Глава 1. Вейморская республика во внешней политике.....

Великобритании

§1 На пути к Локарно ...................

§2 Дальнейшее сближение ...................

Глава 2. Англо-германские взаимоотношения в 30-х годах....

§1 Приход Гитлера к власти. Изменения Английской политики ..

§2 От политики уступок к политике умиротворения. Мюнхенский сговор

...........................

§3 Британо-германские отношения накануне войны .......

Заключение .........................

Источники и литература ....................

В В Е Д Е Н И Е

Минуло уже более 50 лет со времени начала второй мировой войны, но связанные

с ней события до сих пор вызывают неослабевающий интерес. Люди хотят знать,

почему агрессивным государствам удалось навязать миру истребительную бойню,

унесшую более 50 миллионов человек, кто виновен в том, что фашистские

помнится смогли начать свой опустошительный поход, окончившийся, к счастью

для человечества, полным их поражением. Люди стреляться узнать всю тайну, в

которой война рождалась, чтобы предотвратить новые конфликты. Это доказывает,

что выбранная мною тема актуальна и в наше время.

Нужно вспомнить, что южно-германские отношения вышли на первый план в мире

еще в конце 19-го века, когда достаточно ясно обозначилось морское и

колониальное соперничество между этими державами. Позднее Германия потерпела

поражение в первой мировой войне, но проиграв, она вовсе не отказалась от

своих реваншистских планов, которые с новой силой стали возрождаться в 30-е

годы 20-го столетия. В это время Англия была одной из ведущих держав,

способной противодействовать гитлеровской политике. Однако, действия

Британского правительства носили попустительский характер и не оказали

препятствий развитию германского фашизма. И Гитлер был побежден только в

результате новой мировой войны.

Отсюда цель моей работы – показать развитие германо-английских отношений

1919-1939 годов, учитывая разные взгляды, точки зрения и известные документы.

Я постараюсь показать как менялась политика этих держав на протяжении

двадцатых – тридцатых годов, как взаимоотношения этих двух стран влияли на

положения других стран; выяснить, почему политика «умиротворения» не

умиротворила Гитлера, а разгорила его, и Англия была вынуждена открыть войну.

Материалом для данной работы послужили труды историков, политиков, дипломатов

разных стран, а так же официальные документы.

Если говорить об английской историографии то сразу же после второй мировой

войны английское министерство иностранных дел (Форин-офис) начало подготовку

«белой книги» - сборника специально подобранных дипломатических документов о

причинах конфликта. При этом ставилась цель не только дать официальное

объяснение причинам войны, но и оправдать их маневры, которые делало

правительство Чемберлена в конце августа 1939 года, а так же затянувшуюся

более чем на двое суток «паузу» с объявлением войны гитлеровской Германии. В

последующие годы, вплоть до конца войны, издательская деятельность Форин-

офис была не значительной. Лишь когда наметился победный исход и большое

значение приобрели вопросы послевоенного мирного урегулирования, началась

подготовка к изданию дипломатических материалов меж военных лет под названием

«документы английской внешней политики: 1919-1939».

Советский историк Б.Е.Штейн1 отметил, что

это было вызвано стремлением правящих кругов Англии оправдать свой

внешнеполитический курс в период между двумя мировыми войнами, а так же боязнью

возможных разоблачений, которые могли быть сделаны в результате опубликования

трофейных немецких документов. В.Н.Реутов2

подчеркивает, что эта коллекция документов, является далеко не полным и

необъективным изданием: в ряде случаев приводя какой-нибудь документ или

ссылаясь на него, редакторы произвольно «опускают» другой, связанный с ним и

нередко не менее важный. Судьба ряда важных документов, существование которых

уже доказано, остается неизвестным.

Сильный удар по попыткам фальсификации истории второй мировой войны наносят

советские публикации документов.3

Важным источником военной политики Англии второй мировой войны воспоминания

ее политических и военных деятелей, а так же дипломатов. Из-за скудных

документальных публикаций, относящихся к этому период, мемуарная литература

остается в ряде случаев единственным источником. Но нужно учитывать, что

некоторые высказывания, не редко делаемые мемуаристами с целью самооправдания

или рекламы, не соответствуют действительности. Как правило, большинство

фактов и данных, сообщаемых ими, нуждаются в проверке.

Среди мемуарных работ государственных деятелей Великобритании первое место по

своему знанию и влиянию на буржуазную историографию международных отношений

30-х годов половины 40-х годов занимает сочинения У.Черчеля

1. У.Черчкль - опытный публицист и историк. В написании своей работы он

использует большое количество документов в том числе и личных. В первом томе

своей работы он критикует политику консервативных кабинетов С.Болдуина и

Н.Чемберлена, способствующую перевооружению Германии и развертыванию финансовой

агрессии. «Моя цель, как одною из тех, кою жил и действовал в те дни, показать,

как легко могла быть предотвращена трагедия второй мировой войны». Черчель

называет вторую мировую войну «ненужной войной», так как ее итоги привели к

резкому нарушению «баланса сил» в мире.

Такие сведения о международных отношениях этого периода можно получить из

мемориалов А.Идена, воспоминаний Г.Макмилана, Дж.Саймона,из биографических

работ К.Фейленга, Бюркенхэда.

Анализ работ английских буржуазных авторов о второй мировой войне и ее

предыстории представляет не малую сложность. У многих авторов можно наблюдать

полную общность и взглядов по ключевым вопросам внешней политике Англии и

международных отношений 1933-1945 годов. Не всегда можно определить разницу

между взглядами историков-консерватистов, либералов и лейбористов. Историков

и публицистов Англии на основе их работ, концепций, оценок, и выводов можно

разделить их на 2 главных направления: официозное и объективно-критическое.

Первое развивает, комментирует и пропагандирует официальные версии и

концепции, печатной продукции по внешней политики и истории международных

отношений 30-х годов и периода войны. Состав официозного направления весьма

пестр: от консерваторов до лейбористов. Оно объединяет как официальных

историков (А.Вудвард, Д.Батлер, А.Тойнби, Э.Керр, Д.Уилер-Бэннет,

У.Медлесот), так и работающих самостоятельно (Р.Сетон-Уотсон, М.Белов,

Б.Лиддел, Г.Геторн-Хорди, и др.).

Состав второго направления более однороден. Это главным образом лейбористы, в

том числе и левые, а так же беспартийные историки и публицисты, выступающих с

объетивнетских и критических позиций (А.Тейлор, П.Рейнольдс, И.Кеннет,

А.Верн, К.Уоткинс, А.Роуз, М.Гилберт, и другие).

Представители второго направления выступают с критической политики

«умиротворения», Мюнхена. Но их работы не являются историческими

исследованиями. Цель их иная: оперативно выступить против внешнеполитических

установок «мюнхенцев», показать общественности альтернативу-возможность

борьбы против финансовых агрессоров в сотрудничестве с СССР.

Достаточно подробно события предвоенного периода проанализированы в работах

А.Мосли1 и В.Я.Сиполса

2. Они разоблачают многие версии реакционной историографии, фальсифицирующие

причины возникновения второй мировой войны. Они показывают, как уступками и

посулами западные «демократии» помогали фашистским странам, провоцировали их на

войну. Авторы признают что Англия и Франция попали в западню, которую сами себе

приготовили.

В основном, но не все, работы английской историографии, в том числе и статья

Рейнольдса Д.3,стараются как-то оправдать

политику поощрения германской, японской и итальянской агрессии, подталкивание

агрессоров на войну с СССР, которую проводили в предвоенные годы правящие круги

этих стран. Тем самым они пытаются снять с этих держав (Англия, Франция, США)

ту немалую долю ответственности, которая гадает на них за возникновение второй

мировой войны.

Рассматривая же материалы русских историков и дипломатов, таких как Майский И.М.

4, Овсяный И.Д.5,

Трухановский В.Г.1, и другие. Не

приживается их вывод, что вторая мировая война явилась продолжением политики

двух империалистических группировок, их борьбы за рынки сбыта, источники сырья,

сферы приложения канителя. Эта война по своему происхождению называется не

справедливой. Группировки империалистических стран – германо-итальянская и

англо-французская несколько отличались друг от друга и по разному представляли

способы достижения своих целей. Англия, Франция, США, выйдя победителями из

первой мировой войны, «переваривали» добычу и усиленно эксплуатировали

колониальные и завоеванные страны. Германия, Италия и Япония по мере

экономического и военного усиления стали более энергично и нетерпеливо

предъявлять свои претензии на «место под солнцем». Русские историки делают

вывод, что буржуазные фальсификаторы истории предпочитают умалчивать о том как

правящая клика западных держав подталкивала агрессивные усиления гитлеровской

Германии против других стран Европы, и прежде всего, СССР, и главная цель

политики умиротворения была – направить удар Германии по СССР.

Таким образом, предыстория второй мировой войны является одной из областей

острой идеологической борьбы.

глава 1

Первая мировая война не смогла распутать клубок проблем, существовавших в

Европе и в мире. «Европейское равновесие», на котором в течении ряда веков

основывалась внешняя политика Великобритании, было крайне потрясено. Шесть

великих держав составляли основу этого равновесия – Англия, Франция,

Германия, Россия, Австро-Венгрия и Италия. В результате поражения в войне и

внутренних катаклизмов Германия и Россия были вычеркнуты из списка великих

держав. Австро-Венгрия перестала существовать. Англо-французскую Антанту

сменила острая англо-французская борьба. Италия была на столько ослаблена

войной, что не могла рассматриваться как первостепенный фактор европейской и

мировой политики. В этих условиях Англии еще предстояла тяжелая политическая

борьба, что бы сохранить положение ведущей европейской державы.

11 ноября 1918 года, в день заключения Компьенского перемирия , которым

закончилась первая мировая война, выдающийся английский политический деятель

Уинстон Черчилль писал: «Не было ощущения, сто дело сделано. Мое собственное

настроение было двойственным: с одной стороны, я боялся за будущее, с другой –

хотел помочь разбитому врагу. Поставленная цель еще не достигнута. Еще остались

враги: у победителей оспаривают власть новые силы, препятствующие справедливому

разрешению мировых проблем»1. Враги

упомянутые Черчиллем, в то время военным министром Великобритании в

правительстве Девида Лойд Джорджа, - это, прежде всего большевистская Россия, а

так же Франция, которая была главным соперником Англии в борьбе за европейскую.

гегемонию. Наличие этих двух сильных государств на карте Европы и прежде всего,

экономические интересы Англии, определили позицию английских правящих кругов по

отношению к Веймарской республики. В условиях послевоенного экономического

кризиса и резкого снижения покупательской способности, спрос на английские

товары значительно упал. Поэтому в интересах английской экономики было

нормализовать экономические отношения на европейском континенте. А для этого

необходимо было прежде всего Восстановление германского хозяйства. Возрождение

экономической мощи Германии диктовалось так же традиционной английской

политикой сохранения «равновесия сил» в Европе. Германия, по замыслам англичан,

должна была стать противовесом французским вожделениям в Европе, с одной

стороны, и нависшей над континентом большевистской угрозе, с другой стороны.

У. Черчилль писал в 1919 году: «Подчинить своей власти бывалую русскую империю –

это не только вопрос военной экспедиции, это вопрос мировой политики. Покорить

Россию мы можем лишь с помощью Германии»1

. Англия желала ослабить экономические позиции Германии, как своего конкурента,

но сохранить ее в качестве достаточно серьезного политического и военного

противовеса Франции на континенте.

Осуществление своих внешнеполитических планов, связанных с Германией, Англия

начала сразу же после окончания первой мировой войны на Парижской мирной

конференции, проходившей с 18 января по 28 июня 1919 года. О серьезности

решаемых проблем и об отношении к ним Великобритании говорит численность

английской делегации, возглавляемой Дэвидом Ллойдом Джорджем. Она состояла из

207 человек, из них 12 – от министерства иностранных дел, 28 – от военного

министерства, 22 – от адмиралтейства, 13 – от министерства авиации, 26 – от

министерства торговли и 75 – от доменионов2

. Вопрос о Рейнской границе стал в центре внимания Парижской конференции уже в

самом ее начале. Английская дипломатия, игнорируя возможность нового

германского натиска на западе и опасаясь установления французского господства в

Европе, всячески противодействовала осуществлению рейнских планов Франции. От

ее в той или иной форме к Франции усилило бы экономические и стратегические

позиции Франции. Англия лишилась бы возможности использовать франко-германскиие

противоречия для того, что бы выступать в роли арбитра в европейских делах.

Английская делегация решительно выступила против французской программы

установления границ по Рейну. «Если мы достаточно предусмотрительны, мы должны

предложить Германии мир, который в силу своей справедливости будет для всех

разумных людей предпочтительнее большевистской альтернативы», - писал Д. Ллойд

- Джордж1. Таким образом чрезмерные

требования от Германии, по мнению английских верхов, могли не только

способствовать усилению позиций Франции, но и толкнуть Веймарскую республику «в

объятия большевистской России». Германская сухопутная военная мощь никогда не

вызывала особого беспокойства в Англии. С флотом, а не с армией, была связана

угроза для Британской мировой торговли, для ее имперских коммуникаций, для ее

колониальной гегемонии и морского владычества. Тем не менее, Англия по

тактическим соображениям всемерно форсировала вопрос о разоружении Германии. В

первую очередь это вызывалось внутриполитическими мотивами. Тяга в Английской

армии где мобилизация заставляла правительство быстрее распустить солдат по

домам. А для этого надо было разоружить Германию. Был еще один мотив,

заставлявший Англию, торопиться с вопросом о разоружении Германии.

Существование германкой армии было важным аргументом для французов,

настаивавших на увеличении своей военной мощи. Можно было ожидать, что

англичане потребуют полного уничтожения германского ВМФ и запрещение Германии в

дальнейшем строить или содержать какой либо флот. Однако и здесь на сцену

выступили англо-французские противоречия. Англия считала возможным оставить

Германии такой флот, который не представлял бы никакой угрозы для самой Англии,

но был бы некоторым противодействием французскому ВМФ. Наконец, Англия хотела

обеспечить преобладание германского флота в Балтийском море – в противовес

Советской России. Принятые и зафиксированные в Версальском договоре требования

англичан заключались в том, что Германия может содержать флот не превышающий 6

броненосцев, 6 легких крейсеров, 12 эсминцев и 12 миноносцев. Германии было

полностью запрещено содержать подводные лодки.

1 Все эти, а так же другие принципиальные английские положения по

«германскому вопросу» на Парижской мирной конференции содержались в

меморандуме, о озаглавленном «некоторые замечания для мирных конференции до

составления окончательного проекта мирных действий», известным под названием

«документы из Фонтенбло», и в предложениях английского комитета по

экономическим вопросам «документ из Фонтенбло», составленный Д. Ллойдом

Джорджем со своими советниками генералом Смэтсом, генералом Вильсоном, Морисом

Хенком и Филиппом Карром, был послан 25 марта 1919 года премьер-министру

Франции Жоржу Клемонсо и презеденту США Томасу Вудро Вилсону

2. В нем английские предложения сводились к следующему. Рэйнкая область

остается за Германией, но демилитаризуется. Германия возвращает Франции

Эльзас-Лотарингию. Франция получает границы 1914 года, а так же право

эксплуатации угольных копий Саарского бассейна на 10 лет. К Бельгии отходят

Мальмеди и Моренэ, а к Дании определенные части территории Шлезлига. Германия

отказывается от всех своих прав на бывшие германские колонии и на «арендованную

область». Польша получает Данцигский коридор

1. Если сравнить это с французскими требованиями, то станет видно, что

Англия, ввиду вышесказанного, была против чрезмерных требований, способствующих

разрушению Германии как государства. Кроме территориального вопроса был очень

важен вопрос о контрибуции и репарациях. И здесь английская делегация выступала

против чрезмерных требований. По их мнению, размер репараций должен был

сообразовываться с платежеспособностью Германии. Полученные от Германии суммы

Англия предлагала распределить в следующей пропорции: 50 % - Франции, 30%-

Великобритании, 20% - остальным державам.2

Предложения английского комитета в составе австралийского премьера Юза, Вальтера

Лонга, директора Английского банка лорда Кенлифа и других видных британских

деятелей сводились к следующему: 1) контрибуция, которую следует взыскать с

Германии, долхна покрывать всю стоимость войны, все расходы союзников; 2) общие

расходы союзников составляют 24 миллиарда фунтов стерлингов (около 480 млрд.

золотых марок). Германия должна в качестве возмещения этих расходов платить

ежегодно 1200 млн. фунтов стерлингов; 3) не следует опасаться вредных

экономических последствий этих требований; 4) суровая контрибуция будет служить

гарантией против восстановления военной и экономической мощи Германии. Следует

отметить, что Франция требовала общей суммы германских репараций в размере 200

млд. долларов, что было на 40 % больше английской суммы

3. Очевидно, что не смотря на белее умеренные требования, по сравнению с

французскими, Англия не собиралась в 1919году идти на уступки Германии в

вопросе о репарациях. Здесь показательны инструкции, данные британским

делегатом в Париже имперским военным комитетом: «Стараться получить от Германии

наибольшее возмещение, какое она может платить последовательно, не причиняя

ущерба экономическому состоянию Британской империи, не нарушая всеобщего мира,

и взыскание которого не потребовало бы содержания оккупационной армии»

1, и заявление Д. Ллойда Джорджа о том, что «Германия должна платить до

последнего предела своих возможностей. Вопрос в том, что бы установить этот

предел».2 Надо отметить, что если

Франция рассматривала германские репарации как орудие экономического ослабления

Германии, то Англия подходила к репарационному вопросу с точки зрения

перспектив экономического оздоровления Европы. Английская промышленность

нуждалась в европейских рынках, а возрождение европейской торговли Англия не

мыслила без восстановления Германии. Интересно, что предложения английской

делегации и аргументы, которые она выдвигала в их защиту, почти полностью

совпадали с пожеланиями германской делегации на Парижской мирной конференции.

Так 7 мая 1919 года граф Брокдорф-Рандау, глава немецкой делегации, заявил, что

«разорение и гибель Германии лишили бы государства, имеющие право на

компенсации, тех выгод, на которые они претендуют, и повлекли бы за собой

невообразимый хаос во всей экономической жизни Европы»

3. Таким образом, хотя подписанный 28 июня 1919 года в Весале мирный договор

очень больно ударил по экономическому, военному и политическому положению

Германии, была довольно четко видна заинтересованность Великобритании в в

сохранении Германии как государства – части проводимой Англией в Европе

политики «баланса сил», государства – противовеса возможной французской

гегемонии на континенте, государства – торгового, экономического и

политического партнера Англии в Европе, в интересах самой Англии.

В результате, после Версаля в Европе завязался сложный узел англо – франко –

германских противоречий. Франция чувствовала непрочность своей победы над

Германией. Англия переоценивала опасность французской гегемонии в Европе и

недооценивала угрозу восстановления мощи Германии. Французская политика в

отношении Германии в после версальской Европе заключалась в стремлении к

предельному ослаблению Германии, как военному так и экономическому. Подобная

политика не отвечала интересам Англии. В противовес французской политике,

полтика английского правительства диктовалась задачей не допустить

чрезмерного ослабления Германии. Но в задачу английской военной политики не

входило и чрезвычайное усиление Германии, ибо это означало появление нового

конкурента в Европе взамен Франции. Поэтому английская военная политика имела

немаловажной целью углубление и расширение германо-французских противоречий.

«Германский вопрос» в английской внешней политике и антисоветскую

направленность. В интересах Англии было не допустить «броска Германии в

русские объятия» и создать в лице Германии достаточно сильный противовес

Франции на западе, а Советской России на востоке, гарантировав тем самым

«баланс сил» в Европе, как залог нормальной политической и экономической

жизни континента.

Политику правительства Великобритании по отношению к Веймарской республике ярко

демонстрирует разговор между министром иностранных дел Великобритании в

1919-1924 годах лордом Керзоном и назначенным в середине 1920 года британским

послом в Берлине лордом Д^ Аберноном, записанный в воспоминаниях последнего.

Перед отъездом в Берлин летом 1920 года Д^ Абернон имел следующий разговор с

Керзоном: «Д Абернон: Следует ли понимать полтику правительства в том смысле,

что надо быть непреклонным в вопросах высшей безопасности, но в то же время

пойти на широкие экономические уступки при условии, если требования обеспечения

военной безопасности будут полностью удовлетворены? Лорд Керзон: Да, это

безошибочно выражает политику правительства»

1. После Версальского мира, англо-германские отношения концентрировались

вокруг проблем, связанных с выполнением условий этого мира. Не территориальные

проблемы были разрешены на Парижской мирной конференции. В целом ряде мест –

Клагенфургия, Бургенланде, Верхней Селезия – происходили плебесциты. Вопрос об

оккупации Рейнской области вызывал непримиримые трения. Одновременно стоял

вопрос о разоружении Германии до уровня, предусмотренного Версальским

договором. Наконец, над всем этим доминировал сложнейший репарационный узел,

вокруг которого в первую очередь кристаллизировались основные противоречия в

Западной Европе. Именно репарационный вопрос явился основным вопросом в

англо-германских и в англо-франко-германских отношениях в 20-30 годы. Главным

бременем войны для Великобритании была потеря заграничных рынков, что привело к

безработице. Возрождение торговли стало основным принципом британской политики

в Европе. Англия в ходе войны и мирным договором с Германией добилась удаления

немецких товаров с мировых рынков. Это была многолетняя мечта Англии, однако,

когда эта мечта стала явью, обнаружилось, что одновременно была уничтожена

особенность Германии приобретать английские товары и что английская экономика

от этого весьма сильно страдает. Англия считала, что взыскание рапараций в

соответствии с «аппетитами» Франции еще больше дезорганизует германскую и

европейскую экономику. Поэтому Англия считала необходимым способствовать

финансовому и экономическому восстановлению Германии. Но экономическое

возрождение зависело от прекращения военной лихорадки, которая угрожала стать

войной из-за склонности Франции к применению санкций.

Между январем 1920 года и декабрем 1922 года состаялись 24 союзные конференции,

подавляющее большинство из которых было посвящено репарационному вопросу. Не

смотря на разногласия, Англия и Франция выступали зачастую единым фронтом в

ренарационном вопросе, потаму как германское правительство не выполняло своих

обязательств по ренарационным выплатам. Так на конференции в Булони 21-22 июня

1920 года союзники направили Германии ноту, требовавшую уплаты в течении 12 лет

260 млр. золотых марок ренараций и отвергавшую заранее какие либо просьбы о

ревизии этой суммы1. На союзнической

конференции в Спа, 5-6 июля 1920 года, на которую впервые были приглашены

германские представители, Германии снова было указано на невыполнение ей

военных и финансовых условий Версальского мира. Союзники, и прежде всего

Франция, грозили применением санкций-окупацией Рура. В Спа стороны договорились

о распределении ренарационных сумм между союзниками: Британская империя

получала -22%, Франция - 52%, Италия – 10%, Бельгия – 8%, остальные страны – 8%

2. Общая сумма германских ренарационных платежей все еще не была

окончательно установлена. Жесткую первоначальную позицию Великобритании в

вопросе о германских ренарациях демонстрирует реакция английского правительства

в ответ на заявление министра иностранных дел Германии Симонса на Лондонской

конференции, 21 февраля – 14 марта 1921 года, о готовности Германии заплатить

лишь 50 млр. марок, из которых 20 уже было уплачено, и то, лишь в том случае,

если будут сняты ограничения для германской торговли, Германия получит заем, а

Верхняя Сенезия войдет в состав Германии.3

Глава английской делегации Д.Ллойд Джордж назвал предложения Симонса

«издевательством над Версальским миром» и объявил о возможном применении

санкций – занятия рурских городов в случае, если германские делегаты будут

упорствовать, что и было сделано французскими войсками, оккупировавшими

Дуйсбург, Рурорт и Дюссельдорф.4Не

смотря на это германская сторона и впредь выказывала явное нежелание выполнять

как экономические так и военные условия Версальского договора. Поэтому союзники

реально оценивая ситуацию, были вынуждены постоянно снижать общую сумму

ренараций. Так на Парижской мирной конференции англичане предлагали 480 млр.

марок, на конференции в Булони – 269 млр. марок, на Лондонской конференции –

226, а позже- и вовсе 132 млр.марок. Но Германия упорствовала в невыполнении

мирного договора. Правительство Франции видело единственный выход из положения

в оказании действительного нажима на Германию путем оккупации Рурской области.

Англия боялась, что оккупация Рура вызовет социальные потрясения в Германии в

Европе. Поэтому английская дипломатия и противилась французской оккупации Рура.

Тогдашний премьер министр Великобритании Бонар-Лоу назвал оккупацию Рура

«Несчастьем для экономической жизни всей Европы

1». 11января 1923 года французские войска вступили в Рурскую область.

Англичане не принимали участия в оккупации Рура, негласно поддержав германскую

политику «пассивного сопротивления». Сначала политика Англии была крайне

осмотрительной и носила выжидательный характер. Она не хотела порывать нитей

связывающих ее с Францией, точно так же как и с Германией. Когда к лету 1923

года стало очевидно, что оккупация Рура не оправдала себя ни с политической, ни

с экономической точки зрения, Правительство Англии решает взять инициативу в

свои руки, вновь выступить в роли европейского арбитра. 12 октября 1923 года

премьер-министр Великобритании Стэнли Болдуин обратился к государственному

секретарю США Юзу с предложением принять участие в работе по изучению

платежеспособности Германии и изысканию путей к оздоровлению германского

хозяйства2. 30 ноября 1923 года было

образовано 2 комитета экспертов – один для изыскания средств уравновешивания

германского бюджета и стабилизации валюты, второй – для изыскания средств к

учету и обратному водворению утекших из Германии капиталов. В обоих комитетах

Англия принимала активное участие. В первом, над председательством директора

чикагского банка Чарльза Дауэса, от Англии работали член правления английского

банка Киндерслей и начальник департамента государственных сборов Стемп. Второй

комитет возглавлялся директором английского «Мидленд-банка» Мак-Кенна

3. В январе 1924 английский посол в Берлине Д Аберион представлял Киндерслею

меморандум по репарационному вопросу в котором намечались следующие

мероприятия: 1) эвакуация Рура; 2) восстановление германской марки; 3)

унификация репарационных платежей; 4) резкое сокращение расходов на

оккупационную армию. По этой приблизительной линии и шла работа комитетов

экспертов.1Активность английской

дипломатии подтверждает заинтересованность Великобритании в экономическом

восстановлении Германии для нормализации экономического, финансового и

политического положения в Европе, для восстановления необходимого Англии

«баланса сил». Подтверждением этих слов служит письмо премьер-министра

Великобритании Рамсея Макдональда премьер-министру Франции Раймону Луанкаре от

28 февраля 1924 года, в котором он пишет: «Английский народ с тревогой

наблюдает за тем как Франция решила разрушить Германию и господствовать на

континенте, не считаясь с нашими разумными интересами и с будущими

последствиями для европейского согласия».2

Лондонская конференция (16 июля-16 августа 1924 г.), принявшая рекомендации

комитета Дауэса, получившие название «плана Дауэса», дававшие Германии

некоторые льготы в репарационном вопросе и привлекавшие в Веймарскую республику

иностранный капитал, увенчала успехом действия английского внешнеполитического

ведомства по стабилизации в Европе и по предотвращению французской гегемонии на

континенте. В этом же направлении велась английская политика в отношении

Германии и в дальнейшем. Так 2 декабря 1924 года был подписан англо-германский

договор о торговле и мореплавании, переговоры о котором велись с сентября 1924

года1. Договор устанавливал принцип

наибольшего благоприятствования в торговых отношениях между Англией и

Германией. Следует отметить, что в английских правящих кругах не было единства

в вопросе об отношении к Франции и Германии. Во-первых, существовало явно

антигерманское профрацузское направления, сторонники которого боялись

возрождения Германии, как опаснейшего соперника Англии и настаивали на оказании

полной поддержки Франции. Эти тенденции были сильны во влиятельных кругах

консервативной партии и среди имперско-колониальных деятелей. Во вторых,

существовало явно антифранцузское и прогерманское течение. Оно сильно было в

лейбористской и либеральной партиях, а лидером его являлся Рамсэй Макдональд.

Третье, наиболее влиятельной направление выдвигало программу лавирования,

установления некого «нового равновесия» сил в Европе. Его представители

считали, что надо оказывать огромную поддержку побежденной Германии,

противопоставляя ее Франции, и в то же время не порывать с Францией, давая ей

некоторые гарантии против германского реванша. Надо добиваться, что бы Англия

заняла положение арбитра в европейских делах.

2 К этому направлению примыкали наиболее влиятельные круги консервативной

партии. Именно это направление определяло в конечном счете внешнеполитический

курс британской дипломатии.

Дауэса» был мерой, направленной на стабилизацию экономики Европы, то заключение

пакта о безопасности должно было стабилизировать межгосударственные

политические отношения. Рейхсканцлер Лютер 30 января 1925 года заявил: «В

требовании обеспечить безопасность выражается необходимость того, чтобы отныне

за экономическим взаимопониманием с Лондоном последовало также обсуждение еще

не решенных проблем. Коль скоро будет найдено решение вопроса о безопасности,

почти само собой последует разрешение большинства остальных вопросов».

1 Однако германский меморандум встретил в Лондоне отнюдь не безоговорочное

одобрение. Министр иностранных дел О.Чемберлен увидел в нем «неуклюжую попытку

Германии вбить клин между Великобританией и Францией».

2 24 марта 1925 года в палате общин Остин Чемберлен заявил, что

«неприкосновенность Франции и Бельгии - это неприкосновенность Британских

островов».3 Таким образом, британское

правительство было готово стать гарантом франко-германской границы, но не

желало гарантировать восточные границы Германии. В Англии хотел ценой некоторых

возможных уступок Германии в области ревизии восточных границ включить Германию

«в семью европейских народов». «На западе английские интересы были велики и

риск гарантий мал. На востоке интересы казались незначительными, а риск был

несомненно велик».4 Вынужденные, однако,

учитывать неодобрительное отношение к отказу гарантировать границы на востоке

Германии со стороны Франции и ее союзников - Польши и Чехословакии, английские

правящие

круги заверили, что гарантия Англией франко-германской границы обусловит

стабилизацию существовавшего положения на восточных границах Веймарской

республики.

На совещании юристов в Лондоне, проходившем с 31 августа по 1 сентября 1925

года, был выработан предворительный проект Рейнского гарантийного пакта и

арбитражных договоров с соседями Германии на востоке. После окончания

лондонского совещания, 15 сентября 1925 года германское правительство получило

официальное приглашение на конференцию для заключения гарантийного пакта.

Конференция проходила с 5 по 16 октября 1925 года в швейцарском городе Локарно.

В ней участвовали представители Великобритании, чью делегацию возглавлял Остин

Чемберлен, Франции, Германии, делегацию которой возглавлял рейхсканцлер Лютер,

Италии, Бельгии, Чехословакии и Польши. В общей сложности на Локарнской

конференции было 8 заседаний и 2 официальных встречи между главами делегаций

Англии, Франции и Германии».2 Основными

вопросами при обсуждении проекта соглашений стали, как и ожидалось, вопросы о

гарантиях западных и восточных границ Германии и о вступлении Веймарской

республики в Лигу наций. И если в вопросе о гарантиях франко-германской границы

особых споров не возникло, то по двум другим вопросам на конференции шла острая

дипломатическая борьба. Германская делегация, в связи с территориальными

претензиями Германии к Чехословакии и Польше, имела предписание: «Ни при каких

обстоятельствах не соглашаться на гарантии Западом границ восточноевропейских

государств».3 В этом вопросе Германии

вторила Англия. Так Остин Чемберлен заявил, что «правительство Его величества

не может принять на себя какое-либо новое обязательство относительно гарантий

восточных границ Германии».4 Таким

образом, Англия, не смотря не стремление Франции добиться гарантий для

восточных соседей Германии, упрочив тем самым свои позиции в Польше и

Чехословакии, странах которые играли большую роль в системе обороны Франции,

отказалась гарантировать восточные границы Германии из-за «большого риска и

малых интересов» в этом регионе. Наибольшую дискуссию вызвал вопрос о

вступлении Германии в Лигу наций, который обсуждался 8 октября 1925 года. Этот

вопрос был для Англии политически очень важен. Английская сторона не раз

заверяла германских дипломатов, что «целью союзников является достижение

полного равенства между ними и Германией», но это равенство было невозможно без

«введения Германии в семью европейских народов». Остин Чемберлен заявил: «Что

касается Великобритании, то это именно тот вопрос, которому она придает

наибольшее значение... не может быть и речи о заключении пакта без

одновременного вступления Германии в Лигу наций».

1 Настаивая на вступлении Германии в Лигу наций Англия вместе со всеми

союзниками рассчитывала на не только включение Веймарской республики в

европейскую систему политических отношений, что сделало бы действия Германии

более предсказуемыми, но и на безоговорочное выполнение ею обязательств по 16

статье Устава Лиги наций, которая обязывала всех членов Лиги активно

участвовать в «карательных мерах», которые Лига наций могла предпринять против

«нарушителей мира». Германия не желала связывать себя такого рода

обязательствами. Она не хотела идти на ухудшение отношений с СССР, от

сотрудничества с которым она извлекала большие выгоды. Германия дорожила своими

тесными связями с СССР. Так 2 октября 1925 года рейхсканцлер Германии Лютер

заверил наркома иостранных дел СССР Г.В.Чичерина, что Германия не вступит в

Лигу наций без оговорок в отношении статьи 16.

2 Еще до того, 2 июня 1925 года д,Абернон писал: «Как я полагаю,

Германия немедленно вступила бы в Лигу наций, если бы не опасалась разрыва с

Россией».3 В итоге, несмотря на

противодействие Франции и Англии был достигнут компромисс по вопросу о

вступлении Германии в Лигу наций - оговорка в пользу Германии о том, что

«каждое из государств - членов Лиги обязано лояльно и действенно сотрудничать

для того, чтобы добивать соблюдения Устава и противодействовать любому акту

агрессии в ой мере, в какой это совместимо с его военным положением с учетом

его географического положения».2 Таким

образом, Германия должна была сначала получить право вооружиться для того,

чтобы участвовать в совместных действиях стран - членов Лиги против возможного

агрессора. И Германию, и Советский Союз такая формулировка устроила.

Официальное подписание Локарнских соглашений состоялось 1 декабря 1925 года в

Лондоне, а 14 сентября 1926 года, после принятия Германии в Лигу наций

Локарнский договор вступил в силу. Согласно Рейнскому гарантийному пакту

Франция, Бельгия и Германия обязывались поддерживать территориальное

статус-кво, о гарантами договора выступали Англия и Италия. В результате

вступления Германии в Лигу наций и в Совет Лиги, она становилась равноправной

державой на континенте. Заключение Локарнского договора привело к изменению

расстановки сил в Европе. Британская дипломатия добилась в Локарно

осуществления всех своих целей: она избавилась от призрака французской

гегемонии, она достигла «успокоения» в Европе, она добилась вовлечения Германии

в русло европейской политики. Если «план Дауэса» создавал экономическую базу

«западного блока», то Локарнские соглашения были его

организационно-политической формой.

§ 2. Дальнейшее сближение.

После заключения Локарнских соглашений и вступления Германии в Лигу наций

Англия получила определенные гарантии стабильного внутреннего и внешнего

положения Германии. Она получила возможность активно участвовать в

экономическом восстановлении Германии, что входило в английскую программу

«успокоения» и возрождения «баланса сил» в Европе.

В 1924-1929 гг. английский финансовый капитал предоставил Германии значительные

займы, которые составили 125,7 миллиона долларов. Германское правительство

получило от Англии два долгосрочных займа: в 1927 году на сумму 167 миллионов

Страницы: 1, 2