Реферат: Восстание Спартака

Реферат: Восстание Спартака

Санкт-Петербургская Академия Театрального Искусства

Кафедра театра кукол

Реферат

Гельмут Хефлинг

"Римляне рабы гладиаторы. Спартак у ворот Рима"

(Москва "Мысль" 1992)

Студентка: Курс

Н.П. Наумова

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

1999

Часть первая.

Бегство обреченных на смерть.

Недалеко от Неаполя, в Капуе и ее окрестностях, было особенно много казарм,

где гладиаторы – прежде всего военнопленные и рабы – по изощренной и

испытательной системе, как спортсмены к состязаниям, готовились физически и

психологически к состязаниям (кровавым показательным боям). Убить противника

и умереть – так гласил закон, вынуждавший их выступать на арене друг против

друга. Их страшная борьба не на жизнь, а на смерть служила одной –

единственной варварской цели – пощекотать нервы жадной до развлечений толпе

свободных римских граждан. У доведенных до отчаяния людей, решившихся на

побег, не было шансов. Их преследовали, настигали, и смерть была неизбежной –

в схватке с преследователями, на кресте или же снова в амфитеатре. Мечты о

свободной жизни оставались несбыточными.

В 73 г. до н. э. из знаменитой школы фехтовальщиков в Капуе пытались бежать

200 гладиаторов. Но их планы были раскрыты, и завладев на кухне ножами и

вертелами, бежали 70 из них.

Из Капуи выступило вдогонку собранное гражданское ополчение, усиленное

солдатами. Гладиаторы обратили их в бегство. Сами же закрепились в

непроходимых ущельях близлежащего Везувия.

Застигнутые врасплох.

Жители Кампании не в силах защитится от грабежей и опустошений, обратились за

помощью к Риму.

Сенат направил на юг трехтысячную карательную экспедицию под командованием

претора (их задачей в период Республики было отправление правосудия) или

возможно пропретора Клавдия Глабара.

Благодаря находчивости гладиаторов, римляне были обращены в бегство. Заняв

лагерь, победители захватили множество оружия.

Стратег

Гладиаторы выдвинули в предводители сразу трех своих товарищей по несчастью:

фракийца Спартака, а также кельтов Крикса и Эномая как его помощников. Но

Эномай вскоре пал, и Крикс остался единственным его заместителем. Спартак

стал душой всего восстания.

Гладиаторы. От жертвоприношений к официальным кровавым представлениям.

Император Август – устроитель развлекательной резни.

Август (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.) первый римский император и приемный сын

Цезаря, выходец из плебейского рода, звавшийся в начале Гаем Октавием любил и

организовывал гладиаторские игры. В уникальном документе о своих делах и

свершения "Res gestae divi Augusti" ("Деяния божественного Августа") он пишет

"От своего имени или от имени моих внуков и сыновей я 26 раз устраивал для

народа травлю африканских зверей в цирке, или на форуме, или в амфитеатрах.

При этом было истреблено 3500 животных".

Народный праздник смерти.

В качестве предварительного акта. на арену выпускали неопытных и почти

беззащитных жертв для обоюдного убийства, с тем чтобы оставшиеся на своих

местах зрители, лишившись домашнего обеда, могли утолить хотя бы свою

кровожадность.

Гладиаторы были включены в толкователь снов Артемидора из малоазийского

города Далдие. Также было поверье, по которому можно излечиться от падучей,

если напиться теплой крови сраженного гладиатора.

Человеческая кровь для духов умерших.

Прошло почти 500 лет с момента основания города Рима (римляне возводили

начало своей истории к основанию города в 753 г. до н. э.), прежде чем там

состоялся первый бой гладиаторов, засвидетельствованный историческими

источниками.

О человеческих жертвоприношениях на тризнах скифов сообщал еще

древнегреческий историк Геродот (484-425 гг. до н.э.).

Основной смысл жертвы, а именно умиротворение богов, сохранялся даже в тех

случаях, когда людей заменяли куклами, как предполагают многие исследователи.

Долгое время, примерно до конца II в. до н.э., римляне устраивали бои

гладиаторов исключительно на погребальных празднествах, которые все еще,

особенно в Галии, носили печать религиозного жертвоприношени. Летописцы их

фиксировали.

Желания умерших иногда приводили к парадоксам. Одно завещание предписывало

проведение поединка между двумя привлекательными женщинами. Другой

распорядился в своем завещании о проведении боя между двумя мальчиками. В

этом случае, правда, обычно падкие на удовольствие зрители с необычным

благородством отказались от исполнения последней воли. Но в другом случае

добивались представления или щекочущего нервы зрелища.

Человеческой кровью умиротворяли и страшных богов подземного мира, а также

богов земледелия.

На потеху толпе.

С превращением гладиаторских боев из ритуального умерщвления в честь умерших

в убийство для развлечения падкой на удовольствия толпы одновременно и

увеличивалось количество этих кровавых игр и "посвященных смерти".

На протяжении сотен лет военнопленные использовались для гладиаторских игр.

Пленные варвары группами сражались друг против друга при Клавдии в 44 г.

Этой удобной возможностью устранить пленных при помощи гладиаторских игр

воспользовался и римский император Тит после разрушения Иерусалима в 70 г.

н.э. Даже римский император Константин Великий остался верен этой жестокой

практике.

Приговоренные к борьбе на арене.

В императорскую эпоху возник обычай принуждать преступников к гладиаторским

играм. В других случаях осужденные отдавались на растерзание диким животным.

В императорскую эпоху часто обрекали на обучение в гладиаторских школах. Это

наказание считалось более легким, т.к. если через три года гладиатор

оставался жив, он получал деревянную шпагу. А через пять лет мог получить

колпак как символ полного освобождения.

Осуждения не всегда были справедливы. Например Л. Корнелий Бальб – младший,

будучи квестором (магистрат – казначей) в Испании в 44-43 гг. до н.э. травил

хищниками и римских граждан, в том числе и одного за его уродливость.

Как скот на продажу.

В гладиаторы весьма часто попадали и рабы – как в Риме. так и в остальных

городах мировой Римской державы. Их использовали по разному: как личную

охрану господина или как наемных или профессиональных убийц, а также как

смертников, сражавшихся на зрелищах, устраиваемых их господином или кем-то

другим, для кого владелец сдавал их за деньги, как цирковых лошадей или

медведей.

Наряду с другой собственностью гладиаторские труппы переходили путем продажи

или аукционных торгов из рук в руки, как скот.

В I в. н.э. господин мог без всяких ограничений продавать своих рабов в

гладиаторы для смертельных боев на арене.

И только Адриан, римский император, правивший со 117 по 138 г. н.э.,

"запретил продавать без объяснения раба или служанку своднику или содержателю

гладиаторской школы", как об этом сказано в сборнике "Писатели истории

Августов".

Особенно ценимые – свободные бойцы.

От добровольцев, были ли они вольноотпущенниками или свободнорожденными,

ожидали более ожесточенного боя, чем от принуждаемых гладиаторов, вероятно,

потому, что они бросались на противника с большими яростью, страстью и

подъемом.

Среди вольноотпущенников (бывших рабов) были и те, которые прежде выступали в

качестве гладиаторов. Выжив на своей "службе" и получив вольную, они по

собственному желанию могли вернуться к своей профессии. Но иногда и по

желанию господ.

В конце Республики и в императорскую эпоху ланисты нанимали отчаявшихся от

тяжелой жизни свободнорожденных. Они давали страшную клятву бойцов

добровольцев о том, что их можно "жечь, вязать, сечь и казнить мечом".

Свободнорожденный гражданин, нанимавшийся на гладиаторскую службу, должен был

в присутствии нанимателя сделать перед народным трибуном соответствующее

заявление, одновременно устанавливалась цена за его выступление.

Общественное положение вольнонаемных гладиаторов, было аналогично положению

раба. Но тем не менее он мог вновь выкупить себя досрочно и даже до того, как

вообще начинать поединки.

Представители знати и граждане, добровольно избравшие карьеру гладиатора,

постоянно становились мишенью для возмущения, упреков и насмешек моралистов и

сатириков. Даже на кладбище, которое подарил жителям города Сассины (Меркато

Карачено), не хоронили вольнонаемных гладиаторов.

"Смейся тому, как, оружие сложив, она кубок хватает"

Выступление женщин – гладиаторов, о котором упоминает Светоний в

жизнеописании императора Домициана (81-96гг.), уже в то время считалось чем-

то новым.

В цирке устраивались кровавые бои женщин – гладиаторов, в которых участвовали

даже женщины из почтенных семейств, что считалось особенно позорным. На 9-том

году правления Нерона эти бои приняли невероятные масштабы.

Только в 200 г., когда состоялось особенно много поединков женщин-

гладиаторов, было запрещено женщинам выступать в качестве бойцов, что явилось

заслугой просвещенных юристов, а вовсе не правившего в то время императора

Септилия Севера.

Школа – тюрьма.

Школы гладиаторов с их жестокими наказаниями были похожи более на тюрьмы, чем

на центры обучения боевому искусству. Условия для жизни были ужасающими.

Извержение Везувия в 79 г. н.э. одним ударом поразило гладиаторов, еще не

успевших выйти на арену на свой последний поединок.

Древнейшие гладиаторские школы были основаны в Капуе в период существования

Республики. Такая же школа возникла в Риме.

Императорские школы существовали и за пределами Рима, в Итилии, в Равенне и

Пренесте (Палестрина), а также за ее пределами – в Александрии и Пргаме

(Бергамаль). В гладиаторских школах медики строго следили за здоровьем и

правильным питанием гладиаторов.

Страшная жестокость и самоубийства отчаявшихся.

Тот кто при толпе приносил клятву бойцов – добровольцев, уже при этом получал

первое представление о жестоких нравах, царивших в казармах гладиаторов.

Для поддержания дисциплины в этих центрах применялись эффективные меры

наказаний. Часто вспыхивали заговоры, бунты и побеги с применением силы.

Физические муки усиливались душевными страданиями. Постоянное ожидание

смерти, страшная жестокость охранников накаляли атмосферу.

Ненависть гладиаторов направлялась на их охранников или против самих себя.

Такие самоубийства остановить было невозможно.

Обучение по всем правилам искусства.

Цезарь не удовлетворялся обычной подготовкой, где для каждого вида вооружения

имелись профессиональные ланисты. Здесь после основательной выучки гладиатору

преподавалось актерское мастерство, с которым виртуоз приканчивал противника.

При обучении с гладиаторами обращались жестоко, с тем чтобы вырастить их

настоящими бойцами. Также их обучали искусству сражаться левой рукой.

Снаряжение на любой вкус.

Гладиаторы различались снаряжением, пользовавшимся у публики различной

популярностью.

Со времен Республики пленных заставляли биться друг с другом не только в их

экзотических, часто живописных нарядах, но и с их собственным оружием и по их

обычаям. С этими особенностями разноплеменных бойцов связанно появление

некоторых категорий профессиональных гладиаторов, как самниты, фракийцы, или

галлы.

Самниты, прикрывавшиеся большим щитом в человеческий рост, бились короткими

прямыми мечами, либо копьями. Левое бедро было защищено поножью, а справа –

наголенником; фартуком с поясом и повязкой на правой руке. Шлем с прорезями и

огромным гребнем султаном.

Фракийцев защищал закрывавший лицо шлем и поручень на правой руке. Орудия:

серповидный меч, либо кривой кинжал, маленький круглый или квадратный щит. У

них было две поножи.

В зависимости от места и времени действия менялось вооружение и снаряжение.

Публика требовала смены ощущений, поэтому методы взаимного уничтожения были

многообразны.

Иерархия и дух товарищества.

Гладиаторам одной школы разрешалось объединяться, например, с целью

совместного поклонения богам – покровителям.

Активных бойцов награждали титулами. Мудреная иерархия гладиаторов знала

различные ступени и внутри отдельных родов оружия.

Проявившие себя на арене могли рассчитывать на повышение. Новобранцев

называли "рядовыми" или "тирониями". Боец, получивший деревянный меч, мог

заняться преподаванием. Публика или сами гладиаторы давали бойцам

профессиональные звучные или ласкательные имена – клички.

Осознание своей отверженности порождало в гладиаторах яростную храбрость,

которой поражался сам Цицерон. Ни кровавый спектакль, ни вид гибнущих

товарищей по несчастью не могли поколебать их моральной мощи.

Все больше крови.

Особым указом было запрещено кому бы то ни было держать в Риме больше

определенного количества гладиаторов.

Намерение Цезаря послать на арену несколько сот пар бойцов, так напугало

сенат, что он законодательным путем ограничил число гладиаторов, которые

могут находится в собственности частного лица.

Уже через 3 года, т.е. в 63 г. до н.э. сенат законодательно запретил всем

будущим магистратам в течение 2 лет перед соисканием должности организовывать

гладиаторские бои, если только их не обязывало к этому чье-либо завещание.

В 73-71 гг. до н.э. гладиаторы впервые выступили как солдаты против Спартака.

Потом из гладиаторов стали делать телохранителей.

Появилась угроза для государства от войска гладиаторов. 21 октября 63 г. до

н.э. сенат решил вывести такие войска в Капую и другие города, чтобы лишить

мятежников опасного оружия.

Перед началом гражданской войны (49 г. до н.э.) появилось опасение, что

Цезарь включит гладиаторов в состав своей армии.

Передав гладиаторов Цезаря гражданам в качестве телохранителей, Полепей

исключил возможность их венного использования.

В связи со своим четырехкратным триумфом Цезарь устроил истинную

гладиаторскую битву – пышный спектакль.

За убийством Цезаря 15 марта 44 г. до н.э. последовало законодательное

установление: в качестве ежегодного поминовения сенат распорядился посвящать

в Риме и в других городах Италии один день в году гладиаторским играм.

Императоры же всегда стремились к ограничению возможностей частных лиц

устраивать гладиаторские бои.

Государство все больше поощряло распространение служившей для увеселения

толпы человеческой резни, причем каждый правитель стремился переплюнуть

предыдущего.

Растущие масштабы гладиаторских битв требовали все большего числа бойцов,

которых привозили из все более далеких областей после покорения их римской

военной машиной.

Такая широкомасштабная субсидированная государством резня была, по мнению М.

Гранта, свидетельством "перехода империи от периода анархического упадка к

эпохе жестокого позднеантичного тоталитаризма.

Властитель и толпа.

Личное присутствие императора на играх способствовало установлению особых

связей между ним и толпой. Осознание маленьким человеком того, что его и

великого Цезаря объединяют одни и те же переживания, не могло не воодушевить

народ.

Лишь не многие правители открыто демонстрировали свое нежелание подвергаться

своего рода проверке общественным мнением во время гладиаторской резни. К

числу таких относился и Марк Аврелий (121-180 гг. н.э.). Другой пример

нежелания потакать вкусам толпы задолго до Марка Аврелия был наказан

императором Тиберием (14-37 гг. н.э.).

Политические значения игр

Гладиаторские игры императоры использовали в качестве политического маневра,

отвлекающего массы от мятежных настроений и укрепляющего тем самым

автократию.

Желая сохранить свою абсолютную власть, императоры не должны были допускать,

чтобы толпа скучала или голодала. Они пригоршнями бросали деньги в народ.

Этим они затыкали ему рот. Для проведения этих мероприятий принцепсы

(императоры I-IV вв. н.э.) назначали высших чиновников, отвечавших за

проведение игр.

"Дом гладиаторов дешевых."

Если император мог себе позволить самое широкое финансирование гладиаторских

игр, то должностные лица, в том числе консулы и преторы оказывались зачастую

на грани разорения.

Ликвидация государственных доплат организаторам игр, проведенная Августом,

особенно ударила по преторам. Он же, первый римский император запретил всем

чиновникам, кроме преторов, устраивать гладиаторские бои. Впоследствии лишь

некоторым богачам удавалось организовывать гладиаторские игры в Риме.

Однако на Италию и провинции это не распространялось. Если же устроитель

оказывался недостаточно щедр, он навлекал на себя недовольство народа

считавшего себя обманутым.

Устраивались гладиаторские игры и для возвышения своей должности, победы на

выборах.

Чудовищное число гладиаторов, год за годом приносилось в жертву толпе на

аренах Рима, Италии и провинций, превращало торговлю бойцами в выгодное дело.

Сенат создал настоящую биржу и правила регулирования рынка гладиаторов и

гладиаторских игр.

От деревянного помоста к амфитеатру.

Если для гладиаторских игр первоначально было достаточно деревянных

подмостков, то вскоре потребовалось начать строительство более солидных

сооружений, чем и был дан толчок к возведению амфитеатров.

Первый известный нам амфитеатр был возведен в Помпеях вскоре после 80 г. н.э.

Это было смелое по замыслу деревянное строение, вместимость которого удалось

довести до 20000 сидячих мест.

Рим отставал от Помпеи в строительстве гладиаторских арен. И лишь в 53 г.

молодой политик Г. Скрибоний Курион, повелел возвести в столице амфитеатр,

который соответствовал бы величию города.

Быстро пожирали деревянные амфитеатры пожары, бывало, что набитые зрителями

трибуны обрушивались под собственной тяжестью. Причиной тому –

конструкционные ошибки, халтурная работа строителей.

Первый постоянный амфитеатр в столице, включавший в себя как каменные, так и

деревянные конструкции в 29 г. до н.э. возвел Статилий Тавр, родственник и

любимец Августа.

70 амфитеатров, которые продолжают существовать и по сей день, конечно, всего

лишь часть от общего числа – а они имеются в Италии и Югославии, в Испании и

на Сицилии, во Франции и Германии, в Британии и Греции, в Малой Азии и

Египте.

Колизей – отблеск былого величия.

Сооружение Колизея, размерами своими превышающего все предыдущие и

последующие строения, было начато императором Веспасианом (69 – 70 гг.),

завершено Титом (79-81 гг.); он же открыл Колизей стодневными торжествами;

его преемнику оставалось лишь завершить оформление. Современники относили это

творение к числу чудес света, которое и по сей день производит неизгладимое

впечатление.

Колизей стоит на месте бывшего парка Золотого Дома Нерона, и именно там, где

раньше находился пруд, перед тем осушенный и засыпанный. В плане он

представляет собой эллипс с внешним обводом в 527 м., главные оси которого

составляют 188 м. в длину и 156 м в ширину. Длина осей овальной же арены – 86

и 54 м.; площадь ее – 4644 кв. м., а всего комплекса около 29000 кв. м.

Глубина фундамента Колизея 9 м.

Лучшие места в ложах нижнего ряда предназначались для высокопоставленных лиц

и прежде всего для императора с семьей и двором в окружении потомков древних

родов знатных родов и т.д. Лишь женщины императорской семьи и весталки имели

право наблюдать кровавую резня на арене в непосредственной близости, прочие

же сидели на более высоких местах. На самых высоких рядах толпились

представители низшего сословия.

Музыка и шум толпы оглушали зрителя, глаза же его ослепляли огромные массы

празднично одетых людей. Толпа пьянела при виде смертельного боя гладиаторов.

Последняя трапеза.

Организаторы гладиаторских игр проводили усиленную рекламную деятельность.

Все трубило о предстоящих играх.

Всем было хорошо известно, что половина гладиаторов не покинут арену живыми.

Знали это все – как зритель, так и гладиаторы, и поэтому каждый c каждый с

особенным чувством переживал последнюю трапезу накануне игр. Там устроители

щедро угощали будущих гладиаторов и звероборцев. Последняя трапеза обостряла

ожидание игр. Все это происходило на глазах жаждущей черни.

Здравствуй Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя.

По несколько дней не кормленные либо специально натасканные на людей звери

выступали в некотором роде в качестве палачей, ибо в программу игр в

амфитеатре входило и публичное наказание преступников. Жестокости не было

предела. Разгоряченная толпа требовала зрелища. Эти зрелища обставлялись

пышно и театрализовано. Преступников заставляли выучивать сцены, и они

подвергались настоящим страданиям. Не существовало такой пытки или казни,

которую бы не инсценировали перед публикой.

После всех этих увеселений наступала кульминация – великолепная гладиаторская

колонна, входившая на арену.

"Режь, бей, жги!"

Отбор оружия, открытая жеребьевка – все эти приготовления к убийствам на

арене еще сильнее разжигали страсти публики. Закуской перед основным блюдом

были показательные бои с тупым оружием, т.е. без пролития крови.

Обычно гладиаторы сражались попарно, но устраивались и групповые бои.

"Режь, бей, жги! Почему он так робко бежит на клинок? Почему так не смело

убивает? Почему так не охотно умирает?"

Все эти реплики зафиксированы Сенекой в одном из его писем.

Однако не всегда бои заканчивались смертельным ударом. В большинстве случаев

побежденный оказывался без чувств или, обессиленный от ран, опускался на

колени. Судьбу побежденного решал император, который прислушивался к гласу

народному, таким образом приобретая благосклонность народа. Для удаления с

арены павших была придумана особо отвратительная процедура. Служители в

масках, изображавших бога подземного царства Меркурия, с помощью раскаленного

железа проверяли действительно ли человек мертв. Таким образом, находили

притворяющихся. Их уносили со сцены вместе с трупами или уволакивали крюками,

а впоследствии добивали.

Победивший гладиатор получал пальмовую ветвь. Хорошо показавшим себя

популярным бойцам полагалась солидная премия. Счастливчиками считались

немногие бойцы, которые добывали "меч свободы" – освобожденные от

гладиаторской службы.

"Удирать ни-ни."

Эта фраза взята из болтовни лоскутника Эхиона из Петропиева "Пира

Трилиалхиона". "Да и вообще, что хорошего сделал нам Нербан? Дом гладиаторов

дешевых, полудохлых, дунешь на них, и повалятся; всадников, которых он дал

убить, можно было счесть за человечков с ламповой крышки – сущие крышки: один

увалень, другой кривоногий, а третий – то (третий дублер) – мертвец за

мертвеца, с подрезанными жилами."

Разочаровавшие толпу гладиаторы должны были быть счастливы, что отделались

так дешево – только побоями.

Морские сражения на потеху толпе.

Истинной кульминацией кровавых игрищ были настоящие морские сражения,

устраивавшиеся для развлечения толпы. Затопляя огромные пространства,

устраивали искусственные озера. На них выпускали корабли со специально

обученными гладиаторами, особенно из числа военнопленных, вступавших в

смертельную схватку на воде.

Традиция эта восходит к Цезарю. В 46 г. до н.э. он первый устроил в связи со

своим четырехкратным триумфом подобный спектакль на озере, специально для

этого устроенном на Марсовом поле. Через год после смерти Цезаря, т.е. в 43

г. до н.э., озеро на Марсовом поле было засыпано, т.к. считали, что его дурно

пахнущие испарения способствовали распространению свирепствовавшей тогда

эпидемии.

Во 2 г. до н.э. в связи с освещением храма Марса Ультора (Мстителя),

воздвигнутого в честь Цезаря, Август устроил большую морскую битву. Для этого

на правом берегу Тибра было выкопано огромное озеро, размерами своими 557-536

втрое превосходившее площадь Колизея.

В 52 г. н.э. на Фузинском озере, Клавдий превзошел предшествующие и

последующие гладиаторские морские сражения. Он использовал последнюю

возможность перед спуском озер в Лирисе (Гарлиано) для того чтобы устроить на

нем колоссальное морское сражение.

Корабельные бои происходили и на арене амфитеатров, заливавшихся для этого

водой.

Император Троян (98 – 117 гг. н.э.), при котором Римская империя достигла

наибольших размеров, также развлекал народ морскими сражениями. Наряду с

амфитеатром он велел построить арену для морских сражений.

В ознаменование тысячелетия города Рима, праздновавшегося в 248 г. н.э.,

битву на воде устроил император Филипп Араб (244-249 г.г.).

Страх перед гладиаторами.

Гладиаторы использовались и вне арены. Римляне чувствовали себя в

безопасности перед гладиаторами, если те были на арене или в зорко

охранявшихся казармах. Но ужас охватывал их если эти молодцы вырывались

оттуда либо их пытались использовать для своих целей тщеславные политики,

мятежники и заговорщики.

В народе с ужасом вспоминали о Спартаке, когда при Нероне (54 – 68 гг. н.э.)

гладиаторы чуть не вырвались из казармы Прекесты. Однако стража подавила эту

попытку.

Не меньшей представлялась и опасность со стороны банд гладиаторов,

принадлежавших революционно настроенным политикам.

21 октября 63 г. до н.э. сенат постановил удалить из Рима гладиаторские

отряды, передислоцировав их в Капую и другие города страны, с тем чтобы с

самого начала выбить из рук заговорщиков очень важные козыри.

Многие императоры стремились включить в свои войска гладиаторов. Однако

бойцы, обученные ведению поединков на арене, защищали позиции отнюдь не так

мужественно, как регулярные войска.

Сознание того, что инкорпорированные в общество гладиаторы представляют собой

постоянную угрозу безопасности народа, порождало страх и панику при всяком

происшествии связанном с ними. Опасности исходившей от вооруженных и

обученных бойцов, римляне боялись больше, чем восстания рабов.

Отбросы общества.

Гладиаторов не просто боялись, напротив, общество относилось к ним с

презрением и отвращением. По своему социальному положению они находились на

том же уровне, что и торговавшие своим телом женщины и мужчины. Они

считались отбросами общества, как бы прокаженными, наряду с некоторыми

категориями преступников и людьми низменных профессий.

Не имевший достоинств не мог быть достойно похоронен. Исключения допускались,

если хозяин, близкие или поклонники свои настойчивые требования подкрепляли

соответствующим денежным вознаграждением.

"Девочек ночных властитель и врачеватель."

Гладиаторов не только боялись, презирали и отвергали – их еще и любили.

Победоносные и красивые собой бойцы пользовались у посетителей амфитеатров

огромной популярностью. Их искусство и храбрость вызывали возгласы восхищения

у мужчин, а у женщин – вздохи сердечной страсти.

Даже на дам высшего света мощь гладиаторского оружия производила неизгладимое

впечатление. Естественно, что такая страсть слабого пола к гладиаторам не

оставалась без последствий.

Распускались слухи о законорожденности тех или иных известных людей. Самый

известный слух такого рода касался императора Коммода. Злые языки говорили,

что его отец не Марк Аврелий, а некий гладиатор, ибо Фаустина, жена Марка

Аврелия, имела в Каете внебрачные связи с матросами и гладисторами.

Воспетые поэтами.

Большую часть гладиаторов общество презирало, отталкивало и боялось, но

некоторые из них были любимы толпой и воспеваемы поэтами.

Подвиги героев на арене и в постели представляли собой одну из самых

популярных и неисчерпаемых тем сплетен в римском обществе. Римские дети

охотно играли в гладиаторов.

От поэтов не отставали и художники: в Риме и его провинции они украшали

дворцы и виллы, храмы, театры и надгробные памятники скульптурами, мозаиками

и росписями, увековечивали славу гладиаторов. Живопись, глиняные рельефы,

мозаика, да и лавки ломились от горшков и блюд, светильников и кубков, гемм и

перстней с портретами гладиаторов.

Коммод – император и гладиатор.

Не только римские дети охотно играли в гладиаторов – взрослые также, даже в

большей степени, отдавались этому "досугу".

Многие императоры были страстными поклонниками гладиаторского искусства и не

раз пытались сравняться с героями арены.

В поклонении гладиаторам превзошел всех Коммод (180-192 гг.). Он приканчивал

всех животных натыкавшихся на его меч. С людьми же обращался по разному. Дион

Кассий повествует об этом: "некоторых своих противников он убивал; к другим

он подходил, словно собирался брить их, с бритвой в руке и отрезал нос, ухо

или еще что – нибудь".

В безмерном своем тщеславии Коммод уподоблял себя второму Геркулесу, полубогу

и герою греко-римских сказаний, побеждавшему людей и зверей, великанов и

чудовищ. Поэтому на пьедестале собственной статуи, он, объятый манией величия

приказал выбить, что он на арене прикончил 12000 противников.

Коммод был без ума от гладиаторских званий, присваивавшихся ему. Он

претендовал считаться секутором первого класса. В первый день нового 193 г.

он собрался направится в снаряжении секутора для вступления в консульство,

что и переполнило чашу терпения. По приходу своего советника и любовницы

Коммод днем раньше был удушен в бане и именно гладиатором по имени Нарцисс.

И даже после смерти Коммода позорные повадки императора вызывали среди

сенаторов приступы ярости.

Сила привычки.

Необходимо отметить, что коллективное опьянение резней владело массами не

только в позднеримскую эпоху, но и столетием раньше, во времена Республики.

Жестокости совершались во все времена и всеми народами, и всякий, кто

попытался бы их квалифицировать или хотя бы перечислить, содрогнулся бы от

ужаса, заглянув эту бездну.

Человечество всегда давало выход своей жестокости не только в войне. Во всех

странах и во все эпохи пытки и чудовищные казни привлекали массу зевак.

Глас вопиющего в пустыне.

Такие поэты как Марциал и Статий, восхваляли все, что исходило от

правительства, поэтому неудивительно, что они точно так же воспевали и

гладиаторские игры. Гладиаторские игры, как часть венной подготовки – при

помощи этого тезиса духовная и правящая элита Рима долгое время оправдывала

чудовищное развлечение.

Решительным противником бойни на арене показал себя стоик Сенека (4 г. до

н.э. – 65 г. н.э.), хотя лишь в преклонные годы.

И все же Сенека оставался вопиющим в пустыне. Его голос разума не возымел на

римлян никакого воздействия. Большего не сказала и критика других языческих

философов, мыслителей и писателей эпохи Империи.

Поворот в общественном сознании начал обозначаться лишь с распространением

проводимой христианством любви к ближнему, особенно униженному. И тем не

менее даже значительная часть христиан долгое время отдавала должное

отвратительному развлечению.

Лишь только в IV в. была предпринята первая серьезная попытка покончить с

этим варварским развлечением. По видимому под давлением собравшегося тогда

Никейского собора Константин Великий 1 октября 325 г. обнародовал в Берите

эдикт, порицавший "кровавые зрелища" в мирное время. Предписывалось посылать

преступников не на арену, а на каторжные работы в рудниках. И хотя исход был

таким же как и у гладиаторов, смерть больше не служила на потеху толпе.

Возможно, что эта часть эдикта выполнялась, но уж ни как не та, что вообще

запрещала проведение гладиаторских игр. Последовавшие затем законы вводили

новые ограничения. В императорском указе от 17 октября 357 г. Констанций II

запретил солдатам и придворным в Риме поступать добровольцами в гладиаторские

школы. Наказанием подлежали и те, кто их к этому склонял.

Еще один шаг вперед сделал Гонорий, правитель Западной Римской империи,

закрыв в 399 г. последние гладиаторские школы.

Однако, варварство культивировавшееся столетиями уничтожено не было. В своей

исповеди, записанной около 400 г. н.э., блаженный Августин повествует о

гладиаторах так, как если бы они все еще продолжали биться на арене.

Во время гладиаторских игр в римском амфитеатре некий Телемах, монах из Малой

Азии, выбежал на арену и бросился между бойцами, с тем, чтобы разнять их.

Разгневанная бесцеремонным вмешательством толпа набросилась на него и

растерзала.

Вот это-то драматическое событие якобы и побудило Гонория в 404 г.

окончательно отменить гладиаторские игры в Риме.

После прекращения гладиаторских игр довольно долго продолжали устраиваться

звериные травли, то запрещаемые, то поощряемые. Травли были окончательно

запрещены лишь в 681 г.

Это означало окончательную победу христианства.

Часть вторая.

Зарево над Римом.

Известие о побеге 70 бойцов из гладиаторской школы в Капуе не вызвало

беспокойства в Риме. Хозяин бежавших гладиаторов, некий Гн. Лектуя Батиат,

конечно, бросился за ними в погоню: ведь на карту поставлены его деловые

интересы. Из Капуи, не в последнюю очередь по требованию понесшего моральный

и материальный ущерб предпринимателя Батиата, на охоту отправился отряд,

составленный из солдат и ополченцев. Однако преследователи просчитались. Они

натолкнулись на ожесточенное сопротивление крайне решительно устроенных

гладиаторов. Преследователи позорно бежали.

Победа сильнее сплотила мятежников, а также привела новых бойцов. Вскоре их

состав был около 200 человек. В конце концов благодаря выдающимся

полководческим талантам Спартака, Рим оказался втянутым в опасную войну.

Они обосновались в одном из трудно доступных мест на Везувии и совершали

оттуда вылазки, все более отчаянные и дерзкие.

Чтобы подавить беспорядки на юг послали спешно собранную карательную

экспедицию в 3000 человек.

Клавдий, командир экспедиции, решил одержать победу над бандой простым

способом без кровопролития: он приказал оцепить Везувий для того, чтобы

заморить голодом засевших там беглецов.

Превосходство римлян Спартак победил хитростью. На горе занятой рабами и

гладиаторами рос дикий виноград. Они нарезали огромное количество виноградных

лоз и связали из них длинные веревки и лестницы, а затем спустили их с обрыва

вдоль отвесной стены так, что они касались стены. Под покровом темноты они

спустились один за одним. Однако повстанцы не удовлетворились бегством, но

незаметно подобравшись к вражеским палаткам, охра0нявшихся лишь несколькими

часовыми. Римляне, бросая убитых и раненых, обратились в бегство. А весь

лагерь со съестными припасами, оружием и снаряжением достался победителям.

С последствиями неудавшейся карательной экспедиции Рим столкнулся очень

скоро. Имя Спартака было теперь у всех на устах, а слава его гремела по всей

Италии.

Теперь к Спартаку толпами стекались рабы и обнищавшие крестьяне. Не прошло и

месяца, как Спартак оказался во главе нескольких тысяч мужчин, считавших, что

пришло время рассчитаться за годы унижений и нищеты.

Постепенно и сенат осознал серьезность положения. Над Великим городом

разрасталось зарево новой и очень опасной войны.

Блеск и нищета.

Кампания, область вокруг Капуи, Неаполя, Помпей являлась в полном смысле

благословенной землей из лучших не только в Италии, но и во всей известной

тогда ойкумене. Но и у этой страны, в которой текли молочные реки в кисельных

берегах, были свои теневые стороны. Лишь не многим выпало счастье по-

настоящему жить там, все прочие влачили жалкое существование.

Неимоверные богатства, стекавшиеся в Италию из всех покоренных государств,

превратили власть денег почти во всевластие. Под давлением невыносимой

конкуренции со стороны помещиков быстро исчезало среднее крестьянство,

необходимое для нормального развития любого государства в качестве

противовеса аристократии.

Таким образом, к сотням тысяч бесправных рабов прибавились тысячи согнанных

со своей земли крестьян, ремесленников и поденщиков. Еще более, чем в

Кампании, толчка ко всеобщему восстанию ждали жители соседних с ней провинций

– Саления, Лухании и Апулии. И толчок этот был дан теперь Спартаком и его

товарищами.

То, что для Рима было мятежом, для его противников стало зарей свободы.

Обнищавшие и униженные толпами стекались к Спартаку, и он принимал их.

Грабежи и резня.

Человек, униженный римлянами до состояния гладиатора доказал, что был рожден

полководцем.

Все железо, захваченное в лагере пропретора на Везувии и в его окрестностях,

так же как и цепи вырвавшихся из темниц эргастулов рабов, он приказал

перековать на шлемы, копья и мечи. Щиты они плели, обтягивали сыромятной

кожей свежезабитого скота, используя вместо клея липкую кровь животных.

В чистом поле повстанцы были практически беззащитны перед лицом любой более

или менее серьезной опасности, словно человек без крыши над головой. Для

надежной защиты им требовался сильный город с высокими стенами, и, по мнению

Спартака, более всего на эту роль подходила Капуя.

Но Капуя была слишком хорошо укреплена. Спартак осознал опасность такого рода

предприятия и отказался от него. Он повел армию стороной. Грабежи,

опустошения и смерть отмечали путь армии рабов, куда бы она не направлялась.

Повстанцы прошлись даже через Лаций, область окружающую Рим, и разграбили

Кору. Затем они отправились на юг в Кампанию, и напали на Нуцерию и Нолу.

За несколько часов рабы опустошили богатую и цветущую Нолу, повернув в

неописуемый ужас все его население. Объятые жаждой крови и мщения, рабы

носились по улицам, грабили, убивали, насиловали женщин.

Остановить преступление Спартак смог хитростью. Он приказал одному из

немногих своих соратников, сохранивших трезвую голову, незаметно удалиться,

чтобы затем в страшном возбуждении принести весть о приближении римской

армии. Таким образом Спартаку удалось спасти наполовину разрушенную Нолу от

полного уничтожения.

Придуманное Спартаком в минуты отчаяния сообщение оказалось правдой, ибо

вскоре после того, как распространилась его ложная весть, вождь повстанцев

получил известие о том, что на него действительно движется римская армия.

Застигнутый врасплох в бане.

Тем временем римский сенат не сидел без дела. И хотя сенаторы считали

Спартака предводителем разбойничьей шайки, однако теперь они с удивлением

обнаружили, что расправиться с ним гораздо труднее, чем с прочими бандитами.

Рим принужден был выступать против восставших. Осенью сенат поручил

подавление восстания претору Публию Варинию.

В спешке Вариний собрал войско в несколько человек, боевая мощь которого не

могла, впрочем, сравниться с силой римских легионов. И тем не менее Вариний

верил в то, что превосходящей численностью сможет победить банду убийц и

поджигателей.

Спартак ждал благоприятной возможности, и она не замедлила появиться. Когда

Вариний выслал вперед своего помощника Фурия с 3000 солдат, Спартак

неожиданно развернулся и обратил римлян в бегство. Варений поспешил на

помощь, но опоздал. Хитрый фракиец успел уйти в горы.

Еще хуже пришлось второму помощнику Вариния, легату (назначенный сенатом

заместитель командующего армией) Кассинию, высланному против повстанцев со

значительными, по словам Плутарха, силами.

Когда Спартак узнал, что Кассиний остановился в Геракловых Саленах, план его

уже был готов. И Спартак быстро подошел с ядром своей армии л Соли

Гераклиевой, где в лагунах добывали тогда в соль.

Страницы: 1, 2