Курсовая работа: Инфляция

7.   В течение кризисного периода следует также проводить рациональною государственную политику защиты внутреннего рынка и строгого контроля частной экспортной деятельности. Все экспортные операции должны осуществляться через немногие крупные фирмы и синдикаты, контролируемые государством и выполняющие экспортные операции на комиссионных налогах.

7. Рост и падение Российской Инфляции

7.1 Специфические источники инфляции в Российской экономике

7.1.1 Проблема ценовых индикаторов

Прежде чем перейти к анализу, следует уточнить, какие индикато­ры целесообразно использовать для измерения динамики цен и стоимо­стных соотношений. Это вовсе не второстепенный вопрос, поскольку существующий набор показателей со­держит множество внутренних про­тиворечий и поэтому позволяет прийти к совершенно разным выво­дам в зависимости от того, на какие из этих показателей опираться.

Госкомстат ежемесячно публикует отраслевые индексы оптовых цен производителей. Однако сопоставле­ние их с другими индикаторами це­новой динамики ясно показывает, что индексы оптовых цен система­тически завышаются. Накапливаясь, отклонения делают невозможным ис­пользование данного показателя для изучения долгосрочных изменений цен. Так, уровень оптовых цен (без учета НДС) на всю промышленную продукцию в среднем за 1995 год пре­вышает их уровень 1990 года в 7564 раза, тогда как соответствующий рост потребительских цен (которые включают и НДС) составил лишь 3483. Если предположить, что уровень оптовых цен все же измерен вер­но, то мы должны были бы заклю­чить, что производство сократилось на 80 процентов (объем выпуска в текущих ценах увеличился в 1561 раз). Рост обменного курса за это время составил 7836 раз, т.е. почти столько же, сколько и рост оптовых цен. Практически всеми признает­ся, что в 1990 году официальный курс доллара (IS = 0,6 рубля) был занижен. Значит, следовало бы так­же признать, что доллар по-преж­нему недооценен на внутреннем оп­товом рынке. Это выглядит неправ­доподобным.

В качестве альтернативного пока­зателя ценовой динамики мы счита­ем целесообразным использовать «дефляторы», определяемые как со­отношения между ростом объема продукции в текущих ценах и в со­поставимых. Их уровни не содержат явных противоречий другим показа­телям. Соответствующие оценки вместе с индексами потребительских цен приведены в таб.1.

Таблица 1. Индекс-дефляторы по отношению к 1990 году

Что касается индексов оптовых цен, то они, на наш взгляд, могут использоваться для приблизительной оценки краткосрочной динамики цен произ­водителей и для анализа межотрас­левых соотношений цен.

7.1.2 Механизмы инфляции

Признавая действие в России ряда традиционных механизмов инфляции, мы бы хотели сосредоточиться на рас­смотрении ее специфических источ­ников. Начнем с краткого перечис­ления особых условий, в которых бы­ли начаты реформы.

В централизованной экономике с конца 80-х годов значительно усили­лось развитие «подавленной» инфля­ции. Толчок этому дало частичное ос­лабление регламентации формирова­ния и использования предприятиями своей прибыли. В результате их до­ходы стали расти за счет сокращения доходов бюджета. Особенно большое перераспределение произошло в 1991 году в результате борьбы за контроль над экономикой между российскими и союзными органами власти. Вер­ховный совет и правительство России предоставляли тогда широкие налоговые льготы предприятиям, переходив­шим под их юрисдикцию, в результа­те чего резко увеличился дефицит со­юзного бюджета.

Усиливалась несбалансированность потребительского рынка. Соотноше­ние между расходами населения (без учета сбережений) и его текущими до­ходами упала с 87,4 в 1990 году до 79,2 процента в 1991 году. Первоначаль­ный толчок инфляции был дан еди­новременной либерализацией цен с начала 1992 года, когда не имеющие рыночного опыта предприятия в пер­вый же месяц повысили цены в сред­нем в 5 раз. Поскольку рост заработ­ной платы при этом почти вдвое от­ставал от роста потребительских цен, а общая денежная масса повышалась еще медленнее, резкое падение спроса стало одной из главных причин сокра­щения производства.

Незадолго до начала экономических реформ началось снижение объемов добычи в нефтегазовом секторе, ко­торый в значительной степени ком­пенсировал неэффективность других секторов. Если в 1985 году добыча не­фти составляла 542 миллиона тонн, то в 1991 году она упала на 15 процен­тов (до 462 миллионов тонн). В кон­це 1991 года произошел распад СССР, сопровождавшийся нарушением мно­гих производственных связей. В те­чение нескольких последующих лет заключались межправительственные соглашения о взаимных поставках важ­нейших видов продукции, однако они охватывали лишь небольшую часть ко­операции, развивавшейся в Советс­ком Союзе безотносительно к республиканскому делению. Незадолго до того прекратил свою деятельность Со­вет экономической взаимопомощи, в рамках которого прежде происходила значительная интеграция рынков со­циалистических стран. Перечислен­ные обстоятельства внесли дополни­тельный вклад в сокращение произ­водства. Последовавший спад в свою очередь стал одним из генераторов ин­фляции .

Важнейшее значение для формиро­вания последующих инфляционных процессов имел характер российской экономики, сложившийся к началу реформ. Одну из главных ее особен­ностей можно назвать «нерыночной» структурой производства. Под этим мы понимаем диспропорциональ­ность, удаленность стартового распре­деления ресурсов от конкурентного равновесия. В рыночной экономике постоянно идут процессы ликвидации нерентабельных фирм и возникнове­ние новых, распространение техни­ческих нововведении на всю отрасль и т.д. За счет этого разброс в нормах рентабельности предприятий одной отрасли остается ограниченным. Ис­ключение составляют добывающие от­расли и сельское хозяйство, где раз­личия в рентабельности определяют­ся природными условиями и рассмат­риваются экономистами как диффе­ренциальная рента.

В административной системе ко­лоссальная дифференциация характе­ризовала и предприятия обрабатыва­ющей промышленности. Так, рента­бельность предприятий электротехни­ческой промышленности СССР в се­редине 80-х годов охватывала диапа­зон от 50 до 230 процентов. Подоб­ное положение достигалось за счет централизованного перераспределения финансовых ресурсов. Не меньшее значение имело и распределение ма­териальных ресурсов в соответствии с «приоритетностью» секторов экономи­ки. В результате современное обору­дование, наиболее качественный ме­талл и лучшие кадры руководителей направлялись в военно-промышлен­ный комплекс и тяжелую промышлен­ность в ущерб легкой, пищевой, сель­скому хозяйству. В плановом хозяй­стве сосуществование предприятий и секторов с резко различающейся эф­фективностью обеспечивалось широ­кой системой «нерыночных» механиз­мов, включавшей цены, не учитыва­ющие спрос и предложение, различ­ные виды дотаций, поддержку «пла­ново-убыточных» предприятий и т.д. В условиях перехода к рыночной эко­номике, предполагающей выравнивание цен, межотраслевая и внутриот­раслевая дифференциация эффектив­ности производства оказывается мощ­ным фактором, вынуждающим убы­точные и низкоэффективные предпри­ятия сохранять высокие темпы роста цен на свою продукцию (отраслевые цены формируются на уровне предель­ных издержек).

Другой важный источник инфляции мы видим в исходных диспропорциях внутренних и мировых цен. Сложив­шиеся в рамках административной си­стемы цены имели существенные пе­рекосы: энергия и сырье были срав­нительно дешевыми, а продукция об­рабатывающей промышленности и сельского хозяйства - дорогими. В первую очередь это было обусловлено низкой общей эффективностью нашей обрабатывающей промышленности при измерении затрат и выпуска в ми­ровых ценах. К этому добавлялась описанная выше целенаправленная политика «дискриминации» неприоритетных отраслей, усугублявшая от­ставание потребительского сектора.

Относящиеся к 1987 году оценки Госкомстата РФ соотношений внут­ренних и внешнеторговых цен дают в целом сходную картину при сравне­нии и по кругу экспортируемых, и по кругу импортируемых товаров (см. Рис.1). При этом важны не абсолют­ные значения (обменный курс рубля весьма заметно отличался от его по­купательной способности), а их раз­личия по секторам.

Такая ситуация могла существовать прежде всего благодаря тому, что вне­шняя торговля была жестко центра­лизована. Причем решения в очень небольшой степени учитывали эконо­мическую эффективность, измеренную в действующих ценах: в расчетах с производителями применялся спектр специальных обменных курсов, диф­ференцированных по отраслям и по группам продукции. В итоге Советс­кий Союз имел сравнительно низкую интегрированность в мировую эконо­мику. Экспорт и импорт охватывали довольно узкий и неизменный круг продукции (поставки преимуществен­но нефти, газа, леса, военной тех­ники и закупки зерна, оборудования, товаров легкой промышленности).

"Открытие" экономики в ходе эко­номических реформ, введение частич­ной конвертируемости рубля неизбеж­но должны были привести (и приве­ли) к сближению первоначально очень далеких друг от друга систем цен, что также стало одним из главных источ­ников инфляции. Переход к рыноч­ному определению обменного курса

привел к его неадекватному скачку в начале 1992 года и сделал все внут­ренние цены в долларовом выражении на порядок меньшими мирового уров­ня. Так, средняя цена нефти на рос­сийском рынке составила в 1992 году лишь 11 долларов за тонну, газа - 3 доллара за тысячу кубометров. Вслед­ствие этого вся экономика испытыва­ла инфляционное давление со сторо­ны цен экспортируемых товаров.

Как уже отмечалось, важную роль в поддержании инфляции сыграл так­же происшедший за годы реформ глу­бокий спад производства. В первом квартале 1996 года объем промышлен­ного производства составил 49 про­центов по сравнению с аналогичным периодом 1991 года. Часть этого спа­да объясняется такими упоминавши­мися "внешними" причинами, как дезинтеграция единого рынка бывшего СССР и распад СЭВ, однако другая - тесно связана с проводимыми ре­формами и стабилизационной поли­тикой. Значительная часть спада, на наш взгляд, обусловлена быстрым "от­крытием" экономики, в результате че­го многие предприятия легкой и пи­щевой промышленности, бытовой электроники и т.д. оказались потес­нены на отечественном рынке.

Взаимосвязь спада и инфляции раз­вивается по нескольким спиралям. Во-первых, в процессе сокращения производства значительно растут из­держки на единицу продукции, по­скольку существенную их долю состав­ляют "фиксированные затраты". В ча­стности, спад не сопровождался

адекватным сокращением численнос­ти занятых. Таким образом, умень­шение объемов производства создает затратное давление на цены. Вторую "спираль" взаимного усиления состав­ляют объем производства и расходы госбюджета. В рамках стабилизационных программ правительство вы­нуждено идти на уменьшение своих расходов, сокращая тем самым конеч­ный спрос. Это влечет за собой до­полнительное уменьшение выпуска и, следовательно, дальнейшее снижение поступления налогов.

Борьба с инфляцией путем сжатия денежной массы (по отношению к производимому продукту) ведет к не­хватке денежных, а следовательно, и материальных оборотных средств, что, как правило, приводит к сокра­щению производства. Анализ данных за 1992-1995 годы свидетельствует, что уменьшение реальной величины денежной массы на 10 процентов свя­зано с дополнительным снижением промышленного производства на 1 процент.

При этом дефицит кредитно-денежных средств в сфере материаль­ного производства имеет две состав­ляющие. Одна обусловлена измене­нием суммарного предложения денег, т.е. может рассматриваться как побоч­ный результат проведения жесткой мо­нетарной политики; Другой аспект той же проблемы - перетекание средств из сферы материального про­изводства в финансово-посредничес­кий сектор (в первую очередь в бан­ковскую систему). Причиной служит

одна из наиболее разрушительных дис­пропорций в структуре российской экономики после начала реформ: раз­рыв в эффективности капитала в ма­териальном производстве и в сфере финансовых и посреднических услуг. Согласно данным о прибыли и капи­тале 100 крупнейших банков отноше­ние их суммарной прибыли за 1994 год к суммарному капиталу на середину года составляет 71 процент. В то же время средняя рентабельность к про­изводственным фондам (переоценен­ным с учетом индекса оптовых цен) в промышленности равнялась пример­но 15 процентам.

Традиционное представление об оп­тимизирующем воздействии рыночных механизмов на структуру производства основано на предпосылке о свобод­ном перетоке ресурсов из депрессив­ных отраслей в более эффективные. Что касается трудовых ресурсов, то их территориальная мобильность в Рос­сии была всегда резко ограничена из- за дефицита жилья и отсутствия его рынка, больших расстояний между промышленными центрами. О пере- токах капитала бессмысленно говорить в условиях, когда объем производ­ственных капитальных вложений сни­зился в 4 раза по сравнению с пред- реформенными годами. Неопределен­ность, непредсказуемость даже близ­кого будущего (в частности, из-за вы­сокой инфляции), неурегулирован­ность прав собственности и т.д. яви­лись тормозом для отечественных и зарубежных инвестиций, а следова­тельно, и для перестройки производ­ственной структуры. В результате дисбаланс спроса и предложения раз­решался только одним способом: сни­жением предложения.

Двустороннюю связь между темпа­ми инфляции и объемом производства иллюстрирует динамика этих показа­телей в 1995 и начале 1996 годов. Ос­лабление инфляции совпало по вре­мени с периодом ослабления про­мышленного спада - можно предпо­ложить, что здесь имеется и некото­рая причинная связь. Вместе с тем ужесточение монетарной политики в 1995 году привело в октябре-ноябре к локальному конъюнктурному спаду. Рассмотрим сформировавшиеся в ре­зультате действия описанных факторов отраслевые пропорции

(Рис.2, 3).

Приведенные данные свидетель­ствуют, что соотношения цен суще­ственно приблизились к соотношени­ям цен на мировых рынках. Обраща­ет на себя внимание тот факт, что близкую зависимость имеют и индек­сы спада. Очевидно, эти показатели  менялись в тесной зависимости. Пе­рераспределение добавленной стоимо­сти, происходившее в рамках инфля­ции, определялось преимущественно "силой" сторон в переговорах о ценах поставок. Здесь играли роль следую­щие факторы.

- Соотношение между внутрен­ней и мировой ценой. Сырьевые от­расли, имеющие благоприятные со­отношения этих цен, получили воз­можность экспортировать свою про­дукцию по ценам, значительно пре­вышающим внутренние. Это не толь­ко усилило их переговорные позиции, но и привело к тому, что до недавне­го времени они нередко вообще не бы­ли заинтересованы в сохранении по­купателя на внутреннем рынке (какая бы цена ни была согласована, экспор­тные поставки все равно были выгод­нее). Если сырьевые отрасли имели возможность вывозить свою продук­цию, то производители потребитель­ских товаров, наоборот, были вынуж­дены бороться (и не слишком успеш­но) с конкуренцией иностранных фирм на внутреннем рынке.

- Монопольная структура россий­ской экономики. Средний размер про­мышленного предприятия в нашей стра­не в 10 раз выше, чем в США. Если гам средняя численность работающих на одном предприятии составляет 80 чело­век, то в России - 800. Согласно оп­росу предприятий[AK1] [2], проведенному в 1992 шву, 2/3 из них полагали, что могут най­ти альтернативные источники максимум для 10 процентов получаемых ими по­ставок. При этом большинство руково­дителей считали свое влияние на цены поставщиков слабым (лишь 4 процента назвали его значительным и еще 13 про­центов - умеренным). Заметим, что степень монополизации, грубо характе­ризуемая размерами предприятий, за­метно различалась по отраслям: она бы­ла максимальной в отраслях тяжелой промышленности (где среднеотраслевая численность превышала 1,6 тысячи че­ловек) и минимальной в отраслях потребительского сектора и сельском хо­зяйстве (0,6 тысячи человек и менее). Анализ средних размеров предприятий по отраслям делают вполне обоснован­ной гипотезу, что крупные размеры предприятий в отрасли - фактор, спо­собствующий поддержанию высокого уровня относительных цен.

Отметим, что в индустриально раз­витых странах важнейшее нормализу­ющее влияние на стабилизацию цен

и формирование их структуры оказы­вают (особенно в последние десяти­летия) ассоциации предприятий и крупные корпорации, связанные меж­ду собой долгосрочными соглашени­ями. Функции такой организацион­ной системы во многом сходны с ро­лью, выполнявшейся в СССР аппа­ратом министерств и ведомств. В на­стоящее время процесс образования в России финансово-промышленных групп и крупных корпораций только начался. Отсутствие юридически оформленных межотраслевых корпо­раций - еще одна важная причина, затрудняющая формирование согласо­ванной рациональной системы цен.

Данные о межотраслевых ценовых пропорциях полностью объяснимы приведенными факторами. Несколь­ко выпадает на первый взгляд из об­щей тенденции лишь пищевая про-

мышленность. Однако ее сравнитель­но высокий уровень цен может быть объяснен тем, что предприятия этой отрасли являются, как правило, "ло­кальными монополистами", что по­зволяет им диктовать цены произво­дителям сельскохозяйственного сырья.

7.1.3 Оценка стабилизационной политики правительства

Чтобы оценить проводившуюся пра­вительством стабилизационную поли­тику, рассмотрим некоторые ее ре­зультаты. Как уже отмечалось, зна­чительно снизились в последние ме­сяцы темпы инфляции. Анализ ди­намики ценовых соотношений пока­зывает, что они в основном стабилизировались. За последний год основ­ное изменение пропорций было свя­зано с заметным относительным удо­рожанием энергоносителей. Причи­ной, по-видимому, послужили как отмена экспортных квот на нефть и нефтепродукты, так и увеличение включаемых в цену акцизов. Однако в настоящее время стоимость нефти и газа на внутреннем рынке (соответ­ственно 87 долларов за тонну и 66 дол­ларов за тысячу кубометров) вплот­ную приблизилась к ценам их экспор­та, таким образом потенциал их даль­нейшего роста в основном исчерпан. В 1995 году был достигнут сравнитель­но небольшой дефицит федерального бюджета (2,9 процента от ВВП).

Вместе с тем ряд обстоятельств не позволяет говорить о том, что задача стабилизации близка к решению. С са­мого начала реформ обнаружилось, что предприятия реагируют на моне­тарные ограничения не замедлением роста цен, а нарастанием неплатежей. Этому правительство так ничего и не противопоставило. Попеременно ос­лабевая или усиливаясь, такое поло­жение просуществовало до настояще­го момента. В рамках действующих цен взаимные задолженности дают возможность держаться на плаву эко­номически неэффективным предпри­ятиям за счет перераспределения в их пользу чистого дохода успешно фун­кционирующих участников рынка. Таким образом, они заменяют в ры­ночных условиях механизм, который обеспечивал сосуществование разно- эффективных предприятий в плановом хозяйстве, но делают это в более широких масштабах.

Если в 1991 году убыточные пред­приятия в промышленности составля­ли 3 процента, то в начале 1996 года их доля возросла до 28 процентов. С другой стороны, широкое распрост­ранение неплатежей сигнализирует, что значительная часть производите­лей сопротивляется изменениям цено­вых соотношений, превышающим их адаптационные возможности. До тех пор, пока не будет решена проблема неплатежей, нельзя говорить об устой­чивости системы цен.

При этом следует иметь в виду, что неплатежи отраслей, находящихся в неблагоприятном финансовом поло­жении, перераспределяются как на наиболее рентабельные сектора эко­номики (в первую очередь ТЭК), так и на государственный бюджет, во многом сводя на нет усилия по стаби­лизации. В самом деле, в 1993-1994 годах такой лидирующий сектор рос­сийской экономики, как ТЭК, компенсировал задолженность ему потре­бителей значительными налоговыми льготами. В частности, были осво­бождены от пошлин все экспортные поставки нефти и газа, совершаемые в пределах квот (что относилось к по­давляющему большинству экспорта), а дополнительный доход от экспорта был освобожден от налога на при­быль.  По оценкам МВФ[3], фактичес­кая налоговая нагрузка в нефтяной промышленности составляла в 1993- 1994 годах 40-43 процента от номи­нальной, а в газовой - лишь 30-31 процент. В 1995 году, когда перекла­дывать взаимные задолженности на го­сударство за счет получения льгот ста­ло сложнее, предприятия увеличили долю неплатежей непосредственно в бюджет. За период с 1 марта 1995 го­да по 1 марта 1996 года такая доля в приросте просроченной задолженно­сти составила 27 процентов по срав­нению с 21 за предшествующий пе­риод. Всего же в результате действия всех рассматривавшихся выше факто­ров поступление налогов в консолиди­рованный бюджет снизилось с 29,5 про­цента от ВВП в 1992 году до 17,5 про­цента в январе-феврале 1996 года.

Общие возможные подходы к про­ведению реформ можно было бы сформулировать в виде следующих двух позиций.

Позиция сторонников жесткой мо­нетарной политики. Усиление госу­дарственного регулирования экономи­ки, использование тех или иных ад­министративных ограничений либо не эффективно, либо грозит возвраще­нием государственной административ­ной системы. Главное препятствие на пути выхода из кризиса с последую­щим переходом к экономическому ро­сту - инфляция. Если денежная мас­са и спрос (особенно на промежуточ­ную продукцию) будут расти ограни­ченно, предприятия рано или поздно перестанут повышать цены. Правда, при этом производство сократится. Но сокращение произойдет за счет не­эффективных, убыточных произ­водств. Это неизбежно и в определен­ной степени желательно, поскольку высвободит ресурсы для развития эф­фективных, прибыльных предприя­тий, которые и станут базой последу­ющего подъема экономики.

Позиция оппонентов. При резких диспропорциях в технологическом раз­витии отраслей, в условиях нестабиль­ности и непредсказуемости, блокирующих инвестиции в производство, не­развитости систем экономической ин­формации и т.д. относительное сжа­тие денежной массы и образующийся в результате разрыв между плате­жеспособным спросом и инфляцион­ным нарастанием затрат ведет к паде­нию производства и огромным разры­вам в финансовом положении отрас­лей. Это недопустимо в социальном плане, подрывает возможности струк­турной перестройки экономики, ве­дет к сокращению налоговых поступ­лений в бюджет. 1

Альтернативная по отношению к проводимой правительством стратегиям может быть основана на "гетерогенной" политике, предусматривающей соче­тание монетарных рычагов и непос­редственного государственного регу­лирования. Последнее может быть на­правлено в первую очередь на исправ­ление и стабилизацию межотраслевых соотношений цен, стимулирование и гарантирование инвестиций в приори­тетные сектора производства, повы­шение предсказуемости экономичес­кой ситуации. Задача преодоления инфляции не рассматривается в этом случае как самоцель, а решается со­вместно со стабилизацией производ­ства.

Различие между указанными подхо­дами можно сравнить с выбором меж­ду хирургическим и терапевтическим лечением тяжелого больного - ответ зависит от того, выдержит ли "паци­ент" радикальное лечение и есть ли время для менее болезненной, но дли­тельной терапии. Практика покажет, на каком из этих путей удастся добить­ся устойчивой стабилизации, а затем и подъема российской экономики. В любом случае изучение этого процес­са обогатит представления о принци­пах и методах преодоления кризисов современных экономических систем.

      7.2 Инфляция - денежное явление

        B 1991-1995 годах Россия оказалась охваченной высокой инфляцией. Ежегод­ные темпы прироста цен в течение пяти лет подряд превышали 100 про­центов.

Социально-экономические послед­ствия инфляции очевидны. Обесце­ниваются результаты труда, уничто­жаются сбережения физических и юридических лиц. Высокая инфля­ция разрушает денежную систему, усиливает отток финансовых ресур­сов в торгово-посреднические операции, ускоряет бегство капита­ла, способствует вытеснению наци­ональной валюты во внутреннем обращении иностранной, подрывает возможности устойчивого финанси­рования государственного бюджета. Это эффективнейшее средство пере­распределения национального богат­ства от наиболее бедных слоев насе­ления к наиболее богатым усиливает социальную дифференциацию обще­ства. Подрывается социально-поли­тическая стабильность в стране, раз­виваются популистские, авторитар­ные, диктаторские тенденции. В течение последних лет высокая инф­ляция оставалась для России эконо­мической проблемой номер один.

Вслед за Милтоном Фридманом мы можем повторить: «Инфляция всегда и везде является денежным явлени­ем». Уровень цен в той или иной экономике предопределяется количе­ством и скоростью обращающихся в ней денег. Соответственно важней­шая причина ускорения инфляции состоит в более быстром росте номинальной денежной массы по срав­нению с реальным ростом производ­ства. Темпы инфляции, как прави­ло, прямо пропорциональны темпам прироста денежной массы, темпам увеличения скорости денежного об­ращения и обратно пропорциональ­ны темпам прироста реального про­дукта. Зная эти переменные, мож­но не только объяснить движение инфляции в прошлом, но и спрогнозировать ее развитие на будущее. Обладая таким знанием, можно и управлять ею.

Некоторые «немонетарные» факто­ры инфляции при внимательном рас­смотрении оказываются самыми что ни на есть монетарными. Например, снижение реального продукта при стабильном уровне денежной массы, как правило, приводит к повыше­нию темпов инфляции, поскольку меньшему объему реального продукта противостоит прежнее количество денег. В то же время возрастание объемов производства при прежнем объеме денежной массы и при всех прочих равных условиях способству­ет дефляции - снижению уровня цен.

Как создается, ускоряется и укро­щается инфляция? Основным ее ис­точником выступает денежная масса в обращении, создаваемая Центра­льным банком. На первой стадии ЦБ увеличивает свои активы путем предоставления кредитов правитель­ству, коммерческим банкам, зару­бежным странам и отдельным пред­приятиям (если такое предусмотре­но национальным законодатель­ством), а также в результате увели­чения золото-валютных резервов. Рост активов Центрального банка одновременно приводит к соответ­ствующему возрастанию его пасcивов, то есть к созданию денежной базы. Последняя состоит из налич­ности в обращении, а также обяза­тельных и необязательных («излиш­них») резервов коммерческих банков в ЦБ.

Вторая стадия создания денег на­ступает тогда, когда коммерческие банки, опираясь на свои резервы в ЦБ (обязательные и добровольные), увеличивают кредитование клиентов. Остатки денег на счетах клиентов коммерческих банков в совокупнос­ти с наличными деньгами в обраще­нии составляют денежную массу. Отношение между денежной массой и денежной базой, показывающее, какое количество денег создается в результате «разрастания» денежной базы, называется денежным мульти­пликатором.

Таким образом, количество денег в обращении предопределяется кре­дитной эмиссией ЦБ. Увеличение его активов - по какому бы напра­влению оно ни происходило - не­избежно приводит к возрастанию денежной базы, что благодаря эф­фекту мультипликатора приводит к увеличению денежной массы, кото­рая и воздействует на повышение темпов инфляции. Центральный банк - это единственное учрежде­ние в стране, которому позволено «создавать деньги». Поэтому любое его увеличение активов носит инф­ляционный характер.

В отличие от этого кредиты ком­мерческих банков новых денег не создают, и потому их природа не инфляционна. Тем не менее увели­чение денежного мультипликатора в результате кредитной деятельности коммерческих банков способствует ускорению инфляции. Если же кре­дитная экспансия коммерческих банков при стабильном уровне денем- ной базы превосходит некий уровень приемлемых рисков, то ее следстви­ем может стать крах банков, прово­дящих наиболее рискованную поли­тику. В результате банковских банкротств клиенты теряют свои средства на банковских счетах, раз­меры денежной массы сокращаются, объем совокупного денежного спро­са уменьшается, цены падают. Си­стема возвращается в свое первона­чальное состояние.

7.3 КРЕДИТНАЯ ЭМИССИЯ ЦЕНТРАЛЬНОГО БАНКА - ГЛАВНЫЙ ИСТОЧНИК ИНФЛЯЦИИ

По структуре активов Центрально­го банка можно судить о структуре источников инфляции, в нашем слу­чае - российской. Весь прирост ак­тивов за последние годы шел по пяти основным направлениям.

1. Прирост чистых международных резервов в виде драгоценных метал­лов и увеличения чистой валютной позиции ЦБ.

2. Прирост кредитов правительству (Минфину) в виде прямого креди­тования дефицита федерального бюд­жета, централизованных кредитов отдельным секторам экономики, а также в виде косвенного кредитова­ния дефицита путем приобретения государственных ценных бумаг.

3. Прирост кредитов коммерчес­ким банкам как в виде прямого кре­дитования путем предоставления централизованных кредитов, через «открытое окошко», кредитные аук­ционы, в виде овердрафта, при про­ведении операций типа «репа» - выкупа у банков государственных ценных бумаг.

4. Прирост кредитов «прочим за­емщикам» - незначительное креди­тование отдельных предприятий не­посредственно ЦБ, минуя коммер­ческие банки, что имело место в 1992-1993 годах.

5. Прирост кредитов, предостав­ленных государствам рублевой зоны.

Темпы прироста активов Централь­ного банка России были наиболее высокими в 1992 году. Высокое со­отношение приростов его активов к валовому внутреннему продукту - 41,1 процента - было обусловлено прежде всего масштабным кредитованием как государственного бюдже­та, так и коммерческих банков и го­сударств рублевой зоны.

В 1993 году российскому прави­тельству удалось существенно сокра­тить величину бюджетного дефици­та, что уменьшило потребность в кредитах ЦБ. Кроме того, к концу года было полностью прекращено кредитование государств рублевой зоны. В то же время существенно увеличился удельный вес кредитов коммерческим банкам. В целом прирост активов ЦБ снизился до 17,7 процента ВВП.

В 1994 году ЦБ прекратил выдачу кредитов коммерческим банкам по субсидированным ставкам. В то же время он был вынужден увеличить кредитование дефицита бюджета, существенно возросшего по сравне­нию с 1993 годом. На эти цели был направлен практически весь прирост кредитов Центробанка, составивший 12,6 процента ВВП.

Переход к не эмиссионному финан­сированию дефицита бюджета в 1995 году закрыл и этот источник кредит­ной эмиссии. Практически весь при­рост активов ЦБ в 1995 году, соста­вивший 3,9 процента ВВП, был обусловлен увеличением валютных резервов денежных властей.

В начале 1996 года основной при­рост активов ЦБ был направлен на косвенное кредитование государст­венного бюджета. Общий прирост активов Центробанка в первом квар­тале 1996 года составил 5,0 процен­та ВВП.

7.4 ДЕНЕЖНЫЕ ИНДИКАТОРЫ И ИНФЛЯЦИЯ

Наращивание кредитной эмиссии Центрального банка приводит к воз­растанию объемов денежной базы и денежной массы. Наиболее высокие темпы прироста денежной массы (аг­регат М2) наблюдались в 1992 году - в среднем 19,9 процента в месяц. Затем в результате перехода к уме­ренно ограничительной, ограничи­тельной, а затем и достаточно сдер­жанной денежно-кредитной полити­ке ее темпы последовательно снижа­лись - до 13 процентов в 1993-м, 9,5 - в 1994-м, 4,7 - в 1995-м и 3- в первом квартале 1996 года.

Другим важнейшим фактором, постоянно влиявшим на темпы инфляции, выступала скорость денеж­ного обращения. За последние годы динамика этого показателя несколь­ко раз менялась, что свидетельство­вало о серьезных изменениях в рос­сийском денежном механизме.

В первой половине 1992 года его значение росло, в августе - ноябре того же года - падало. С декабря 1992 года по апрель 1994 года скорость об­ращения денег в российской эконо­мике вновь стабильно возрастала, увеличившись за полтора года почти вдвое - с 5,4 до 10,6 раза. После короткого периода уменьшения до 8,8 раза в мае-августе 1994 года в течение следующего года она устой­чиво росла, поднявшись к сентябрю 1995 года на 35 процентов - до 1 1,8 раза. Однако явное приближение финансовой стабилизации осенью 1995 года способствовало резкому сокращению скорости денежного обращения: за октябрь 1995 года - март 1996 года она упала на 25 про­центов.

В результате взаимодействия обо­их важнейших факторов инфляции - динамики денежной массы и скоро­сти ее обращения - среднемесячные темпы инфляции последовательно снижались. Если в 1992 году они до­стигали 31,2 процента, то в 1993 году

- 20,6, в 1994-м - 10,0, в 1995-м - 7,2, а в первой половине 1996 года они упали до 2,5 процента, а в таблице указаны еженедельные темпы инфляции за период с 27 февраля по 9 апреля 1997 года.

Òàáëèöà: Åæåíåäåëüíûå òåìïû èíôëÿöèè (%) .

Таким образом, за последние пять лет произошел последовательный переход российского правительства и Центрального банка от весьма мяг­кой денежно-кредитной политики к умеренной и, наконец, к достаточ­но сдержанной. Закономерным ре­зультатом этого стало последователь­ное замедление темпов инфляции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ИТАК ЯВЛЯЕТСЯ  ЛИ СНИЖЕНИЕ ИНФЛЯЦИИ УСТОЙЧИВЫМ, А ПОБЕДА НАД НЕЙ - ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ?

В апреле 1996 года темпы инфля­ции в России снизились до 2,2, в мае - до 1,6, в июне - 1,2 процента. Майская и июньская инфляция ока­залась, таким образом, ниже пока­зателя любого месяца за последние пять с половиной лет начиная с де­кабря 1990 года. Такое снижение означает практическое приближение к такой ценовой стабильности, ка­кая признается нормальной в циви­лизованных рыночных государствах.

Начало финансовой стабилизации в России означает:

- воссоздание важнейшего (хотя и не единственного) предваритель­ного условия прекращения хозяй­ственного спада и восстановления экономического роста, хотя, конеч­но же, нет гарантии, что рост нач­нется именно завтра;

- совершенно иной уровень ответ­ственности при принятии любых экономических решений как на мак­ро-, так и на микроуровне;

- радикальное снижение инфля­ционного налога, значительную часть которого вынуждена платить наименее защищенная часть населе­ния - пенсионеры, студенты, люди, занятые в бюджетной сфере,

- замедление социального расслоения, ограничение перерас­пределения национального богатства от наиболее бедных слоев населения к наиболее богатым.

Вне всякого сомнения, начало ре­альной финансовой стабилизации весной 1996 года - это крупная по­беда властей - и правительства, и Центрального банка. Безусловно, это и победа настоящих реформато­ров как при портфелях, так и без них, убедивших и в конце концов заставивших власти сменить проинфляционную политику на антиинф­ляционную. Это действительно одно из важнейших достижений экономи­ческой политики, осуществленное как раз тогда, когда это казалось менее всего вероятным - после пар­ламентских и накануне президент­ских выборов.

Успех достигнут благодаря приме­нению совершенно стандартных инструментов макроэкономической политики, классических монетаристских методов. И произошло это, несмотря на все псевдонаучные рассуждения о так называемом «затратном» характере российской ин­фляции, о ее «институциональ­ных», «структурных», «монополи­стических» корнях. Несмотря на бесконечные заявления об особен­ностях российской экономики, «ин­фляции издержек», «инерционности процессов в огромной стране», «разрыве хозяйственных связей», о существовании «естественного» фона инфляции в 20 или 10 процентов в месяц и т.п.

Эта исключительно серьезная по­беда далась огромной ценой. Ценой длительных отступлений, ненужных компромиссов, неоправданных потерь.

ВО-ПЕРВЫХ, последняя попыт­ка достижения финансовой стабили­зации оказалась уже четвертой за последние пять лет. У граждан стра­ны накопилась психологическая ус­талость от регулярно произносив­шихся и долгое время невыполнявшихся обещаний. Доверие к влас­тям, провозглашавшим благородные цели, доверие к политическим си­лам, поддерживавшим в этом влас­ти, вера в способность достижения провозглашавшихся целей, оказа­лись серьезно подорванными.

ВО-ВТОРЫХ, несмотря на, каза­лось бы, немалый опыт, накоплен­ный в предыдущие годы, количество ошибок, совершенных во время даже и самой последней и самой ус­пешной попытки финансовой стаби­лизации, все равно оказалось таким значительным, что для получения первых результатов она потребовала минимум полутора лет вместо 6-8 месяцев, как это было в большин­стве переходных экономик Центра­льной и Восточной Европы.

В-ТРЕТЬИХ, ошибки в проводив­шейся экономической политике, равно как и сохраняющиеся импер­ские амбиции значительно повыси­ли социальную цену снижения инф­ляции. В дополнение к потерям в уровне жизни, нанесенным преды­дущими популистскими эксперимен­тами, попытка достижения финан­совой стабилизации 1995-1996 го­дов обернулась для жителей России значительным снижением их реальных доходов, расходов, потре­бления.

В-ЧЕТВЕРТЫХ, нынешняя побе­да над инфляцией была достигнута в результате не только проведения экономических реформ, нацеленных на стабилизацию налоговых поступ­лений и сокращение государствен­ных расходов, но и в результате на­ращивания внутренних и внешних займов. Власти пошли по пути наи­меньшего сопротивления. Так, в январе-апреле 1996 года более 40 процентов всей деятельности феде­рального правительства осуществля­лось за счет кредитов. Краткосроч­ная и относительно легко излечива­емая (при последовательных рефор­мах) «простуда» высокой инфляции

была конвертирована в тяжелую и хроническую болезнь высокой задол­женности.

В-ПЯТЫХ, платой за замедление инфляции стало частичное восста­новление прежней административ­ной, государственно регулируемой экономики. Власти начали приме­нять замораживание цен на продук­цию топливно-энергетического ком­плекса, централизованно регулиро­вать цены естественных монополий, запрещать поставщикам электро­энергии и газа отключение злостных неплательщиков, изобретать «товар­ные кредиты», регулярно проводить подрывающие деловую этику нало­говые амнистии, внедрять в оборот денежные суррогаты в виде налого­вых освобождений, вексельных кре­дитов, компенсировать недостаток бюджетных средств финансировани­ем коммерческих банков по феде­ральным гарантиям и т.п.

Тем самым правительство своими собственными действиями хотя и способствовало замедлению темпов инфляции, но одновременно спро­воцировало бюджетный кризис, рост неплатежей, усиление натура­лизации экономики и бартеризации хозяйственных операций, возникно­вение параллельных рублю квазивалют. В итоге «рыночная прозрач­ность», а с нею и эффективность российской экономики существенно уменьшилась по сравнению с тем, что было достигнуто даже в 1992- 1993 годах. «Благодаря» таким дей­ствиям экономический рост, если и придет в Россию, то гораздо позже, и темпы его будут существенно ниже,' чем это могло бы быть.

Одержанная таким образом побе­да над инфляцией означает в то же время и в известной степени победу над самой рыночной экономикой, над рыночными реформами. И по­тому она не является ни вполне ус­тойчивой, ни окончательной. И это значит, что полная цена за нее еще не уплачена. Будущее погашение долгов, внутренних и внешних, не­возможно без неизбежных потерь в уровне жизни. Ликвидация государ­ственного регулирования, дальней­шая либерализация российской эко­номики не могут не привести к но­вой, хотя, хочется надеяться, не столь высокой, как ранее, инфля­ционной волне.

Литература :

I . Политическая экономия . Учебник для высших учебных заведений.

     Под редакцией Медведева В.А.

     М.: Политиздат, 1988.

2.  Макконнелл, Брю.

     Экономикс. Том 1.

     М.: Республика, 1992.

3.  С . И . Лушин .

     Откуда взялась инфляция?

     Финансы N9 , 1 9 9 2 .

5.  «Экономика». С.Фишер, Р.Дорнбуш, Р.Шмалензи  Москва 1995 год.

6. Российско-германский журнал по экономической теории и практике « Политэконом »

      2 тема номера: «Инфляция и денежный порядок» 1996 год.

7. В . Б . Маневич , В . Л . Перламутров .

     Об инфляционной политике .

     Финансы N8 , 1 9 9 3 . 

8.   ДОКЛАД "ОБ ИТОГАХ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ

     ФЕДЕРАЦИИ В 1996 ГОДУ  И ПЕРСПЕКТИВАХ ЕЕ РАЗВИТИЯ В 1997-2000 ГОДАХ"

          МИНИСТЕРСТВО ЭКОНОМИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.

          ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПО СТАТИСТИКЕ.

[1] «Экономика» С. Фишер, Р.Дорбнуш, Р. Шмалензи стр.602

[2] Гурвич Е.Т. и др. Приватизация: Первые обнадеживающие итоги. Российский мониторинг, 2, 1993г.

[3] Sunley. E.M. et al. Russian Federation: taxation of the oil and gas sector. IMF, 1995

 [AK1]