Реферат: Россия в условиях буржуазной модернизации

забастовках, демонстрациях, крестьянских выступлениях, достигая в указанные

выше годы, судя по данным о репрессиях по отношению к наиболее активным

участникам волнений, 20 – 25%. Возобновляется студенческое движение. На

запрет каких-либо собраний в высших учебных заведениях в январе 1911 года

студенты ответили всеобщей забастовкой, продолжавшейся в течение многих

месяцев.

Нестабильность российского общества проявлялась и в росте напряженности в

национальных регионах империи. Митинги и демонстрации против национального

гнета, акции неповиновения на местах, движение солидарности прогрессивных

деятелей и центре стали ярким проявлением протеста против русификаторской

политики самодержавия. Дискриминация и бесправие множили эмигрантскую волну.

Только с 1897 по 1916 год из России эмигрировало более 3 миллионов человек, 95%

из которых составили представители национальных меньшинств

[5]. Характеризуя сложившуюся в стране ситуацию, даже черносотенец

В.М.Пуршикевич, отнюдь не склонный переоценивать масштаб социально-политической

напряженности в обществе, вынужден был заявить с трибуны Думы, что события

напоминают «преддверие 1905 года» и «что правительственная власть бессильна».

Самое поразительное заключалось в том, что Россия неуклонно шла к

революционным потрясениям в условиях бурного экономического роста, достигнув

пика материального производства, приближаясь к модели развития промышленно

развитых стран мира.

Почему же тогда лишь немногочисленные социальные слои и сословия, немногие

подданные российской империи считали необходимым поддерживать систему,

олицетворяемую столь впечатляющими показателями?

Один из ответов на этот вопрос следует искать в качественном анализе

экономического роста, который скрывал крупные недостатки. При внушительности

абсолютных показателей они выглядели неутешительными при сравнении с

показателями промышленно развитых стран. Разрыв между Россией и ними не

только не сокращался, а даже увеличивался. В 1913 году общий уровень

промышленного производства в России оставался все же в два с половиной раза

меньше, чем промышленного производства Франции, в шесть раз меньше, чем в

Германии, в четырнадцать раз – чем в Америке. Большая часть промышленности и

сельского хозяйства оставалась на низкой технической базе. Многие крестьяне

вели натуральное хозяйство и владели очень скромным состоянием. Неурожай 1911

года, и последовавший за ним голод отчетливо показали безысходность

крестьянской жизни.

Второй возможный ответ заключается в том, что само по себе умножение

материальных средств не уничтожало, а скорее, усугубляло социальные

конфликты. Дело в том, что экономический рост не сопровождался сокращением

различий в материальном положении, а налоговая политика не смягчала крайней

неравномерности в распределении доходов. Это, в свою очередь, порождало

чувство несправедливости в российском обществе. С другой стороны,

индустриализация России сопровождалась высокой степенью концентрации

производства и рабочею класса. В России процент рабочих, запятых на заводах и

фабриках, где работало свыше 1000 человек – 40% общего числа рабочих, – был

намного выше, чем в США. В результате политическое влияние рабочих намного

превосходило их численность в общем количестве населения.

Наконец, есть еще один, может быть, главный ответ на поставленный вопрос.

Самодержавие отказалось от последовательного реформирования политической,

экономической, социальной жизни страны почти сразу и одновременно с

подавлением первой российской революции. Тем самым были заторможены

естественные процессы модернизации страны, а Россия, по удачному выражению

историка К.Ф.Шацилло, «загнана последним императором в революцию».

Встав на путь вынужденного реформирования политической системы, даровав

Манифест 17 октября 1905 года, в сущности Конституцию России, по оценке

самого императора, царизм так и не смирился с ограничением самодержавия.

После спада революционного движения сделан ряд отступлений от конституции и

принятых на ее основе законодательных актов. Права Государственной думы были

ограничены, сформировать ответственное министерство или хотя бы министерство

доверия ей не дозволялось, действия императора Дума обсуждать не могла. В то

же время деятельность и решения монарха практически не регулировались

законодательно-правовыми нормами.

Неосуществленной оказались судебная и земская реформы, рассчитанные, по мысли

П.А.Столыпина, на приобщение крестьянства к отправлению власти на местах

наряду с дворянством. Появление рядом с собой в органах местной власти

крестьянина-соправителя дворянство расценило как опаснейшую угрозу своим

привилегиям и благополучию. Остатки спесивого российского барства справедливо

опасались расширения гражданских прав сельских тружеников, намеренных

посчитаться с дворянством за прежние обиды и теперешние тяготы.

Даже не ставился вопрос о предоставлении равноправия нерусским народам,

национальным меньшинствам, презрительно отнесенным к «инородцам». Интеграция

многонациональной страны реализовывалась на путях интенсивной русификации

нерусских народов.

Свернутой в конечном итоге оказалась и правительственная программа в области

реформы трудового законодательства, ориентированная на свободное соглашение

сторон в трудовом договоре, представительство рабочих в промышленных судах,

страховых обществах, свободу стачек и профсоюзов. Все правотворчество свелось

к принятию в 1912 году весьма ограниченных страховых законов. Отказ от других

пунктов предполагаемой трудовой реформы «компенсировался» сотрудничеством

властей и антирабочих предпринимательских организаций в проведении жесткой

репрессивной политики в рабочем вопросе.

Земельная реформа П.А.Столыпина в крестьянском вопросе создала больше

проблем, чем их решила. Во-первых, реформа оставила без ответа требование

крестьянства о полном и справедливом распределении частных дворянских

поместий. Во-вторых, процесс проведения реформы создавал новые источники

конфликтов в российской деревне; между приверженцами общины и

«сепаратистами», укреплявшими свои земли в «отруба» и «хутора», между

переселенцами и коренным населением, сгоняемым с плодородных земель, между

молодым и старшим поколением, в руках последнего концентрировалось право

распоряжаться частной собственностью, наконец, между крестьянами и

помещиками, последним в аграрной реформе виделось чуть ли не стремление

«экспроприировать всех помещиков вообще».

Все это обусловило незавершенность аграрных преобразовании, политическую

гибель и физическую смерть последнего крупного российского реформатора

П.А.Столыпина, который был убит в Киеве 18 сентября 1911 года террористом.

Поражение П.А.Столыпина стало концом попыток обновления политической системы

в стране.

Самодержавие оказалось несовместимым с демократическим реформированием

государства и общества в России. Для российских монархов самодержавие

ассоциировалось е единовластием, а существование неограниченной власти – с

сохранением российской державы.

С этим комплексом противоречий Россия встретила мировую воину, которая

разразилась летом 1914 года.

Поводом к ней послужило убийство наследника австро-венгерского престола

эрцгерцога Франца-Фердинанда. Это произошло в Сараево (столице Боснии) 28

июня 1914 года. Покушение совершила сербская националистическая организация в

знак протеста против аннексии Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией.

Сараевское убийство Австро-Венгрия использовала против Сербии – 28 июля она

объявила ей войну. Сербию поддержала Россия, Австро-Венгрию – Германия. Узнав

о всеобщей мобилизации русской армии, Германия 1 августа объявила войну

России, затем Франции, ввела свои войска в Бельгию. 4 августа Англия объявила

войну Германии. Так возникла воина в Европе, которая очень скоро переросла в

мировую. К Австро-Венгрии примкнули Турция и Болгария; к Англии, Франция и

России – Италия, Румыния, Япония, США.

Война продолжалась четыре года (с 1914 года по 1918 год). В ней участвовало 38

государств с населением более полутора миллиардов человек (75% населения мира).

Война оказала пагубное воздействие на развитие общества. В армии было

мобилизовано 74 миллионов человек. Огромны были людские потери. Если на

европейском континенте в войнах XVII столетия погибло 3 миллиона человек, XVIII

столетия – 5,2 миллиона, XIX века – 5,5 миллионов, то в первую мировую войну

число убитых и умерших только среди военных составило около 10 миллионов

человек, а искалеченных – около 20 миллионов. Прямые военные расходы всех

стран в период первой мировой войны составили 208 миллиардов долларов. В итоге

войны были уничтожены материальные ценности, исчисляемые в 338 миллиардов

долларов, в десять раз превысив расходы на все войны XIX столетия.

[6]

Почему же возникла первая мировая война? Действительно ли «народы должны

периодически сходить с ума, чтобы воевать»? Почему историки назвали «великой

иллюзией» надежду предотвратить первую мировую войну?

Подлинной причиной войны была борьба крупнейших империалистических держав за

передел мира, колоний, сфер влияния, за захват новых рынков сбыта, источников

сырья. В войне столкнулись интересы двух противоборствующих группировок –

австро-германского блока и Антанты (Англии, Франции, России). Инициатором

развязывания войны была Германия. Обогнав к началу XX века Англию, Францию и

другие страны старого капитализма, она стремилась к мировому господству.

Австро-Венгрия хотела укрепиться на Балканах. Англия желала ослабить Германию

и утвердиться на Ближнем и Среднем Востоке, богатом нефтью. Франция воевала

за возвращение ей Эльзаса и Лотаргинии, отнятых у нее Германией в 1871 году.

Для России было важно укрепить свое влияние на Балканах, получить

Константинополь (Стамбул), проливы Босфор и Дарданеллы, гарантирующие ей

выход в Средиземное море. Таким образом, для всех государств (за исключением

Сербии) война была империалистической, захватнической, несправедливой. Кроме

захвата чужих территорий империалистические державы своим участием в войне

рассчитывали укрепить господство капитализма, подавить нарастающее

революционное рабочее и национально-освободительное движение.

После мобилизации 1914 года вооруженные силы России достигли почти 5,5 миллионов

человек, превысив численность армий союзников, Англии и Франции, почти не

уступая по количеству призванных на фронт Германией и Австро-Венгрией.

[7]

Российский солдат, как и европейский призывник, поднимался на войну покорно,

но без всякого воодушевления и без всякого сознания необходимости великой

жертвы. Кто такие сербы, не знал почти никто, кто такие славяне – было также

темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать – было совершенно

неизвестно.

Офицерский корпус российской армии с началом войны вырос вдвое – до 80 тысяч, а

всего в общей сложности к 1917 году в офицеры было произведено 220 тысяч

человек, или почти вся годная к военной службе интеллигенция.

[8]

Состав кадровых офицеров имел достаточно основательную теоретическую и

практическую подготовку, но проявлению способностей начальствующего состава

мешали система протекционизма, влияние членов царской фамилии при назначении на

командные посты, непреклонное соблюдение принципов старшинства, сословной,

национальной замкнутости. «Этими обстоятельствами, – писал А.И.Деникин, –

объясняется ошибочность первоначальных назначений: пришлось впоследствии

удалить четырех главнокомандующих (из них один, правда, временный, оказался с

параличом мозга...), нескольких командующих армиями, много командиров корпусов

и начальников дивизий».[9]

Большая часть офицеров, особенно нового призыва, разделяла с солдатами все

невзгоды военных бедствий и злоключений, шла рядом и даже впереди солдат и

умирала так же, как они, безотказно и безропотно, выполняя свой ратный долг.

Однако нередко командиры первого, кадрового, призыва сохраняли кастовую

нетерпимость, классовую отчужденность, использовали в обращении с солдатами

рукоприкладство, постановку под ружье и иные унизительные наказания.

Неизвестный солдат писал 2 октября 1915 года своему приятелю: «... с течением

времени процент телесных наказаний с ужасающей быстротой распространился в

армии... секут за то, что вздумается, за самые ничтожные пустяки, часто

совершенно безвинных, а то и просто по прихоти начальства. Мы знаем такие

роты, батареи и команды, где мало есть телесно ненаказуемых и поголовно битых

начальниками».

Ставке летом 1915 года пришлось даже напомнить о допустимости порки только в

отношении «особо порочных» солдат. А несколькими месяцами позже царь, заняв

пост главнокомандующего, узаконил применение порки в армии.

[10]

Что касается военно-технической оснащенности русской армии, то она была

вполне сопоставима с другими странами, в отдельных областях и по ряду видов

боевой техники совершенно им не уступала к началу войны (например, русская

армия превосходила армии союзников по числу действующих самолетов, средствам

связи, количеству полевых орудий и боеприпасов). С другой стороны, Россия так

и не смогла наладить производство зенитных орудий, минометов, танков, ручных

пулеметов.

К тому же имеющиеся мощности в промышленности были рассчитаны на

кратковременную, максимум полугодовую, продолжительность войны, а затяжной ее

характер породил острый недостаток вооружения. Так, в первый период войны фронт

требовал не менее 600000 винтовок в месяц, а в августе - декабре 1914 года было

изготовлено лишь около 134000. Месячная потребность в пулеметах (станковых и

ручных) определялась в 800 штук, а промышленность во второй половине 1914 года

выпустила всего 860. Производство снарядов для трехдюймовых орудий за военные

месяцы 1914 года составило 75000, в то время как их расход измерялся

миллионами.[11]

Недостаток вооружения подвигнул верховное командование на формирование особых

гренадерских взводов, снабженных холодным оружием - шашками, тесаками,

топорами с длинными топорищами.

Оценивая техническое оснащение, нужно признаться, что по сравнению с

Германией российская армия значительно отставала и, конечно, недостаток

технических средств мог восполняться только лишним пролитием крови.

Давая общую оценку боевых качеств русской армии, нельзя не согласиться с

А.И.Деникиным: «Каков народ, такова и армия. И как бы то ни было, старая

русская армия, страдая пороками русского народа, вместе с тем в своей

преобладающей части обладала его достоинствами и, прежде всего необычайным

долготерпением в перенесении ужасов войны; дралась безропотно почти три года;

часто шли с голыми руками против убийственно высокой техники врагов, проявляя

высокое мужество и самоотвержение».[12]

Ставка на боевые качества русского солдата занимала особое место в

первоначальных планах войны России и ее союзников. Главное командование

русской армии намеревалось, немедленно разгромив Австро-Венгрию, начать

наступление против Германии, закончив войну в короткие, максимум в полгода,

сроки взятием Берлина. Союзники, Англия и Франция, не без умысла

распространяли легенду о «русском паровом катке». Наивно и эгоистически они

высказывали уверенность в том, что огромная русская армия с неисчислимыми

резервами пополнения способна, подобно прессу, паровому катку, раздавить

мощную в техническом отношении немецкую военную машину.

В первые недели августа 1914 года, после поражения союзных войск в сражениях

на франко-бельгийской границе, французское правительство умоляло Россию о

помощи путем немедленного русского наступления на Германию, ибо немцы, быстро

продвигаясь в глубь территории Франции, вплотную подошли к Парижу. Верное

своим обязательствам русское командование вынуждено было пойти на смелый и в

равной степени безрассудный шаг - изменить свои стратегические планы и начать

наступление неотмобилизованной, неподготовленной русской армии в Восточной

Пруссии.

Русские армии в Пруссии действовали разрозненно, к тому же уступая противнику

в вооружении. Армия генерала Самсонова была окружена немцами при Сольдау и

разгромлена. Значительные потери понесла и армия генерала Рененкампфа, в

которую входили гвардейские кавалерийские полки, вынужденные

противопоставлять шашки шквальному огню немецкой артиллерии.

Ценой гибели лучшей кадровой части русской армии удалось отвлечь два корпуса

немецких войск с западного на восточный фронт. Благодаря этому французская

армия получила возможность остановить натиск немцев и одержать победу на реке

Марне.

Горечь поражений несколько смягчалась победой русской армии в Галицийской

битве, закончившейся поражением австро-венгерской армии, потерявшей половину

своего состава. Осенью 1914 года русские войска вышли на исходные позиции для

вторжения в Германию. Однако 1915 год ознаменовался трагедией великого

отступления. Собрав огромные силы, подавляющее количество артиллерии, австро-

германские армии перешли в наступление, а русская армия вынуждена была

отступать ввиду недостатка вооружения, снарядов, патронов и даже обуви.

Весной русские войска оставили всю Галицию, часть Волыни, а летом - Польшу,

Литву и Курляндию. Война шла на российских землях. Потоки беженцев

устремились на восток, увеличивая продовольственные и транспортные

затруднения внутри государства.

Потери России в живой силе были исключительно велики, а превосходство

германской армии в боевой технике - очевидным. Воодушевление и вера в быструю

победу начинали уступать моего раздражению и сомнениям.

Начало войны вызвало всплеск национального самосознания, естественное стремление

россиян защитить свою Родину нашло выражение в призывах отразить «преступное

наступление врага». В день объявления войны тысячи рабочих, студентов,

учителей, медиков, ремесленников, лавочников участвовали в патриотических

манифестациях в российской столице, демонстративно переименованной из

Санкт-Петербурга в Петроград. Правящие круги истолковывали патриотический

подъем прежде всего как «союз царя с народом», конец внутренним спорам, когда с

началом войны «как волшебством было сметено революционное волнение в столице».

Даже многие социалисты разделяли эту версию, уверяя, будто в дни мобилизации

вчерашние «забастовщики, воевавшие с полицией, превращаются в самых

восторженных патриотов».[13] Видимо,

отчасти прав Н.А.Бердяев, утверждая, что «национальное единство глубже единства

классов, партий и... других образований в жизни народов... Судьба России

бесконечно дороже классов и партий, доктрин и учений».

В России с началом войны все буржуазно-помещичьи и буржуазные партии, заявив

о своей полной солидарности с правительством, заняли оборонческие позиции.

«Сейчас, - писала "Утро России" (орган московских промышленников), 20 июля

1914 - нет в России... ни правых, ни левых, ни правительства, ни общества, а

есть единый русский народ». Отказались от оппозиции правительству и кадеты.

Их ЦК звал отложить на время войны внутренние споры и добиваться «единения

царя и народа».

Захватнический характер первой мировой войны и свое участие в ней буржуазные

правительства и буржуазные партии пытались прикрыть ссылками на защиту

свободы, культуры, независимости своих стран от попыток агрессии со стороны

своих противников. Активная идеологическая обработка масс в духе шовинизма

велась и в России. Оправдывая участие России в войне, лидер кадетов

П.Н.Милюков в лекции «Война и малые народности» утверждал, будто «мы воюем

для того, чтобы обеспечить права малых народностей и чтобы покончить с

господством сильного над слабым».

Война резко повысила спрос на оружие, военное снаряжение, медикаменты, а

казенные государственные предприятия эти потребности удовлетворить не могли.

П.П.Рябушинский, А.И.Гучков, Г.Е.Львов, включившиеся с первых дней войны в

организацию санитарной службы, стали свидетелями острой нехватки в армии

боеприпасов и вооружения и призывали к мобилизации частной промышленности на

нужды войны.

По инициативе предпринимателей уже летом 1914 года в России были созданы

Всероссийский земский союз (главноуполномоченный князь Г.Е.Львов),

Всероссийский союз городов (главноуполномоченный кадет М.В.Челноков). Все они

имели свои отделения на местах. Объединившись, они создали Союз земств и

городов (Земгор), который имел годовой бюджет в 600 миллионов рублей

обеспечивал фронт и госпитали продовольствием и медикаментами, организовывал

для армии производство сапог, ботинок, шитье белья, закупал за границей

хирургические инструменты и оборудование, создал 75 санитарных поездов,

вывезших с фронта 2,5 миллиона раненых и больных, частично занимался и боевым

снабжением армии. В 1915 году был создан Центральный военно-промышленный

комитет (ЦВПК). ЦВПК занимался распределением военных заказов среди

предпринимателей, создавал на собственные средства военные предприятия,

производящие снаряды, взрывчатые вещества, обозное имущество, саперный

инструмент. За несколько месяцев были введены в строй заводы, производившие 1

тысячу крупнокалиберных и 3 тысячи трехдюймовых снарядов в день.

Конечно, военные поставки создавали благоприятные возможности для быстрого

обогащения российских промышленников, торговцев и поставщиков. Чистая прибыль

военных акционерных предприятий выросла в годы войны вдвое, а военные

поставки приносили нередко до 1000% барышей (свидетельство начальника

главного, артиллерийского управления генерала А.А.Маниковского). В такой

обстановке множились случаи поставки на фронт негодного обмундирования,

испорченных продуктов, некачественных боеприпасов.

Поэтому, несмотря на несомненные заслуги частного предпринимательства в

развитии экономики страны, в России преобладало резко недоверчивое отношение

к «торговому классу», объясняемое той ненавистью, какую, особенно во время

войны, торговцы пробудили к себе в населении.

К тому же напуганное ростом консолидации буржуазии, царское правительство

рассматривало общественные организации предпринимателей чуть ли не как

«второе правительство» и даже окружило их сетью филеров и осведомителей.

Конечно, активная позиция российских предпринимателей не в последнюю очередь

исходила из их материальных интересов, возможностей и перспектив умножения

миллионных капиталов на войне и победе на войне. Однако было бы неверным не

учитывать при изложении их позиций и их искренние патриотические побуждения.

Победа в войне, по убеждению деловых кругов, должна была упрочить

стратегическое положение России, резко усилить русское влияние на Балканах и

Ближнем Востоке, стимулировать развитие экономики страны. Сближение с

буржуазными демократиями западных союзников в войне, по мнению капитанов

промышленного мира России, способствовало бы трансформации политических и

экономических институтов. Все это послужило бы на пользу государства

Российского - в этом заключены истоки мотивации поведения буржуазии России в

войне.

Российская интеллигенция не без колебаний заняла оборонную, патриотическую

позицию. По своей гуманной сущности, однако, она отрицала войну как

ненормальное явление, где и какой бы страной она не велась. З.Н.Гиппиус -

поэтесса и религиозный философ одной из первых на собрании в узком кругу

единомышленников 2 августа 1914 года сказала, «что войну, как таковую, отрицаю,

что всякая война, кончающаяся полной победой одного государства над другим, над

другой страной, носит в себе зародыш новой войны, ибо рождает

национально-государственное озлобление, а каждая война отдаляет нас от того, к

чему идем, "вселенскости"». Не устраивал поэтессу ни воинственный патриотизм,

ни пораженчество, порождая непрерывные колебания: «Что такое отечество? Народ

или государство? Все вместе. Но, если я ненавижу государство российское? Если

оно - против моего народа на моей земле?». Из тисков противоречий освобождает

идея европейской демократии: «... учитывая реальность войны, я желаю победы

союзников, подкрепляемой необходимостью защиты и сохранения России».

[14]

Призывами «вырвать оружие из германских рук» во имя спасения культуры,

оправданиями «бессмысленной бойни» (М.Горький) пронизано составленное

И.А.Буниньм воззвание «К Родине и всему цивилизованному миру». Его подписали

также А.С.Серафимович, Г.Скиталец, редакторы журналов П.Б.Струве,

Н.Г.Михайловский, Л.А.Тихомиров, почетные академики известные художники

А.М.Васнецов, К.А.Коровин, скульптор С.Д.Меркуров, Ф.И.Шаляпин и другие видные

артисты.[15]

Остановить «тяжелый топот германца и грохот его орудий», спасти Россию от

иностранного нашествия неустанно призывал В.Г.Короленко.

[16]

Вслед за духовными пастырями и кумирами молодежи единение с царским

правительством продемонстрировало известное своим антицарский настроем

российское студенчество. Резолюции студенческих сходок пестрели призывами к

«войне до победного конца», манифестации начинались с пения русского гимна и

молитв во славу русского оружия и чаще всею заканчивались погромами немецких

учреждении и магазинов.[17]

Потребуются годы лишений и тягот, бесчисленные жертвы, гибель трех миллионов

российских воинов - больше, чем потеряли вместе взятые армии союзников, —

чтобы пришло отрезвление, и известный художник и критик Александр Бенуа

заявил: «Я непримиримый противник войны», - а на студенческих сходках

зазвучал призыв: «Долой войну!».

Патриотический всплеск народного самосознания правящие классы и круги

истолковали как проявление глубинных процессов, идущих в народной толще. Царь

и его окружение, представители стран-союзниц, располагая сведениями и об

истинной картине событий, тем не менее, своими радужными оценками окружающего

стремились закрепить патриотический подъем. 10 августа 1914 года М.Палеолог,

посол Франции в России, записал в своем дневнике: «Сведения, как официальные,

так и частные, которые доходят до меня со всей России, одинаковы.

В Москве, Ярославле, Казани, Симбирске, Туле, Киеве, Харькове, Одессе, Ростове,

Самаре, Тифлисе, Оренбурге, Томске, Иркутске - везде одни и те же народные

восклицания, одинаково сильное и благоговейное усердие, одно и то же

объединение вокруг царя, одинаковая вера в победу, одинаковое возбуждение

национального сознания».[18]

Совершим и мы воображаемое путешествие по городам и весям Российской империи,

названным французским дипломатом центрами единения, восстанавливая полноту

происходящего.

Петербург. 19 июля, в день объявления войны, прекратили работу 27 тысяч

рабочих на 20 с лишним предприятиях. На улицу вышли с красными знаменами

рабочие завода «Новый Лесснер», а также заводов «Айваз», Эриксона и других.

Партию призывников, идущую под конвоем полиции, демонстранты встретили криками:

«Долой войну!» и пением «Марсельезы». Полицейских забросали камнями.

[19]

Москва. В связи с первой мобилизацией начались антивоенные забастовки на

заводе «Динамо», фабрике «Трехгорная мануфактура» и ряде других предприятий,

продолжавшиеся несколько дней.[20]

Тверь. В первые же дни войны полторы тысячи рабочих вагоностроительного

завода прекратили работу.

Брянск. Рабочие Людиновского завода организовали трехдневную стачку

протеста.[21]

В специальной справке царская охранка сообщала: «Надлежит отметить, что в целом

ряде провинциальных городов, как то Харьков, Киев, Екатеринослав, Чернигов,

Самара и Кострома, а также в Царицыне, Гомеле, на Урале и Кавказе имели место

антивоенные выступления».[22]

Ответные меры царских властей не замедлили проявиться в грозных телеграммах

министра внутренних дел губернаторам с требованием «раздавить бесчинства»,

«стрелять при усмирении беспорядков».

На фронте еще не раздался ни один выстрел, а в тылу против «внутреннего врага»

царские власти уже применяли оружие. Только с 19 июля по 1 августа в 27

губерниях было ранено и убито 505 мобилизованных и 106 полицейских.

[23]

Однако нельзя отрицать и того, что угар шовинизма охватил не только

интеллигенцию, крестьянство, средние слои города, но и значительную часть

рабочего класса. Это нашло отражение в поведении и деятельности социал-

демократических и революционно-демократических партий.

В поддержку войны выступила вся правая часть партий меньшевиков, эсеров,

бунд, трудовики. Эсеры раньше меньшевиков определили своё отношение к войне,

выступив с лозунгом «сначала победа, потом революция». Более «умеренные»

выдвинули компромиссную формулу: «Интересы революции должны быть подчинены

интересам обороны». Меньшевики не сразу отважились на поддержку войны. 26

июля 1914 года, когда в Думе обсуждался вопрос о военных кредитах

правительству, меньшевики поддержали большевиков. Обе фракции выступили с

общей декларацией, осудившей войну, и во время голосования покинули зал

заседаний. Но в дальнейшем многие лидеры меньшевиков и часть меньшевистских

организаций перешли на оборонческие позиции. Одним из наиболее убежденных

защитников оборончества в России был Г.В.Плеханов. Он считал, что от удара

«бронированного немецкого кулака» может погибнуть революционное движение в

России, поэтому русский пролетариат обязан защищать свою страну. С

Г.В.Плехановым были солидарны известные в то время меньшевистские деятели,

часто выступавшие в легальной печати: П.Маслов, Н.Жордания, Н.Иорданский,

В.Засулич.

Итогом сближения правых меньшевиков и эсеров стало принятие осенью 1915 года

совместного обращения «К сознательному трудящемуся населению России»,

пронизанного призывом к решительной победе над Германией.

[24]

В противоположность правым социалистам большевики сохранили верность решениям

международных конгрессов II Интернационала, призвав ответить на войну

революцией, оценивая поражение реакционных правительств воюющих сторон как

благоприятное условие для их свержения вооруженными рабочими и крестьянами,

для выхода из войны.

Разъясняя сущность этой антивоенной платформы, В.И.Ленин так сформулировал ее

позиции: «Революция во время войны есть гражданская война, а превращение войны

правительств в войну гражданскую, с одной стороны, облегчается военными

неудачами ("поражением") правительств, а с другой стороны - невозможно на деле

стремиться к такому превращению, не содействуя тем самым поражению.

[25] Поражению правительства, - подчеркивал В.И.Ленин, - а не России,

которую социал-демократы хотят видеть свободной и независимой, самостоятельной,

демократической, республиканской, гордой "Великороссией"».

[26]

По мнению писателя А.И.Солженицына, «простая истина, но и ее нужно

выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них! Победы нужны

правительствам, поражения нужны - народу. После победы хочется еще побед,

после поражения хочется свободы - и обычно ее добиваются. Поражения нужны

народам, как страдания и беды нужны отдельным людям: они заставляют углубить

внутреннюю жизнь, возвыситься духовно».

Ленин видел смысл лозунга поражения «своего» правительства, если с ним

выступят социалисты всех воюющих стран. Однако лот лозунг не был поддержан

социал-демократией Запада, что поставило большевиков в очень сложное

положение.

С осени 1915 года о революции в России заговорили многие социалистические

оппоненты большевиков. Лидер эсеров Чернов выступил с лозунгом «Через революцию

в отдельной стране - к революционному кризису общеевропейского размаха и

значения». С революцией в России и революциями в Западной Европе связывали

прорыв из войны к миру эсер М.А.Натансон и социал-демократ Л.Д.Троцкий. В то же

время Троцкий считал, что Ленин недооценивал значение лозунга борьбы с войной,

а ленинскую тактику «революционного пораженчества» расценивал как

социал-патриотизм наизнанку.[27]

В целом отношение к войне раскололо российское общество до предела, затруднив

поиск общественного согласия и сотрудничества путем выхода из войны и

послевоенного устройства.

Первая мировая война принесла народным массам России огромные бедствия. Она

вызвала разруху в промышленности. В связи с мобилизацией на фронт возник

острый недостаток рабочей силы. Закрывались предприятия. Из 9750 крупных

предприятий бездействовало 3884, или 37,8%. От 20 до 40% станков на фабриках

не работало. Промышленность испытывала острый недостаток в топливе, сырье. Не

справлялся с перевозками транспорт. Наступил кризис финансового хозяйства.

Война стоила России 50 млн. рублей в день. Выпуск большого количества

бумажных денег приводил к их обесцениванию. Цены на продукты питания выросли

втрое. Начинался голод. Ухудшилось положение рабочего класса: повысилась

интенсивность труда, выросла продолжительность рабочего дня, обязательными

стали сверхурочные работы, падала реальная заработная плата, широко

применялся женский и детский труд. Непосильную ношу взрослых рабочих и

крестьян были вынуждены взвалить на свои плечи почти 300 тысяч

несовершеннолетних на заводах и почти 15 миллионов в крестьянских хозяйствах.

Царское правительство, оправдываясь потребностями войны, отменило в 1915 году

все ограничения в применении детского и подросткового труда, предписывая

«чистосердечное подчинение, послушание, покорность хозяевам».

Продолжительность рабочего дня выросла на 15—20%, зарплата же снизилась

наполовину. Малолетние и подростки получали менее 50 копеек в день,

минимальный же прожиточный уровень определился в сумме 21 рубль в месяц.

Почти четверть детей в возрасте от 8 до 11 лет вынуждена была оставить школу.

Как отмечал «Журнал Министерства народного просвещения» (май 1917 года),

«плата за обучение 75 – 100 рублей в год представляется непосильною не только

для крестьянина, но и для сельского священника, мелкою чиновника, народного

учителя».

От войны тяжело пострадало сельское хозяйство. К 1917 году в армию была

мобилизована почти половина мужскою населения деревни. Проводились массовые

реквизиции скота, лошадей. Сократились посевные площади. За два года войны

сбор хлеба снизился на треть, развал на железных дорогах не позволил вывезти

ею из-за Урала, из Западной Сибири, Казахстана. Тяжело отразилась на

положении крестьянства продовольственная разверстка, введенная в россии

постановлением управляющего Министерством земледелия А.А.Риттиха от 29 ноября

1916 года в связи с продовольственным кризисом, нехваткой хлеба для снабжения

армии.

В связи с этим в 31 губернии устанавливалась принудительная разверстка хлебов

и фуража для нужд армии. Разверстке подлежало 772,1 миллиона пудов хлеба.

Хлеб изымался воинскими командами, расчеты производились тотчас же, с учетом

прежних твердых цен денежными ассигнациями или под облигации-квитанции,

обещавшие компенсацию после окончания войны. Нарушение сроков поставки хлеба

каралось реквизицией продукта.

Разверстка предназначалась исключительно для нужд действующей армии и оборонной

промышленности, в этом была ее особенность. «Патриотическая» направленность

продовольственного обложения позволила выкачать из деревни значительную часть

хлебных запасов. Основную массу хлеба вносили крестьянские хозяйства. Так, из

выполнивших поставки 2070 волостей 100 миллионов пудов хлеба из 118,2 миллионов

пудов составил крестьянский хлеб. У крупных же землевладельцев правительство

продолжало закупать хлеб не просто по твердым, а по рыночным ценам, гарантируя

к тому же крупные комиссионные вознаграждения в зависимости от объема продажи,

доставки и транспортировки. Насильственное изъятие хлеба привело, судя по

отчетам хлебозаготовителей, к «возбуждению сильного недовольства на местах,

чреватого нежелательными последствиями».[28]

Усилилось недовольство солдат на фронте. Потери во многих частях достигали

30-60% личного состава. Брусиловский прорыв 1916 года хотя и поднял боевой

дух войск, по не смог внести перелом в военные действия. За два с лишним года

войны потери русской армии составили 1,5 миллиона убитых, около 4 миллионов

раненых, свыше 2 миллионов пленных.

Накануне революции в России по-прежнему шла борьба трех политических лагерей:

правительственного, либерально-буржуазного и революционно-демократического.

Правительственный лагерь представляли: собственно царизм, т. е. верховная

власть, официальное правительство, класс помещиков, верхи буржуазии со своими

монархическими, черносотенными и националистическими партиями,

заинтересованным в сохранении самодержавия. Носителем верховной власти был

император Николай II. Перед Февральской революцией со стороны царизма

предпринимались попытки маневрирования между правыми реакционными силами и

буржуазно-дворянской оппозицией. Вынашивалась идея о сепаратном мире с

Германией, чтобы развязать себе руки в борьбе с революцией. По свидетельству

его современников и историков, Николай II как государственный деятель обладал

весьма посредственными способностями.

Николай II находился под сильным влиянием своей жены Александры Федоровны

(урожденной принцессы Алисы Гессенской). Она получила воспитание при дворе

своей бабки - английской королевы Викторин. Училась в Кембридже, имела диплом

доктора философских наук. Несмотря на это, «трудно представить себе что-либо

более примитивное и убогое, чем уровень мышления и кругозор царицы», - писал

историк А.Я.Аврех. С 1905 года царица стала открыто интересоваться политикой,

давать царю советы, ас 1914 года открыто вмешивалась в государственные дела.

Огромное влияние на нее имел Григорий Распутин. Невежественный, грубый,

ведущий пьяный и развратный образ жизни, Распутин вмешивался в назначение и

увольнение министров, видных сановников, духовных лиц и даже в решение

военных вопросов. Это вызывало недовольство в общественных кругах, не только

либеральных, но и монархических, даже среди значительной части ближайшего

окружения царя. Царизм оказался в изоляции.

В либеральный лагерь входили значительная часть российской буржуазии, часть

оппозиционно настроенного дворянства, буржуазная интеллигенция. Ведущими

партиями были кадеты, октябристы, прогрессисты. Либеральный лагерь видел

выход из кризиса в установлении конституционной монархии, участии буржуазии в

управлении государством, демократизации страны. Либералы надеялись, что

буржуазные реформы спасут страну от революции. Для достижения этих целей они

стремились использовать IV Государственную думу. По инициативе кадетов в

августе 1915года в Думе был создан Прогрессивный блок, объединивший примерно

2/3 буржуазно-помещичьей оппозиции Думы. В него не вошли крайне правые и

левые фракции. Заветной целью блока было создание «ответственного

министерства» (перед Думой). Ближайшим шагом к этому — образование

«министерства доверия» (со стороны Думы). Большинство либеральной оппозиции

придерживалось легальных форм давления на правительство.

Но сделки между Прогрессивным блоком и царем не получилось, царь объявил о

перерыве в работе Думы, которая собралась лишь в феврале 1916года. К концу

1916года назревавший политический кризис обострился. Он сопровождался

ухудшением состояния транспорта, снабжения населения мясом, ростом

дороговизны. Уже с лета 1915 года возобновилось стачечное движение рабочих,

выдвигавших экономические, а потом все чаще и политические требования.

Оживилась деятельность малочисленных подпольных групп социал-демократов,

большевиков и эсеров, медленно росло недовольство в армии, вызванное затяжным

характером войны, ее лишениями и тяготами. В Думе 1 ноября 1916 года

П.Н.Милюков произнес речь против правительства, демагогически обвинив его в

«измене» и переговорах в пользу сепаратного мира с Германией. Запрещенные к

публикации речи П.Н.Милюкова, В.А.Маклакова и А.Ф.Керенского перепечатывались

«самиздатом» и тысячами распространялись по стране. Общественное недовольство

охватило даже высшую аристократию и многих великих князей из царской фамилии.

Ими был составлен заговор против царского фаворита Г.Е.Распутина, убитого 16

декабря 1916 года. С октября начала действовать группа заговорщиков

(А.И.Гучков, Н.В.Некрасов и М.И.Терещенко), ставивших задачу сколотить группу

из военных для захвата царского поезда и принуждения Николая II к отречению

от престола в пользу его 12-летнего сына Алексея с одновременным

провозглашением новой, «настоящей» конституции. Так наиболее радикальная

часть буржуазии стала выходить за рамки строго легальных средств борьбы за

власть, которые навязывал Прогрессивный блок во главе с Милюковым. Лишь

меньшинство встало на путь организации заговора. Предполагалось осуществить

при поддержке Англии и Франции, боявшихся выхода России из войны, дворцовый

переворот, чтобы заменить чету Романовых другим монархом, способным пойти на

уступки буржуазии и продолжать войну до победного конца. Дворцовый переворот

предупредила революция. Не желая революции, буржуазия своей оппозицией

царизму способствовала ее приближению.

В революционно-демократический лагерь входили рабочий класс, крестьянство,

солдаты, средние слои города (демократическая интеллигенция, служащие,

ремесленники, студенты и различные слои мелкой буржуазии), трудящиеся

угнетенных наций. Их интересы представляли политические партии социал-

демократического и народнического направлений (большевики, меньшевики, эсеры,

бунд, трудовики и др.). Революционно-демократический лагерь ставил свой

задачей полную ликвидацию царизма и завоевание демократической республики.

Это был путь революции. Наиболее революционным и последовательным в борьбе

против самодержавия был пролетариат, направляемый партией большевиков.

Степень участия в борьбе против царизма социалистических и революционно-

демократических партий не была одинаковой. Партии эти не были едиными, война

внесла раскол в их ряды. Большинство меньшевиков и эсеров, перейдя на

оборонческие позиции, отказалось от революционной борьбы. Борьбу вели только

левые интернационалистские группы.

Главной движущей силой в борьбе с самодержавием выступал пролетариат. Борьба

рабочего класса после некоторого спада в начале войны в 1915 году стала быстро

нарастать. С августа по декабрь 1914 года, по официальным данным, состоялось 70

стачек, в 1915 году - 957, в 1916 году - 1416. По числу забастовщиков в

1915-1916 годах Россия вышла на первое место в мире. В 1916 году 30%

бастовавших бросали работу по политическим мотивам. Поднимались на борьбу

крестьянские массы. Усилились революционные настроения в армии. Началось

братание на фронте. Втягивались в борьбу угнетенные нации.

[29]

В обстановке мировой войны и обострения всех противоречий в России сложились

благоприятные условия для победы буржуазно-демократической революции.

Литература.

¨ Болтин Е., Вебер Ю. Очерки мировой войны 1914 – 1918 г.г. М. 1940.

¨ Гиппиус З. Петербургские дневники. Нью-Йорк. М. 1990.

¨ Деникин А.И. Очерки русской смуты // Вопросы истории. 1990.

¨ История Отечества XX века в вопросах и ответах 1900-1939 годы. Ч. I.

1900-1917 годы. СПб. 1994.

¨ Крестьянское движение в России в годы первой мировой войны: сборник

докладов и материалов М. 1965.

¨ Лейкин А.Я. Вехи Российской истории, СПб. 1998.

¨ Лященко П.И. История народного хозяйства СССР. М. 1956.

¨ Минц И.И., История Великого Октября. М. 1977.

¨ Мировая война в цифрах. М. 1934.

¨ Ольденбург С.С. Царствование Николая II. СПб, 1991.

¨ Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М. 1991.

¨ Реформы или революция? Россия 1861 – 1917. СПб., «Наука». 1992.

¨ Сидоров А.А. Экономическое положение России в годы первой мировой

войны. М. 1973.

¨ Хромов П.А. Очерки экономики России периода монополистического

капитализма. М. 1969.

¨ Чернецовский Ю.М. Россия и Советский Союз в мировой политике XX века.

СПб. 1993.

[1] Ольденбург С.С. Царствование Николая II. СПб, 1991, стр.17

[2] Хромов П.А. Очерки экономики России

периода монополистического капитализма. М., 1969. стр. 45, 49-53.

[3] Реформы или революция? Россия

1861-1917. Материалы международного коллоквиума историков. СПб., «Наука», 1992.

стр. 214-215, 220-233.

[4] История Отечества XX века в вопросах и

ответах 1900-1939 годы. Ч. I. 1900-1917 годы. СПб., 1994. стр. 12-22.

[5] Афанасьев Анатолий. Полынь в чужих краях. М., 1984. стр. 261.

[6] Чернецовский Ю.М. Россия и Советский

Союз в мировой политике XX века. СПб., 1993, Часть 1. стр. 31.

[7] Мировая война в цифрах. М., 1934. стр.

12-13; Болтин Е., Вебер Ю. Очерки мировой войны 1914-1918 г.г. М., 1940.

стр. 16.

[8] Волков С. На углях великого пожара. М., 1990. стр. 52-53.

[9] Деникин А.И. Очерки русской смуты // Вопросы истории. 1990. стр. 130

[10] Минц И.И., История Великого Октября. М., 1977. стр. 362, 363.

[11] Маниковский. А.А. Боевое снаряжение

русской армии в мировую войну. М.; 1930. T.I. стр. 129, 154-157; Лященко

П.И. История народного хозяйства СССР. М 1956. Т.II. стр. 616-618.

[12] Деникин А. И. Очерки русской смуты. М., 1991. стр. 27.

[13] газета "День", 1914. 24 июня.

[14] Гиппиус З. Петербургские дневники. Нью-Йорк. М., 1990. стр., 24-25, 42.

[15] Газета «Русские ведомости». 1917. 28 сентября. (11 октября.).

[16] Газета «Киевская мысль». 1917. 15(28) марта.

[17] Лейкин А.Я. Против ложных друзей молодежи. 1980. стр. 32, 40.

[18] Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М., 1991. стр.63.

[19] Петроградский пролетариат и

большевистская организация в годы империалистической войны. Сборник докладов и

материалов. Л., 1939. стр. 25.

[20] Ученые записки Московского

Государственного педагогического института им.В.И.Ленина. М., 1957. Т. 102.

Выпуск 3. стр.58.

[21] Из прошлого. Революционная борьба

рабочих Брянской губернии. Брянск, 1927. Выпуск 1. стр. 77.

[22] Крестьянское движение в России в

годы первой мировой войны: сборник докладов и материалов М., 1965. стр. 43.

[23] Исторические записки. Т. 23. стр. 40-41.

[24] Непролетарские партии. Урок истории. стр.200-203.

[25] Ленин В.И. О поражении правительства

в империалистической войне // Полн. собр. соч. Т. 26. стр.287.

[26] Ленин В.И. О национальной гордости

великороссов // Полн. собр. соч. Т. 26. стр.108.

[27] Исторические силуэты. М. 1991. стр. 234-235.

[28] Сидоров А.А. Экономическое положение

России в годы первой мировой войны. М. 1973. стр.489-493.

[29] Анатомия революции. 1917 год в

России: массы, партии, власть. СПб., 1994. стр. 20-47.

Страницы: 1, 2