители общинной знати. Началось выделение индивидуальных семей. Исследуя закономерности перехода различных обществ от варварства к цивилизации, сегодня ученые отмечают, что военно-демократические структуры не перешли прямо в государственные, а сменились другими, догосударственными, но основанными уже на изоляции большинства населения от управления обществом. Именно этот период исследователи называют «вождество». Для общества на этой стадии характерным является то, что в нем уже существует социальное и имущественное неравенство, но еще отсутствует легализированный аппарат принуждения. Так вот, этническая общность восточных славян VIII - IX вв. накануне образования у них государственности, по мнению современных историков, вполне может быть реконструирована как общность периода «вождества». На самом рубеже между доклассовым и классовым обществом* сородичи, принося вождю дань из продуктов своего труда, все еще ожидали от него поддержки в случае нужды. От этой системы взаимоотношений оставался только шаг к тому моменту, когда знать стала обладать (узурпировала) правом собирать и распределять в своих целях часть прибавочного продукта: «.натуральные повинности общинников в пользу общины превратились в феодальные повинности». Но это уже будет прерогативой становления государства на Руси. КАК И КЕМ БЫЛО СОЗДАНО РУССКОЕ ГОСУДАРСТВО. I. 1724 год – Петр Великий подписал указ о создании в Петербурге Академии наук, выписав в нее из Германии ученых. Два дотошных немца, трудившиеся в 30-60 годы XVIII в, Иоганн Готфрид Байер, покопавшись в летописях, выявляют известие о призвании варягов.

Имена Братьев Рюрика – скандинавские слова, обозначающие, что он пришел в земли славян со своей верной дружиной – «тру-вор» и своим домом – «сене-хуз».
«Нерусская» происхождение «Руси». В финском «руотси» - шведы. Кстати, такое же обозначение скандинавов существует и в других финно-угорских языках: эстонское roots, водское rotsi, ливонское rvot’s, корельское rotsi, следовательно, само государство было создано выходцами с запада.

II. Поскольку обобщающего труда по русской истории не существовало, поэтому, как язвительно заметил историк Август Людвиг Шлецер, « императрица Елизавета Петровна приказала приказать оную химию адъюнкту Ломоносову». Ломоносов, возмущенный утверждение организующей роли скандинавского (германского) элемента из славянской стихии, естественно заявил, что немцы Русского государства не создавали, а поскольку государство наше исконно русское, то и название у него местное, а не чужеземное. Стоп! Заметим следующее: связывались два элемента, которые в действительности не взаимообусловлены – названия государства и его происхождения. Он доказывал, обращаясь к поздним летописям (более подходящих для обоснования его концепции), что слово «русь» гораздо древнее призвания варягов и связано с арматами-роксоланами, рекой Рось на юге. Отрицать существование Рюрика в стране, где к нему восходило геология многих знатных родов и императорская династия, было бы неосторожно, поэтому Ломоносов пытался отрицать скандинавское происхождение Рюрика, опираясь на уже упоминавшееся «Сказание о князьях Владимирских»: Рюрик был из Пруссии, а Пруссия – это «По-руссия», руссы – славяне, следовательно и пруссы-славяне также. Острый спор угас в царствование Екатерины II, когда руссуждения о том, хорошо или плохо приглашать иностранцев на русский престол, были явно не к месту. Но и линия Ломоносова не умерла (некоторые авторц время от времени все же подвергали сомнению то нормандское происхождение Рюрика, то сам факт призвания варягов). Щербатов и Карамзин – без возражений принимали известия о призвании варягов, сомневались относительно Гостомыста и скептически относились к фигуре Вадима Вторая половина XVIII века – появление драмы Княжнина «Вадим Новгородский», так как писателя привлекла наиболее колоритная версия + рылеевские стихи – проявление оппозиционности по отношению к абсолютизму. Этот спор исторической науки приобрел дейтвительную остроту лишь в 30-е годы XX столетия, и диктовалось это не научными, а политическими причинами. Политические теории, еще в XIX веке, провозглашаемые идеологами пангерманизма, были восприняты как практическое руководство к действию пришедшим к власти в Германии нацистам. Пытаясь доказать неполноценность славян, их неспособность к самостоятельному развитию, Германские историки выдвигают тезис об организующей роли германского начала в Польше, Чехии, на Руси, используется и рассказ летописи о призвании варягов, которые и объявляются создателями Русского государства. В советской историографии неожиданно поисходит очередная «переоценка ценностей»: русские историки отрицают роль варягов в образовании Русского государства, а заодно и факт их призвания и княжения, существование самого Рюрика и, разумеется, возможность скандинавского происхождения Руси. Такая позиция представляется теперь патриотической, а следовательно, единственно допустимой и верной. Воиствующий антинорманизм становится одним из священных знамен советской исторической науки. Историки этого лагеря (все же много следавшие для показа реальных внутренних предпосылок для создания на Руси собственного государства) не избежали искушения продлить исторические корни в незапамятные времена. События, предшествовавшие призванию варягов дошли до нас в двух легендарных версиях: 1 древние летописцы – версия, связанная с Гостомыслом и возникшая в Новгороде (цитировалась выше); 2 Б.А. Рыбаков (глава отечественных антинорманистов – оформил другую версию, опираясь на древнюю легенду, относящуюся к основанию Киева: Кий срубил еще и на Дунае городок Киевец, а вернувшись в Киев умер, а братья его и сестра вслед за ними. «И по смерти братьев этих потомство их стало держать княжение у полян, а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у славян в Новгороде свое, а другое на реке Полоте, где полочане». Увы, браться Кий, Щек и Хорив и сестра их Лыбедь – личности, во времени практические не локализуемые. Ничем не аргументирована попытка Б.А. Рыбакова отнести время Кия к VI веку, лишь на том основании, что в то время славяне нападали на Византию, а Кий, согласно легенде, «ходил . к Царьграду». Существование кия, в прочем вполне правдоподобно. Киев - град Кия, как Ярославль град Ярослава. Но уже во времена русских летописцев никто не помнил даже имени императора, который якобы воздал Кию «великие почести». Кроме того, древние летописи не дают никаких оснований для того, чтобы подобно Б.А. Рыбакову считать Аскольда, Дира и Игоря представителями «династии Киевичей», то есть полянами. С таким же успехом этих лиц можно было бы считать мадьярами, хазарами, византийцами, болгарами, эфиопами, но в летописи они названы варягами, никакими другими данными об их происхождении мы не располагаем. В оценке реальной роли пришлых варягов в истории Руси IX-X веков особую роль сыграли археологи (представители одной из немногих сревнительно «точных» отраслей исторической науки». Особое внимание исследователей привлекали и привлекают раскопки Гнездова (предшественник Смоленского), Тимиревских и Михайловских курганов под Ярославлем. Археологи обнаружили и характерные типы скандинавских погребений с характерными предметами: «молоточки Тора», амулеты, связанные с культом скандинавского бога-громовержца), мечи, застежки-фибулы. Особенно интересно, что многие предметы были изготовлены явно местными мастерами, то есть по крайней мере для X века можно с уверенностью констатировать присутствие варягов среди местных жителей. Говоря об образовании на Руси государства, роли в этом процессе варягов, происхождении названия «Русь», мы должны отдавать себе отчет, что русский народ отнюдь не относится к числу народов, формировавшихся на мононациональной основе. На обширных пространствах обширной Европы, где издавна проходили пути великих переселений и торговых караванов, где сменили друг друга крупные племенные образования (сарматы и скифы, балты или финно- угры), появление славян, усиление славянских племен, образованию восточных славян государства не могли не протекать в тесном взаимодействии с другими народами этого региона, и сами эти народы были достаточно вовлечены в дынный процесс. В.О. Ключевский любил повторять, что история России – это история страны, которая колонизуется. Он имел ввиду прежде всего колонизацию огромных неосвоенных пространств. Историческое ядро Великороссии (Северо-Восточная Русь) стала славянским едва ли не на глазах первых летописцев: пришедшие с запада и с юга славяне ассимилировали местные (преимущественно угро-финские) племена. Да и один из главных центров русской государственности, новгородская Приильменье, сам являлся «котлом», где сплавлялись воедино славяне, балты, угро-финны и скандинавы. До сих пор наука не в состоянии подробно осветить древнюю историю восточных славян в «догосударственный» период. Известно, что в конце X века, после падению державы гуннов, началось движение славян в балканские провинции Византии. Племена славян, согласно византийским источникам разделялись тогда на две группы: антов, живущих по черноморскому побережью, от Нижнего Дуная до Нижнего Днепра, и склавинов, которые занимали территорию к северу от Дуная до Верхней Вислы и к востоку до Днепра. Колонизация Балканского была результатом не переселения, а расселения славян; они удержали за собой и ранее занятые земли в Центральной Юго-Восточной Европе. Предпосылки создания на юге Руси государства возникают не ранее чем стихают волны великого переселения народов. Относительно спокойная ситуация способствовавшая созданию реальных предпосылок для образования здесь государства, возникает не ранее чем появляется заслон от кочевников к востоку от Днепра. Таким заслоном для Южной Руси стал Хазарский каганат – тюркское ранне-феодальное образование, возникшее в середине VII века на территории Нижнего Поволжья и в восточной части Северного Кавказа. Хазары, если можно так выразиться, «разбойничали по закону», то есть обложили славянские племена небольшой данью. Как это нередко случалось в истории новое государственное образование вызревало в тени более сильного соседа, и, как только последний начал проявлять признаки ослабления под влиянием 1 ударов с востока и юга, 2 внутренних усобиц, связанных с принятием иудаизма часть хазарской верхушки в конце VIII – начале IX веков, 3 усилившегося натиска кочевых племен, вожди восточных славян стали освобождаться от этой слабой зависимости от каганата. Своего рода декларацией независимости и равноправия правителя Руси с владыками Хазарской державы стало и употребление киевскими великими князьями вплоть до XI века тюркского титула кагана (царя). Именно в этот период, по – видимому, возникают на юге Руси первые города, сохранившиеся до летописных времен, в том числе и Киев.

ОТ ТЕХ ВАРЯГ ПРОЗВАЛСЯ

В российской истории едва ли можно найти другую такую проблему, которая сводилась бы к происхождения одного слова и породи бы такую огромную литературу. И ныне множатся попытки исправить или попросту игнорировать предание Начальной русской летописи о варяжском – скандинавском-шведском происхождении руси, призванной из-за поря вместе с первыми князьями. Как правило, такие взгляды основываются на убеждении, что лишь «автохтонное» рождение народа прямо из своей земли гарантирует «правильный» ход истории этой земли и этого народа. Это убеждение имеет глубокие и весьма архаические истоки. Оно коренится в первобытном мифе об «автохтонах» - людях, действительно вышедших прямо из-под земли. Подобный миф рассказывали «отцу истории» Геродоту скифы, предки которых – трое братьев, первых скифских царей, - были рождены в самой Скифии змееногой богиней, воплощением матери-земли. Однако первый историк уже знал, что скифы утвердились на своей земле после дальних походов, а современные исследования все более отчетливо выявляют истоки скифской культуры, и прежде всего знаменитого звериного стиля в Передней Азии. Эпоха, предшествовавшая расселению славян и проникновению первоначальной Руси в Восточную Европу, также была временем далеких походов и миграций – недаром она получила название «великого переселения народов» Большая часть современных народов Европы сложилась в результате передвижения варварских племен, обрушившихся в IV-VI веках на Римскую, а затем Византийскую империи. Великое переселение затронуло и периферию варварского мира, далекую от римских границ: Восточную Европу, где между Вислой и Днепром обитали балто- славянские племена, и Скандинавию, населенную северными германцами. Именно к этой эпохе относится начало этнических и культурных контактов славян и скандинавов. В VI веке славяне вслед за выходцами из Скандинавии – готами, а также кочевниками евразийский степей (гуннами и аварами) обрушились на Дунайские провинции Византии: здесь они были впервые упомянуты византийскими хронистами – «вошли и историю». В самосознание всего славянства на все времена вошло имя реки «Дунай! Как границы своего и чужого миров, где происходят все важнейшие события. Летописец Нестор, составлявший в конце XI – начале XII века «Повесть временных лет», начинал историю славян с тех времен, когда они сели на Дунае. Славяне, именовавшие себя словенами (владеющими членораздельной речью, словом), расселялись от Дуная не только на юг, на Балканы, но и на север, в Польшу, на Эльбу – Лабу и на северо - восток, вплоть до озера Ильмень. Широко распространились и племенные названия славян, участвовавших в переселении: кривицане, драгувиты, северяне на Балканах, очевидно, родственники кривичей, сидевших в верховьях Днепра, Двины и Волги, дреговичей, обитавших между Припятью и Двиной, северян в Днепровском Левоберезжье. Слявяне, севшие на окраине славянского мира, на Ильмене, прозвались по летописи, «своим именем» - «словене» - и построили Новгород. Славяне не случайно сохранили свое имя, воплощающее общеславянское самосознание, на окраине расселения; здесь, как и на Дунае, они столкнулись с «чужими», которые и были поименованы соответствующим образом: финно-угорские племена Эстонии (а затем и всего севера Восточной Европы) назывались чудью, «чужими», в отличие от прямых родственников славян – балтийских племен, которые назывались своими собственными именами (литва, земигола и т.д.). Среди славянских племен, расселившихся по Восточной Европе, нет имени «русь». Попытки отыскать его среди других этнонимов и даже гидронимов (названий рек) не привели к успеху. Самое расхожее мнение о связи изначальной руси с названием реки Рось в Среднем Поднепровье, в лесостепном пограничье, сформулированное поздними русскими летописцами в XVII веке, лишено оснований. Мы знаем, что население Поросья в раннем средневековье именовалось поршанами, но никак не росами или русами. Древнерусские источники вплоть до XIV века не содержат названий «росы», «Россия»: так звали русь византийцы, о чем давно и не раз писали специалисты( одна из наиболее обстоятельных работ: Соловьева А.В. Византийское имя России//Византийский временник. T.XII.M., 1957.C. 134- 135). Но откуда это имя стало известно грекам? В первой половине IX века не ведомый никому народ рос на своих кораблях атаковал византийские города Сугдею и Амастриду. В 839 году послы этого народа объявились сначала при дворе византийского императора Феофила, а затем в Ингельгейме, на Рейне, у императора Людовика Благочестивого. Бертинские анналы повествуют о том, что послы просили дать им возможность возвратиться в свою землю через страну франков, но Людовик заподозрил в них шпионов и велел выяснить, что это за народ, называвший себя именем «рос» (Rhos). Подозрительность императора франков имела основания – Людовик все время принужден был сражаться с викингами. Люди, именовавшие себя «росами», в действительности оказались «рода свеонов» - шведов. Из текста анналов явствует, что они обитали где-то в Восточной Европе, ибо их правитель носил титул «хакан» (претендовал на равенство с хазарским каганом). Все первые русские князья вплоть до Ярослава Мудрого носили тот же титул. Логично предположить, что росы византийских и латинских источников IX века и русь – это один народ, происходящий из Скандинавии (Швеции), но обитающий уже по соседству с хазарами. Так и размещал его Нестор: по происхождению русь относится к врягам, как назывались в Древней Руси скандинавские народы, - свеям, готам, урманам-норвежцам, сидящим на Варяжском море; реальная русь – государство, сформировавшееся в IX-XI веках, расположено в Восточной Европе. Две проблемы при этом остаются неразрешенными: во-первых, в Швеции (и Скандинавии вообще) не существовало народа по имени «русь» или «рос», во- вторых, неясно, почему сам этот «народ» именовался в разных странах по- разному. В XIX веке известный датский филолог Вильгельм Томсен возводил имя «русь» к древнешведским словам с основой на roths-, означавшим «гребцы». Эти слова и были, по общему убеждению филологов, исходной формой для древнерусского – славянского слова «русь». Это слово было воспринято славянами, в первую очередь словенами новгородскими, при посредстве чуди: финны и эстонцы до сих пор называют Швецию Ruotsi, Rootsi, что и дает в древнерусском форму «русь». Итак, выходцы из Швеции называли себя в IX веке «гребцами» - roths, походным, дружинным, а не племенным именем. Почему же на Востоке скандинавы не называли себя викингами? Шведский археолог Э. Нюлен, много времени посвятивший плаванию на воспроизведенном им «викингском» судне по рекам Восточной Европы, отметил, что там невозможно использовать «длинные» корабли, идущие в основном под парусом. Часто приходится плыть против течения, используя весла: недаромВещий Олег, согласно летописному описанию его легендарного похода на Царьград в 907 году, «заповедал» дать грекам дань «на ключ» (уключину) каждого боевого корабля, в котором сидело по 40 мужей. Весь традиционный быт руси, как он описан, к примеру, византийским императором Константином Багрянородным в середине C века, был связан с походами на гребных судах. Как же скандинавская русь оказалась среди славянских племен и почему, в конце концов, она стала говорить по русски – по-славянски? На этот вопрос, собственно, и должна была ответить «Повесть временых лет». Конечно, у русского летописца, как и у свякого средневекового книжника, были собственные авторитетные источники, опираясь на которые он мог создавать историю собственного народа. В первую очередь, то были византийские хроники – Хроника Иоанна Марии, и особенно Хроника Георгия Амартола, где специально упоминалась и русь. Это было чрезвычайно важно для летописца, и Нестор прямо ссылается на греческий хронограф: при императоре Михаиле III русь ходила в поход на Царьград (по разным источникам, это было в 860 или 866 году), и с тех пор Русская земля получила свое место в писаной истории. Сложность заключалась в том, что для греческих хронистов и русь, и славяне были варварами-завоевателями, «возмутителями» всемирной истории: недаром патриарх Фотий сравнивал русь – «рос», внезапно появившуюся у стен Константинополя в 860 годах, с мифическим князем Рос Септуагинты, вождем чудовищных народов «Гога из земли Магог» с края ойкумены. Ни русь, ни славяне не были включены Амартолом в число «легитимных» потомков ибилейского Ноя. Нестор, который искал место славян во всемирной истории, использовал для этого иные источники. Одним из них была, по всей видимости, «Книга Иосиппон» - еврейский хронограф, составленный в 960-е годы в Южной Италии и переведенный в XI веке (?) на древнерусский язык. Там и русь, и славяне упоминались среди потомков Иафета: славяне сидели на Дунае и в сопредельных регионах, русь же, как и в Повести временных лет», обитала в двух местах – на море, рядом с англами и саксами, и на реке «Кива», в которой современный исследователи справедливо усматривают Киев. Иосиппон следовал некоей кирилло-мефодиевской традиции: просветители славян Кирилл и Мефодий не просто осуществляли свою миссию в Моравии на Дунае, который оказывался, таким образом, как бы центром славянских земель. Славянские учителя не могли относиться к варварам, обитающим за пределами цивилизации, за границами империи. Их деятельность была направлена на включение учеников в мир христианской цивилизации. Для Нестора безусловным фактом было то, что современная ему русь пользуется славянским языком, наследием Кирилла и Мефодия. Чтобы объяснить этот факт, ему нужно было объединить историю руси и «дунайскую» историю славян. Русь была призвана, согласно варяжской легенде, в Новгород и появилась в Киеве с Олегом, по летописной хронологии., лишь в 882 году. Миссия Кирилла и Мефодия относится к 860-м годам. Чтобы как-то увязать эти события, Нестор под 858 годом совмещает сведения о моравских братьях с повествованием о походе угров- венгров мимо Киева на Дунай: получается, что в Киеве уже сидит русь с Олегом, а земля полян, построивших Киев после переселения с Дуная, уже называется Русской землей. Кроме того, русский летописец находит возможность совместить русскую и славянскую историю путем традиционного для средневековой книжности отождествления сходных этнонимов и обозначаемых ими народов. Среди славянских племен Центральной Европы, обретших письменность, Нестор упоминает польских полян; повествуя о том, как венгры появились на Дунае среди «словенского языка» (народов), он перечисляет эти народы: «и морава, и чеси (чехи, и ляхове, и поляне, яже ныне зовомая Русь». Летописец отождествил западных полян с восточными, киевскими, которые в его время уже звались Русью. Эта находка русского книжника породила целую литературу о полянском происхождении руси и о «двух концепциях» начальной русской истории – «славянской» (славяно-моравской) и «варяжской». «Исконной» считалась славянская концепция; варяжская же объявлялась чуждой, привнесенной в текст в угоду политическим интересам княжеской династии в начале XII века. «Сья-то рука, - пишет академик Б.А. Рыбаков, - изъяла из ПВЛ самые интересные страницы и заменила их новгородской легендой о призвании княжей- варягов». Чтение летописи, напротив, приводит в выводу, что «дунайская» история славян и «варяжская» легенда записаны одной рукой. Всем памятна летописная формула призвания: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да поидите княжить и володети нами». Так под 862 годом обращаются к варягам-руси чудь, словене и кривичи. Но далее, под 898 годом, в летописи приводится другая легенда о призвании. Славянские князья Ростислав, Святополк и Коцел обращаются к императору Михаилу: «Земля наша крущена, и несть у нас учителя. И послете ны учителя, иже могуть сказати книжные словеса и разум их». Славяне на Дунае и словене на Ильмене, в крайних пределах славянского мира, осознаются и изображаются летописцем как активнмя сила, по собственной инициативе строящая свое государство и культуру. Исторические основы «призвания» Кирилла и Мефодия очевидцы: славянским князьям действительно приходилось преодолевать византийские стереотипы – отношение к славянам как к варварам – и требовать себе учителей. Под призванием варягов видели по преимуществу закамуфлированное под договорные отношения варяжское завоевание славянских земель. Современные исследователи, однако, обратили внимание на то, что варяжские князья были призваны владеть «по ряду, по праву». Ряд – традиционная для Руси форма договора, заключенная между городом и призванным на стол князем; конечно, этот «ряд» мог быть «сформулирован» летописцем, исходящим из современной ему практики. Однако сама структура ранних летописных текстов свидетельствует о том, что эта аравовая, договорная тема была несравненно более глубокой и значимой для начальной русской истории. Призванию варяжских князей предшествует информация о дани, которую собирают варяги во словен, кривией и мери, а хазары – со славянских племен Среднего Поднепровья: полян, северян и радимичей. На севере данники восстаю, изгоняют варягов за море, но оказываются не в состоянии сами преодолеть возникшие усобицы и посылают за море к тем же варягам, чтобы договориться о «правовом» порядке. Обычно, со времен академика А.А. Шахматова, это построение считается нелепым: как можно посылать за князьями к изгнанным врагам? Полагали, что легенда о призвании варягов сложилась под влиянием более позднего прецедента. В 1015-1016 годах новгородцы избили варягов-насильников, которых «кормил» в городе князь Ярослав. Последний в отместку казнил лучших мужей-новгородцев; затем же, когда ему понадобилась дружина для похода на Киев, он обратился к новгородцам и дал им «Правду» - закон, регулирующий отношения между княжескими дружинниками – «русинами» и новгородцами – словенами. Эта ситуация – конфликт и последующее его правовое разрешение – оказывается лейтмотивом всей древнейшей русской истории. Один из центральных эпизодов «Повести временных лет» - столкновение древлян с князем Игорем в 945 году. Князь, разъезжая с дружиной – «всей русью», собирал дань со славянских племен, которых Константин Багрянородный называл «пактиотами», то есть платящими дань по пакту – ряду. После неудачного похода на Византию Игорь решил собрать дань дважды, нарушив ряд. Древляне казнили русского князя как «волка» - преступника, а затем послали к его вдове Ольге сватов, чтобы дать ей взамен убитого мужа своего князя Мала. Этот эпизод можно было бы считать, с современной точки зрения, крайне нелепым и даже диким, но он, очевидно, не казался таковым ни русскому летописцу, ни самой Ольге (в изложении той же летописи). Ольга принимает сватов, но под видом почетного приема расправляется с ними, а затем и с прочими древлянами. Здесь за нормами традиционного («обычного») права скрывается же кофликт между правом первобытным и государственным. Важно, однако, что разрешение конфликта не сводилось здесь к кровной мести за убитого мужа: после расправы над древлянами Ольга проводит правовую реформу государства – полюдье, объезд русской дружиной подвластных славянских земель заменяется системой погостов, в которые свозится дань. Итак, призвание варягов-руси – это первый акт перехода от племенного права к государственному: племенные границы оказываются открытыми для иноплеменников, первые русские князья садятся в славянских городах на «покорм» в соответствии с рядом. Конечно, в этом периоде русской истории много неясного, начиная с хронологии. По летописи, русь была призвана в 862 году, однако на Царьград, по западным источникам, она ходила уже в 860-ом. В разных вариантах легенды о призвании князья садятся в разных городах: в Ипатьевском списке ПВЛ Рюрик садится сначала в Ладоге, потом в Новгороде; в Лаврентьевском – сразу в Новгороде и так далее. Эти противоречия осложняются еще и тем, что сама легенда о призвании князей связана с мифоэпическим сюжетом, широко бытовавшим в эпоху «великого переселения народов», - о переселении (призвании) племени, возглавляемом тремя (двумя) братьями. Однако фольклорный мотив в летописи уже подчинен истории: легендарные братья Рюрик, Синеук и Трувор садятся в реальных древнерусских городах – Новгороде, Белоозере и Изборске. Новые раскопки в принципе подтверждают летописную картину. Скандинавы появляются в Ладоге еще в середине VIII века, в IX-X веках они оставляют небольшой некрополь в урочище Плакун, содержащий несколько трупосожжений в ладье: ладья – важнейший для Руси – «гребцов» социальный и ритуальный символ. Этот некрополь иногда приписывается членам княжеского двора, прибывшего с Рюриком. Во второй половине IX века скандинавская дружина стоит на Городище под Новгородом – древнейшем укрепленном поселении городской округи. Изборск – древнерусский форпост на границе земель кривичей и чуди; Белоозеро – в земле финского племени весь (в 1993 – 1994 годах там открыты курганы со скандинавскими трупосожжениями Х века). Ранние контакты со Скандинавией прослеживаются археологами и в Ростовской земле – земле летописной мери. Так или иначе, летописное предание о городах, где сели на «покорм» призванные варяги-русь, и последующее известие летописи о говорах – Ростове (у мери), Полоцке( у кривичей), Белоозере (у веси), розданных Рюриком своим мужам после смерти Синеуса и Труовра, - это не конструкция летописца конца XI – начала XII века, а сформировавшаяся государственная традиция, которую, видимо, хранили до письменной фиксации в летописи первые русские князья и их дружина – русь. С утверждением варяжской руси в Новгороде, по летописи, название «Русь» начинает распространяться на подвластные князьям и их дружине земли: «от тех варяг прозвася Русская земля». Само имя «русь» (обозначение дружинников, а не племени) было этнически нейтральным и потому легко распространялось повсюду, где признавалась власть русского князя. Следующий этап распространения этой власти в Восточной Европе – утверждение Руси в Киеве при Олеге и Игоре, наследниках правившего в Новгороде Рюрика. Восточная Европа во второй половине IX века оказалась разделенной на две сферы влияния: Среднее Поднепровье с Киевом конролировал Хазарский каганат, на Севере господствовала русь. В середине IX века варяжские предводители Аскольд и Дир – согласно Нестору, не князья, а бояре Рюрика – двинулись из Новгорода в поход на Царьград и обосновались в Киеве. Вскоре становление русского «правового государства» вступило в новую стадию. В 882 году Олег и малолетний Игорь расправились в Киеве с Аскольдом и Диром, как с узурпаторами «некняжеского рода». Дружина Олега состояла из варягов и словен, «прозвавшихся русью» (дружинное имя распространяется уже и на славян, а не только на выходцев из Скандинавии). Эта русь, судя по всему, уже владеет славянским языком и клянется, заключая договоры с греками, славянскими богами. Киев провозглашается «матерью городов русских». С этих пор подвластная киевскому князю территория в Среднем Поднепровье называется Руссой землей. И здесь имя «Русь, Русская земля» объединяет разноплеменные территории. Показательно, что Аскольд и Дир, по летописи, не принесли имя «Русь» в Среднее Поднепровье – они владели полянской («польсокй») землей; это имя закрепляется лишь вместе с «законной»княжеской властью. Можно ли возводить это представление о «законности» к княжеской традиции IX-X веков или это позднейшая конструкция летописца? Исследователи давно подметили, что обосноваться в Киеве князья и русь могли, только опираясь на поддержку коренного славянского населения – заключив с ними договор, ряд. Прецедентом мог служить ряд руси со словенами, кривичами и мерей на Севере – он был подтвержден Олегом уже в Киеве (князь «устави дани словеном, кривичем и мери»). Присваивая дань с северян и радимичей, князь заявляет, что они должны платить ему, а не его врагам - хазарам. Это заявление выглядит естественным в свете русско-хазарского соперничества, известного по иностранным источникам, но мало обоснованные в ряду собственно летописных известий. Понять претензии князя можно, если допустить, что сточки зрения первых русских правителей ряд, заключенный с племенами Севера, распространяется на всех славян. Конечно, летописная версия единства «словенского языка» - всех славян – это прежде всего книжная конструкция. Но она основывалась на реальной традиции, отражающей общеславянское самосознание: во всяком случае, периода словене новгородские – это не вымысел книжника. «Славянская идея» получила грандиозное воплощение в политике Святослава Игоревича, который не только подчинил вятичей (последнее славянское племя, платившее дань хазарам) и разгромил сам каганат, но и стремился утвердить центр своей земли на Дунае, куда должны были стекаться «все блага». Эта политика потерпела крах (хотя русской истории). Дело здесь не только в разгроме Святослава византийцами: суть в том, что в Восточной Европе, отделенной от Дуная печенегами, уже сложилась «своя» для восточных славян Русская земля. Недаром послы киян (не племени полян, а русских горожан) говорили князю: «Ты, княже, чюжея земля ищещи и блюдеши, а своея ся охабив». Сам князь призывал свои войска – русь – не посрамить «земли Русской», а, посчитав потери, собирался идти «в Русь», привести больше дружины. Князь погиб на обратном пути. Сыну Ярослава Владимиру суждено было завершить политические и идеологическое объединение восточнославянских земель. При Владимире в летописи последний раз упоминаются «Дерева» (Деревская земля) как отдельная волость, вятичи и кривичи как отдельные племенные образования. Княжеская политика четко нацелена на интеграцию племен: ставя города на пограничных со степью реках около Киева, креститель Руси переселил туда «лучших мужей от словен, и от кривич, и от вятич». Варяжские наемники в это время уже противопоставляются населению Киева и русского государства как чужаки – Владимир, захватив с их помощью Киев в 980 году, затем отослал их на службу в Царьград. Здание единого государства увенчало крещение Руси, после которого первый русский писатель Иларион в «Слове о законе и благодати» с полным правом говорил о том, что русские – это новый народ, а Русская земля «слышима есть всеми четырьмя конци земли». В пылу борьбы норманисты и их противники прошли мимо многих важнейших проблем. Вот уже более двух с половиной столетий продолжаются дискуссии вокруг русско-скандинавских связей IX-XI веков. Казалось бы, сегодня мы должны обладать детальной и убедительной картиной всего спектра взаимоотношений северо- и восточноевропейского миров. Однако оказывается, что добротно изучены лишь отдельные, подчас не самые главные вопросы, при этом мы привычно пользуемся возникшими в разное время штампами и традиционными представлениями. Как же сложилось столь парадоксальное положение? История русско-скандинавских отношений практически всегда сводилась к «варяжской проблеме»то есть к вопросу о том, кому принадлежит честь создания Древнерусского государства: варягам-скандинавам (так считали норманисты) или восточным славянам (антинорманисты). Борьба вокруг варяжского вопроса сковала развитие научной мысли, донельзя обеднила изучаемую проблему, ограничила методы исследования. В рамках домарксистской методологии, которая была единой и для норманистов, и для антинорманнистов, этническая принадлежность правителей и господствующего слоя имела определяющее значение. Этот наивный подход был преодолен уже В.О.Ключевским, но снова возродился в 1940-1950-е годы, в условиях сталинской борьбы с космополитами, вызвавшей к жизни бурный всплеск антинорманизма. Отсюда гипертрофированное внимание, которое придавалось и придается подчас и ныне этимологии названий русь и варяг, скандинавскому пли нескандинавскому происхождению Рюрика, Олега, Игоря и т.д. Поэтому, пренебрегая доводами лингвистики, антинорманисты выдвинули большое число альтернативных предположений: например, варяги – не скандинавы, а прибалтийские славяне, слово русь имеет не скандинавское, и иранское, кельтское или иное происхождение. Этим вопросам посвящены десятки книг и сотни статей. Однако главная беда даже не в бесконечном перетолковывании одних и тех же вопросов на базе одних и тех же источников. Значительно серьезнее резкое ограничение самой исследовательской проблематики. Норманистов, естественно, интересовал достаточно узкий круг исторических явлений, в которых ведущая роль с4кандинавов могла быть показана с наибольшей яркостью Антинорманисты, заняв пассивную оборону, оказались не в состоянии расширить этот исторический контекст. Исследование зачастую подменялось широко используемыми штампами., крайне упрощающими или попросту искажающими проблему. Остановимся на некоторых из них подробнее. ШТАМП ПЕРВЫЙ. Русский именослов насыщен скандинавскими личными именами. И норманисты, и их противники сходятся в том, что в древнерусском именослове представлено большое количество скандинавских имен. Главным доказательством служит список русских послов, участвовавших в заключении договора с Византией 944 года: 56 человек из 76 носят скандинавские имена. Для номанистов это факт, подтверждающий скандинавское происхождение древнерусской элиты и не требующий дальнейших пояснений. Антинорманисты пытались как можно меньше говорит об этом крайне неудобном обстоятельстве. Поэтому первое и последнее серьезное исследование, в котором выделены имена скандинавского происхождения (но не изучено их хождение в Древней Руси), было написано более ста лет назад датским лингвистом Вильгельмом Томсеном. Однако обращение к судьбам скандинавских имен в Древней Руси дает несравненно более сложную картину. Если изучим состав участников заключения договора 944 года, то обнаружим, что далеко не все поименованные лица – представители древнерусской элиты. Так, например, купцы-свидетели (их в общей сложности 26, скандинавские имена носит 21 из них) вряд ли были постоянными поселенцами: само их занятие предполагало временное пребывание на Руси. Насколько укоренились в славянском мире послы-скандинавы (их 17 из 25), также сказать трудно: вполне возможно, что они лишь какое-то недолгое время находились на службе у русских князей, а затем возвращались на родину. Итак, соотношение скандинавов и славян в составе древнерусской знати существенно иное, нежели представляется на первый взгляд. Совершенно иначе выглядит на самом деле и степень влияния скандинавского именослова на древнерусский. Из 56 скандинавских имен договора 944 года лишь 7 вошли в употребление на Руси. Остальные были полностью забыты и никогда более не упоминались в источниках. Более того, 7 оставшихся – это имена великих киевских князей и их послов. В качестве княжеских и боярских имен они продолжают использоваться и позднее (Олег, Игорь, Глеб, Ольга, Акун/Якун ). По другим же источникам (летописям, актовому материалу) выходит, что число таких лиц крайне невелико и ни одно из скандинавских имен княжеских воевод и кормильцев X века (Свенельд, Асмуд и др.) в древнерусском именослове не сохранилось. Очевидно, что столь часто повторяемое утверждение о большом числе скандинавских имен в древнерусском именослове не соответствует действительности. Лишь очень немного имен закрепилось в русском языке, причем большинство из них применялось – во всяком случае в домонгольский период – в р оду князей Рюриковичей. ШТАМП ВТОРОЙ. На Руси скандинавы быстро, уже к середине X века, были ассимилированы в славянской среде. Этот вывод основан на данных археологии. Однако остается открытым вопрос: не является ли исчезновение скандинавских признаков просто результатом смены языческих погребальных обрядов единым христианским? Ведь и в самой Скандинавии происходит тот же процесс. Ассимиляция отнюдь не исчерпывается усвоением новой материальной культуры. К числу важнейших признаков этнокультурой общности принадлежат язык, письменность, словесность и литература, религия, а также самосознание и самоидентификация. Именно совокупность всех этих элементов, а не только материальная культура, должна была в той или иной мере проявиться в ходе ассимиляции скандинавов на Руси. Особую роль при этом играют язык и письменность. Их сохранение в иноэтничной и инокультурной среде может служить безусловным показателем обособленности этнической общности. Поэтому вопрос о племени утраты осевшими на Руси скандинавами и родного языка и рунического письма имеет принципиальное значение, но пока он не исследовался. В историческую литературу лишь вошло утверждение полностью согласующееся с выводами археологов – о славянизации великокняжеского рода к середине Х века, поскольку в это время в княжеской среде скандинавские по происхождению имена якобы сменяются славянскими (первые славянские княжеские имена – Святослав, возможно, также Предслава и Володислав – упомянуты в договоре 944 года). Языковая ситуация середины Х века достаточно убедительно восстанавливается по данным трактата Константина Багрянородного «Об управлении империей», написанного около 950 года. Параллельный список скандинавских и славянских названий Днепровских порогов, не содержащий сколько-нибудь существенных искажений исходных слов, указывает на свободное владение информатором Константина, вероятно, знатным росом (скандинавом), как древнескадинавским (древнешведским), так и древнерусским зыками. Можно предположить, что в среде знати в это время господствовалодвуязычие. Ко второй половине XI века ситуация меняется. Два граффити в соборе св. Софии в Новгроде (второй половины XI векаи, вероятно, 1137 года) процарапаны лицами, носящими скандинавские имена Геребен и Фарьман (второе, скорее всего, прозвище), но написаны кириллицей. Надписи не оставляют сомнения, что для обоих авторов русский язык является родным, хотя они и носят скандинавские имена. Можно предположить, что вытеснение древнешведского языка и переход на русский в среде знати завершились где-то к середине XI века. Но был ли к этому времени повсеместно забыть родной язык выходцами с севера? Уже в начале нашей эры германцы создали собственный вид письма, названный руническим ( от слова «руна» - тайна, шепот; буква алфавита), который широко использовался вплоть до XIII-XIV веков. Поэтому приходившие на Русь варяги оставили немало предметов (монет, украшений, амулетов) с процарапанными на них надписями. Но большинство этих надписей относится к IX-XI векам, причем лишь в редких случаях можно с уверенностью говорить, что надписи сделаны жителями Руси. 1115-1130 годами достоверно датируется шиферное пряслице, обнаруженное в Звенигороде Галицком, с вырезанной руками надписью «Сигрид» (женское имя). Другие скандинавские находки в Звенигороде отсутствуют, а значит, материальная культура тех, кто оставил надпись, не отличалась от культуры местного населения. Надпись на пряслице примечательна (чтобы не сказать сенсационна) в нескольких отношениях. Во-первых, она – яркое свидетельство не только пребывания здесь скандинавов, но и сохранения ими своей языковой культуры. Во-вторых, надпись убедительно доказывает, что она оставлена не новопоселенцами, а потомками варягов, давно потерявшими связи с родиной. Дело в том, что в надписи использована руна g, которая в качестве буквенного знака практически вышла из употребления к концу IX века. Надпись исполнена в традициях рунического письма, которые неизбежно бы исчезли к XII веку, если бы у его носителей существовали стабильные контакты со Скандинавией. Получается, что какая-то группа скандинавов, покинувшая родину самое позднее в начале X века, утратившая с ней связи и обосновавшаяся в Юго-Западной Руси, сумела сохранить свою письменность, а значит и язык, в славянском окружении на протяжении двух столетий. Остался и именослов: имя Сигрид принадлежит к числу распространенных во всех скандинавских странах женских имен. Не были забыты старые скандинавские языческие представления, хотя эти люди определенно были христианами. На выпуклой боковой стороне пряслица наряду с двумя крестами встречаем две руны f, название которых означает «скот, имущество», что позволяло использовать их в качество магического знака благополучия и процветания. Ту же картину наблюдаем мы и со скандинавскими именами. Договор 944 года отнюдь не говорит об отказе княжеского рода от традиции использования скандинавских имен, как об этом постоянно пишут. Сокращение скандинавских имен в великокняжеской семье, кажется, происходит лишь в последние десятилетия Х века. Однако княжеский именослов этого времени почти не известен нам: он ограничен исключительно именами 12 сыновей Владимира, среди них лишь один носит скандинавское имя (Глеб). Позднее, когда в летописных рассказах упоминается значительно большее число князей, часто встречается целый ряд скандинавских имен: вряд ли они исчезли на полвека, а потом снова вошли в обиход. Более показательна форма скандинавских имен. Имена Рюрик, Олег, Ольга утратили начальное «аш», а на стыке согласных –лг- появился гласный, и два последних имени приобрели современный вид: Олег и Ольга. Особенно большое переработке в летописных текстах подверглись имена Игорь (из Ingvarr) и Глеб ( из .. ). Однако маловероятно, что эти изменения произошли к середине и даже к концу Х века, хотя первое имя, Игорь, в договоре 944 года и в летописных статьях приведено уже в этой форме. Дело в том, что вплоть до конца Х века византийские авторы передают имя Игорь как Ингор, то есть сохраняют его скандинавскую форму. А имя Олег в документе на еврейском языке второй половины Х века передано как Хелгу. Это означает, что в живой речи конца Х века оба имени еще не изменились в той степени, как это представляет Нестор, писавший в начале XII века. Таким образом, наиболее вероятно, что в княжеской среде скандинавские имена окончательно славянизировались лишь к концу XI века. Тогда же их скандинавские имена окончательно славянизировались лишь к концу XI века. Тогда же их скандинавское происхождение перестало ощущаться, и они стали восприниматься как древнерусские нехристианские имена. Однако давно подмечено, что княжеская среда, как и вообще элита общества , наиболее быстро и легко усваивает культурные новшества. Крестьянство значительно консервативнее. Видимо, именно поэтому в новгородских берестяных грамотах мы обнаруживаем скандинавские имена сельских жителей с XI и вплоть до начала XV века. Таких человек восемь, именем девятого названо местное урочище – Гугмор наволок (грамота №2, датируемая 1409 – 1422 годами). Особенно интересно, что в той же грамоте названы два человека со скандинавскими именами – Воземут и Вльют. Возможно, что в этом поселке, расположенном на пути в Заволочье, с давних пор жила варяжская семья, сохранявшая исконные традиции именования детей. Итак, с точки зрения языка и письменности, процесс этнокультурной ассимиляции некогда осевших на Руси скандинавов происходил совсем не столь интенсивно, как это представляется по данным археологии. В княжеской среде и в среде жителей крупных городов ассимиляция шла быстрее, завершившись в целом к концу XI века. На периферии же Древнерусского государства потомки варягов, видимо, образовывали достаточно замкнутые группы, длительное время сохранявшие язык, письмо, именослов и другие культурные традиции своих предков. ШТАМП ТРЕТИЙ. Скандинавы оказали мощное культурное воздействие на восточных славян. Практически во всех трудах номанистов утверждается, что скандинавы оказали сильное воздействие практически на все стороны политической и культурной жизни восточных славян: язык и литературу, право и законодательство, изобразительное искусство и мифологию. Отрицая отдельные проявления этого влияния (например, наличие в Русской правде формул, заимствованных в древнескандинавских законах, или воздействие политики скальдов на «Слово о полку Игореве»), антинорманисты оставались в плену заданных тем. Между тем еще в начале нашего столетия шведский археолог Туре арне (по мнению советских исследователей, крайний норманист) указал на присутствие в материальной культуре Швеции поздней эпохи викингов элементов восточноевропейских культур, но лишь в самые последние годы был поставлен вопрос о культурных импульсах из восточнославянского мира, достигавших Восточной Скандинавии, и началось их изучение. Сейчас очевидно, что восточноевропейские влияния - не только древнерусские, но также византийские и кочевнические, проникавшие на север через Русь, - охватили важнейшие сферы жизни скандинавов: вооружение и одежду, погребальный обряд и украшения, наконец, религию. Норманны, служившие в дружинах древнерусских князей или жившие более или менее длительное время на Руси, усваивали и материальные, и духовные элементы древнерусской культуры и привозили их к себе в Скандинавию. Раньше всего, с конца VIII века, на север широким потоком хлынуло арабское серебро. Десятки тысяч монет были привезены скандинавскими купцами через Хазарию и по Волжско-Балтийскому пути, обеспечивая небывалый расцвет прикладного искусства, в первую очередь серебряных украшений. В то же время приток арабского серебра усиливал имущественное и социальное расслоение скандинавского общества. Постепенно влияние с востока становилось все разнообразнее и интенсивнее. Из пик приходится на Х век, когда на Руси формируется элитная дружинная культура. Предметы вооружения и быта, одежда и украшения, отличающие дружинника от рядового члена общества, привозятся скандинавами обратно на север. В это время в Средней Швеции и на Готланде появляются погребения воинов с конями и оружием, свойственным кочевникам (пики, стремена, конические шлемы), одетых в широкие короткие шаровары и кафтаны на пуговицах и подпоясанных наборным поясами с металлическими бляшками, орнаментированными восточным узором. Женщин хоронили в льняных (реже – шелковых) рубахах с плиссированными рукавами, некоторые из них имели древнерусские украшения – серьги, лунницы, перстни, ожерелья из арабских монет. Мода на украшения из Восточной Европы заставила скандинавов овладеть ювелирной техникой, в первую очередь зернью и сканью. Древнейшие подражания еще грубы и сильно уступают качеством, но к концу Х века изготовление зерненых бус и подвесок становится массовым ремеслом. Вместе с вещами перенимались и слова, их обозначающие. В древнешведском языке обнаруживаем целый ряд слов восточнославянского или тюркского происхождения. Это, в первую очередь, названия предметов вооружения и снаряжения коня: седо, лука (седла), сабля; предметов, связанных с торговлей: безмен, торг, шелк, соболь, лодья. Наконец, с середины Х века дружинники как славянского, так и скандинавского происхождения черпают в Византии и Болгарии новые религиозные идеи. В «Повести временных лет» двое варягов, отец и сын, вернувшиеся из Византии, называются первыми мученикам за веру. Одновременно в Швеции и на Готланде появляются следы проникновения сюда восточного христианства: специфические типы нательных крестиков, делавшихся в Киеве, равноплечие двусторонние крестики с распятием, кресты-энколпионы для хранения мощей, киевские глиняные яйца-писанки. Таким образом, на протяжении всей истории раннего средневековью прослеживается усиливающееся древнерусское влияние на культуру Восточной Скандинавии. Три приведенных примера – а их число можно увеличить многократно – ярко показывают, насколько неполно и искаженно представлена картина русско- скандинавских связей. Борьба политических идей, перенесенная на науку, нанесла глубокий ущерб. Его предстоит восполнить критическим пересмотром стереотипов и новым исследованием практически всех аспектов экономических, политических, этнокультурных взаимоотношения восточных славян и скандинавов.

ВЫВОДЫ

Какую картину мы можем наблюдать сегодня?

русские 85 % населения России Восточные славяне белорусы 96 % - Украины украинцы 98 % - Белоруссии . .

ФОРМИРОВАНИЕ ЭТНОСА

Конец каменного века – индоевропейская общность. III – II век до н.э. - нет одинаково звучащих названий металлов. IV век до н.э. – индоевропейцы разделились на проэтносы: - прогерманцы - пробалты - прославяне - и т.д. О формировании группы прославян можно судить по своеобразию:

погребальных обрядов;
типа жилища;
керамики;
одежды.

Окончательное формирование этносов произошло после Великого переселения народов, пик которого пришелся на V век н.э.(государства и города не возникают прямо на проезжей дороге). То есть можно сказать, что 15 веков назад сформировалась этническая картина.

восточные славяне древляне, ильмены северяне, дреговичи Реферат: Норманская теория и ее актуальность сегодня

Славяне западные ветви поляне, волыняне родимичи, уличи южные ветви вятичи, тиверцы кривичи, хорваты

ФОРМИРОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

20-е годы XVIII века – Байер, Миллер, Шлецер: государственность славянам подарили скандинавы. 50-е годы XVIII века – Ломоносов: славяне к концу IX века были готовы к государствен-ности (имелись все предпосылки), а информация о варягах – вымысел. 1970-е годы – концепция славяно – варяжского синтеза Лебедева, Петрухина, Мельникова:

движение викингов из Скандинавии на континентальную Европу – последний запоздалый этап Великого переселения народов;
если в Западной Европе варяги – грабители, захватчики, то в Восточной Европе органически включились в строительство государственности;
сотрудничество восточных славян и варяг было взаимовыгодным, потому как:

славянам

варягам

население

Распад родственных отношений нужда в воинах, так как естественный распад не дает таких людей:

земле- ремесленники “изгои”

дельцы 1%

оседлые - 99% богатыри

Жили в опасности (добыча серебра и

золота огромный риск ), а на Восточной равнине были все богатства (мех, воск, мед).

Богатырей мало, то есть их не хватало на всю территорию Восточной равнины – трудно было защищать и управлять, а варяги – хорошие воины, которых пригласили помогать в защите и управлении князю. А название государства? РУСЬ = DROT (от древнегерманского – “вооруженная толпа людей”) Реферат: Норманская теория и ее актуальность сегодня

эсты СЛАВЯНЕ корелы СКАНДИНАВЫ фины (финоугорская языковая группа) RUOTSI Итак, РУСЬ – первые княжеские дружины, состоящие из большого числа варягов. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Какой же урок мы можем извлечь из того, что было сказано? Заметили ли мы, что многообразие теории и вариантов теории происходит из желания изменить историю в своих интересах. Ведь верно?.. Историки – люди, принадлежащие к той или иной эпохе, времени государству, культуре, и, возможно, их корысть при написании истории проистекает именно из этой «принадлежности». Но согласитесь, если человек берется за создание и объяснение прошлого, он становится не только рассказчиком (и еще вопрос какого «сказа» - ведь выбор источников зависит от историка, от того, какая версия показалась ему наиболее убедительной, близкой, привлекательной), но и мыслителем, соавтром. Личность историка (а этот человек должен быть личностью) формируется под влиянием многих факторов и немалую роль в этом процессе играют его социальное положение, эпоха (образование, достаток, влась), которые определяют идеологическую принадлежность человека: церковь ли, к власти, к истине. Причем опять же, ИСТИНА – субъективное понятие, ведь в изложении человека пропустившего события через призму своего восприятия. Истина. Где она? Разве существует она как материальные объект? Ни оазис ли это, к которому стремятся историки в пустыне времени? Да нет же! Истина существует, но она не материальна, и является средним арифметическим от понимания ее всеми ее участниками событий. Но за прошествием стольких лет, да еще и наслоением вымыслов откровенной лжи трудно ее разглядеть. Но что время? Ведь многие события, произошедшие совсем недавно (вспомнить хотя бы события последнего десятилетия) нам непонятны и неясны до сих пор. ЛИТЕРАТУРА 1. Прокопий из Кесарии. Война с готами. М., 1959. 2. Кобычев В. П. В поисках прародины славян. М., 1973. 3. Седов В. В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979. 4. Седов В. В. Восточные славяне в VI – XII вв. М., 1982. 5. Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1989. 6. Личман Б. В. История России с древнейших времен до второй половины XIX века.Екатеринбург, 1994. 7. Долматов В.П. Родина. М., осень 1997.10 8. Павленко Н.И. История России с древнейших времен до 1861 г. М., 2000 9. Волобуев О.В. История России с древнейших времен до времен Петра Первого. М., 1998 г.