Курсовая: История прихода фашистов к власти

Германию, в мощный военно-политический противовес левым силам, главным

образом Советскому Союзу, обеспечить приложение капиталов и добиться

преобладания в европейской экономике.

Гитлеровская партия получает растущую материальную поддержку. Сначала шли

частные пожертвования. Согласно данным исследователя этого вопроса В Хегнера,

первые вклады были сделаны швейцарскими и французскими покровителями

нацистов в сумме 33 тыс. швейцарских франков. Затем последовали вклады

бумажного фабриканта Зейдлица, фабрикантов Бехштайна,. Борзига, Ауста.

Руководитель «Ферайнигте штальверке» Ф. Тиссен сделал крупный взнос – 170

тыс. марок. К 1924 г. казначей нацистской партии располагал 300 тыс. золотых

марок'. Но это было лишь начало.

Решающая помощь пришла из США. После принятия «плана Дауэса» американские и

английские займы широким потоком хлынули в германскую экономику. По данным А.

Нордена, за период 1924 – 1930 гг. общие вложения в германскую промышленность

достигали 63 млрд. марок, из них более 30 млрд. марок приходилось на займы,

полученные от США.

Если в 1926 г. американские инвестиции в промышленность Германии составили

4,1 млрд. марок, то в 1929 г. они достигли 11,7 млрд. «Планы Дауэса и Юнга»

обеспечивали преобладающее влияние английских и американских монополий.

Происходило все более тесное объединение промышленных концернов Германии, США

и Англии. Соглашения с американскими и английскими химическими компаниями

заключил ставший затем скандально известным своими связями с фашизмом концерн

«И. Г. Фарбениндустри». По договору, подписанному в 1926 г., мировой рынок

пороха был поделен между ним, американским концерном Дюпона и английским

«Империалкэмикл индастрис».

Громадной американской фирме «Стандартойл» принадлежало почти 90-е всех

капиталов Германо-американской нефтяной компании. Большинство германских

автомобильных заводов Оппеля перешло к американскому «Дженерал моторс». Морган

овладел значительной частью капиталов возрождавшихся германских авиационных

заводов. Знаменитая и богатейшая германская Всеобщая электрическая компания

контролировалась американскими и английскими фирмами. Банки Англии и США не

скупились на кредиты для развития немецкой экономики. Так, лондонский банк

Шредера в 1924 – 1928 гг. вложил в германскую промышленность около 24 млн.

долл. Пушечный король Крупп только в 1924 г. получил от двух нью-йоркских фирм

на развертывание военного производства 10 млн. долл. Английские займы,.

официально предоставленные в 1924 – 1928 гг. Германии, достигали суммы 187,5

млн. долл., что составляло 11,5%общей суммы иностранных кредитов.

Фирмы тяжелой и военной индустрии, прежде всего рурские,. постепенно

переходили на привычный, военный режим работы, как будто не существовало ни

версальских ограничений, ни других обязательств. Уже в 1927-1929 гг. заводы

«Рейнметалл» во все возрастающих размерах стали выпускать пушки и пулеметы.

Цейс расширял производство артиллерийских оптических приборов. Та же «И. Г.

Фарбениндустри» снабжала рейхсвер взрывчатыми веществами, смазочными маслами,

синтетическим горючим. Многочисленные филиалы авиационных фирм Юнкерса и

Дорнье, расположенные в Швеции, Испании, Дании, Швейцарии и других странах,

изготовляли военные самолеты. Автомобильные и мотостроительные заводы

переключали часть своих мощностей на выпуск бронеавтомобилей, а позже и

танков.

Своим обычным ремеслом занялся Крупп, подписавший выгодные картельные договоры с

«Дженерал электрик» и с американкой стальной корпорацией. В 1926 гг. «пушечный

король» изготовлял под видом тракторов танки, правда в незначительном

количестве. В 1941 г. он откровенно рассказывал: «Если Германия.

когда-нибудь захочет или сумеет сбросить с себя цепи Версаля, то Крупп должен

быть готовым... Я хотел и должен был сохранить на будущее предприятие

"Крупп" в замаскированном виде... Даже везде шнырявшие союзнические комиссии

были обмануты: навесные замки, молочные бидоны, кассовые аппараты, машины по

изготовлению кувшинов, мусорные автомашины и другой "мирный хлам", который мы

изготовляли, действительно не вызывал подозрений». К 1929 г. фирма Круппа

отказалась от производства непривычного для нее «мирного хлама» и вновь перешла

на выпуск тяжелых пушек, танков, брони, пулеметов, авиабомб. Филиалы заводов

Круппа изготовляли военную продукцию в Швейцарии, Австрии, Голландии и в

некоторых других странах.

Заводы БМВ и «Даймлер-Бенц» непрерывно увеличивали выпуск автомобилей. В 1929

г. в Германии было продано 120 тыс. автомашин. Быстрая «автомобилизация»

значительно облегчила впоследствии создание моторизованных соединений

гитлеровской армии – вермахта.

К 1929 г. многие промышленные предприятия Германии производили вооружение под

руководством скрытого генерального штаба. В конце концов побежденная, «строго

ограниченная» в области вооружений статьями Версальского договора Германия в

1929 г. становится поставщиком оружия для ряда стран Европы и Америки, в том

числе и для некоторых стран-победительниц.

Можно написать десятки книг по поводу политики США и Англии в тот период,

когда они и тайно и открыто «укрепляли» послеверсальскую Германию в

экономическом, политическом и военном отношениях. Европа должна была

«возродиться», чтобы стать мощным плацдармом против столь пугающих процессов

«полевения» и, конечно же, в первую очередь против Советского Союза. И не

может быть сомнений, что все большее укрепление консервативных сил в

Веймарской республике, возрождение армии, приход на пост главы государства

«героя Танненберга» – все это представляло собой не только результат

внутренних процессов, особенностей расстановки социальных сил в Германии и

межпартийной борьбы, но прежде всего итог глобальной политики и стратегии

могущественных держав империалистического мира, использующих Германию для

противоборства с новой общественной системой.

К 1929 г. германский империализм вернул утраченные в результате войны мировые

экономические позиции. По ряду показателей промышленного производства он

обогнал Англию.. В 1929 г. Англия выплавила 9,8 млн. т стали и 7,7 млн. т

чугуна, а Германия – соответственно 16 и 13,2 млн. т и заняла второе место в

мире, Германия быстро увеличила выработку электроэнергии, которая к 1928 г.

более чем в 5 раз превзошла довоенный уровень. Автомобилестроение по

сравнению с 1913 г.. увеличилось в 7 . раз, производство алюминия – в 32

раза. В 1929 г. экспорт германских товаров превзошел импорт и по своему

объему занял третье место в капиталистическом мире после США и Англии.

Дешевые германские товары успешно конкурировали на европейских и восточных

рынках с английскими. К началу 30-х годов Германия, возрождаемая Америкой и

'Англией, опять стала их конкурентом.

Это были так называемые «золотые 20-е годы». Постепенно в послевоенной Европе

идет перераспределение сил. Советский Союз становится крупным центром

политического влияния, в то время как в Западной Европе укрепляются

преимущественные позиции США, затем Англии. В то же время Франция постепенно

утрачивает надежды на европейскую гегемонию, а Германия преодолевает

последствия катастрофы и опять выдвигается в ряды ведущих держав. Так

возникает новая политическая картина Европы.

Меняющееся распределение сил выдвигает потребность в иных политических

структурах. То, что произошло на знаменитой международной конференции в

Локарно (октябрь 1925 г.), означало важный политический успех Германии, хотя

и связывало ее дополнительными обязательствами относительно западных держав.

Заключенный здесь общий гарантийный договор между Германией, Францией,

Бельгией, Англией и Италией и двусторонние гарантийные договоры должны были

подтвердить солидарность, в том числе территориальную, между

капиталистическими странами Европы. Отступник – Германия – снова принимается

в семью». Германия отныне рассматривается как политически полноправная

великая держава. Она приглашена в Лигу наций. правда, взамен ей пришлось

подтвердить неприкосновенность границ с Францией и Бельгией, определенных

Версальским мирным договором, а также условия относительно демилитаризованной

Рейнской зоны. Франция получала дополнительно гарантии своей исторически

опасной германской границы в условиях, когда сосед быстро восстанавливал

силы. Но и Франция распрощалась с надеждами отторгнуть германские западные

территории,

ее союзникам Польше и Чехословакии Германия никаких гарантий не давала. Словом,

складывался, применяя традиционный термин, новый «европейский концерт». Все,

казалось бы, налаживается. Однако очень скоро эта конструкция рассыпалась в

прах первое, что стало очевидным, – нельзя строить европейские отно

шения, игнорируя Советский Союз.

«Мир в западном семействе» сочетался с полным молчанием относительно Востока.

Там Германию ни к чему не обязывали и ни в чем не связывали ей рук.

5. Второй экономический кризис

Новое потрясение капиталистической системы произошло очень скоро.

Экономический кризис 1929-1933 гг. охватил весь капиталистический мир,

особенно США и Германию. В Германии кризис достигает кульминации к 1932 г.:

68 тыс. предприятий терпят крах, более 6 млн. безработных, распроданы десятки

тыс. крестьянских хозяйств, повсюду нарастает политическая напряжённость.

Все произошло слишком быстро после катаклизмов мировой войны и революций,

чтобы из сознания правящих кругов могли изгладиться кошмары предыдущего

опыта. И они заблаговременно готовили термидорианскую реакцию. Особенно там,

где потрясения могли оказаться наибольшими. Таким эпицентром, конечно, опять-

таки была Германия. Здесь кипение борьбы и страстей не угасало. Левые силы

оставались многочисленными и организованными, компартия, возглавляемая Э.

Тельманом,– сильной, влияние революционного опыта – большим.

История 1929 – 1933 гг. снова продемонстрировала, что усиление правой

реакции, тоталитаризм, милитаризация и военная угроза – спутники кризисов.

Всесокрушающий кризис на рубеже 20 – 30-х годов вызвал к власти крайнее

порождение реакции – германский фашизм.

Среди американских покровителей нацистской партии значились имена Рокфеллера,

Моргана, Ламонта, Кун Леба, Уолтера Тигла и других лидеров

финансового капитала. И когда летом 1929 г. представители моргановской

финансово-промышленной группы на специальном совещании банкиров признали

необходимость поддержки «германского нацистского движения», его финансовые

проблемы могли считаться решенными. Участник совещания банкир Уорбург

отправился в Германию. Он встретился с Гитлером и. его финансовым экспертом

Хейдтом, директором банка Тиссена. Вскоре нацисты получили от американских

промышленников , 10 млн. долл .

Блок монополий и фашизма стал оформляться вполне определенно. Поворот от

формального соблюдения условий Версаля к политике вооружений укрепил позиции

военных. Теперь и они сказали свое слово. В 1930 г. глава до поры до времени

скрытого германского генерального штаба генерал Сект заявил о безоговорочной

поддержке военными участия гитлеровской партии в правительстве. В конце этого

же года генерал Шлейхер заключил тайный союз с главой штурмовых отрядов Ремом.

11 октября 1931 г. в Гарцбурге собралась конференция, в которой участвовали

15 генералов, промышленников во главе с Пенсгеном, нацистские вожди, лидеры

«Германской национальной партии» и союза «Стальной шлем». Здесь же находился

Ялмар Шахт. Все они провозгласили создание так называемого Гарцбургского фронта

и потребовали образовать «подлинно национальное правительство» взамен

находившегося у власти кабинета Брюнинга, который своими медленными темпами

ремилитаризации и «недостаточными» мерами борьбы с демократическими

силами не удовлетворял их.

В конце октября генерал Шлейхер, занявший пост министра рейхсвера, имел

беседу с нацистским лидером. Генерал признал необходимым участие фашистской

партии в государственных делах и обещал поддержку рейхсвера в захвате власти.

Гитлер заверил, что партия не только сохранит, но и расширит влияние и

позиции военных в государстве.

Отношения между рейхсвером и нацистской партией стали настолько тесными, что

Шлейхер выдал гитлеровцам из фондов Рейхсвера 15 млн. марок на предвыборную

кампанию. Все больше генералов и офицеров включалось в пропаганду фашистских

взглядов, выступая с речами перед солдатами гарнизонов.

Руководители рейхсвера заняли ряд ключевых позиций в пришедшем к власти 1

июня 1932 г. правительстве Папена, которое выражало интересы крупных

промышленников и аграриев. Они предоставили военным еще больше, чем в прошлые

годы, возможностей для влияния на политику и государственные дела. Шлейхер,

военный министр в кабинете Папена, вместе с канцлером открыл путь к власти

гитлеровской партии. Новое правительство энергично повело наступление на

демократические и социальные права трудящихся. Уже через полмесяца после

прихода к власти Папен и Шлейхер отменили существовавшее ранее запрещение

нацистских штурмовых и охранных отрядов.

Шлейхер и стоявшие за ним руководители рейхсвера использовали политическую

ситуацию в целях дальнейшей милитаризации страны. В октября 1932 г. создается

имперский сов бороны. Вновь открыта Берлинская военная академия. Стали

разрабатывать проекты увеличения армии. Министерство рейхсвера активно

работало в области военной подготовки молодежи. Оно поручило генералу в

отставке Штюльпнагелю возглавить многочисленные военные союзы,

замаскированные под спортивные общества, школы и другие им подобные

организации. Формально оставаясь в подчинении министерства внутренних дел,

они фактически передавались в ведение министерства рейхсвера. Во главе

основных «спортивных» организаций стояли генералы.

На фоне мощного нарастания антифашистского движения, наиболее решительной

частью которого была КПГ, нацисты и их террористические формирования

выступали как самая жесткая контрреволюционная сила, направленная против

рабочего движения. Она приспособила свою программу и политику к потребностям

наиболее реакционных сил.

Единый фронт коммунистов и социал-демократов против фашизма был объективной

потребностью. Но решающее слово сказал Сталин: не объединяться, а разоблачать

социал-демократов, этих социал-предателей и социал-фашистов. Непримиримая

борьба с ними! И возможный союз против Гитлера создан не был.

В начале августа 1932 г. президент Гинденбург предложил Гитлеру возглавить

правительство, но с условием, чтобы оно опиралось на большинство в рейхстаге,

которым нацисты не располагали. Промышленников такое половинчатое решение не

устраивало. От их имени 29 августа »ахт направил Гинденбургу письмо,

настаивая на передаче власти Гитлеру без каких-либо условий и чтобы, кроме

того, обеспечивалось «решающее участие нацистской партии в правительстве». 19

ноября по инициативе Шахта и банкира Шредера Гинденбургу направлена новая

петиция промышленников: призвать к управлению страной нацистскую па тию.

Демарш подписали рурские магнаты Тиссен, Феглер, а также Шредер; Шахт,

владельцы пароходных компаний Верман, Бейндорф и другие – всего 30 человек.

На заседании Союза рурских магнатов раздавались открытые требования

установления военной диктатуры и ликвидации версальской системы.

Правительство Папена, не сумевшее справиться с революционным движением в стране,

ушло в отставку. 2 декабря 1932 г. канцлером стал генерал IIIлейхер. Его

кабинет выполнял роль некоего промежуточного правительства для приведения к

власти Гитлера. Влияние военных еще более окрепло. Они занимали ключевые посты

в государстве: президент – фельдмаршал Гинденбург, глава правительства, он

же военный министр – генерал-лейтенант Шлейхер. Рейхсвер становился

влиятельной политической силой.

В ноябре 1932 г. Гинденбург дважды встречался с Гитлером, уточняя с ним

вопросы передачи власти. Оба решили, что детали надо решить путем переговоров

Гитлера с Папеном, который пользовался полным доверием президента и

промышленников,

Фактически выступая от их имени. 4 января 1933 г. на вилле банкира Шредера в

Кёльне состоялось решающее совещание Папена с Гитлером. Оно завершилось

установлением полного взаимопонимания.

От имени промышленников Папен выдвинул ряд требований будущему правительству

нацистов и сформулировал программу действий: усилить борьбу против

большевизма, подчинить крупному капиталу мелких и средних предпринимателей,

путем обширных государственных заказов «поднять экономическую конъюнктуру»,

разорвать Версальский договор, сделать Германию сильной в военном отношении.

Эти требования нацистские лидеры и положили в основу своей правительственной

программы.

Сразу же правая пресса, контролируемая крупными промышленниками и

финансистами, развернула кампанию за передачу власти «спасителю Германии

Гитлеру и его партии». Нацисты снова получили щедрую финансовую помощь от

своих немецких и американских благодетелей.

В середине января 1933 г. Гитлер, Папен и Гутенберг в глубокой тайне

договорились о распределении постов в будущем кабинете.

6. Новый рейхсканцлер Германии

28 января 1928г. Гинденбург объявил об увольнении в отставку Шлейхера. На

следующий день Гитлер и Папен заявили о достигнутом ими соглашении о создании

правительства национальной концентрации. Берлинские штурмовики приведены в

боевую готовность. С ним тесно взаимодействовали войска рейхсвера под

командованием генерала Бломберга, получившего должность министра рейхсвера за

два часа до вручения власти нацистскому главарю.

Итак, первая в немецкой истории республика погибла. Фашизму открыли путь,

развязали руки.

30 января 1993 г. Гитлер стал рейхсканцлером.

3 февраля 1933 г., на четвёртый день после того, как он им стал, состоялась

встреча с высшими военными.

После ужина кацлер начал говорить. Его двухчасовой монолог присутствующие

выслушали с величайшим вниманием.

Главная цель фюрера: завоевание нового жизненного пространства на Востоке и

его беспощадная германизация. Эту главную цель фюрер сформулировал ясно,

точно, без малейших сомнений. Ибо она определилась, как мы знаем, давно. И

далее: его задача – диктатура, подчинение политики и экономики подготовке

войны, максимальное вооружение Германии в последующие пять-шесть лет и,

наконец, завоевательная война.

Чтобы правильно оценить первые шаги пришедших к власти нацистов, необходимо

не упустить из виду два обстоятельства. Первое: действительно, завоевание

«восточного пространства» составляло внешнеполитическую «сверхзадачу»

германских фашистов. Второе: они понимали, что для решения этой «сверхзадачи»

мало построить новые танки, самолеты и создать многочисленную армию, Надо

переделать души людей. Заставить десятки миллионов немцев думать, как они,

фашисты, а несогласных – замолкнуть. Иными словами, извратить сознание.

Превратить молодежь в свирепых германских воинов-тевтонов. Снова вложить в их

руки меч Зигфрида. Выбить из голов моральные ценности. Возможно ли это было в

ХХ столетии?

Оказалось – да. Но для этого потребовалась, во-первых, мощная пропаганда –

грандиозная, тотальная, бьющая больше на инстинкты, чем на разум. Ей

предстояло заставить если не всех немцев, то возможно большее их число забыть

прежние верования или неверия и проникнуться чем-то новым, заманчиво

неизвестным. По-новому осмыслить себя и окружающее. Культ войны и победы.

Культ смерти. Новый рыцарский орден – эсэсовцы. Мертвые головы на фуражках.

Немецкий воин, разрывающий версальские цепи,– на миллионах плакатов. И

манифестации. Одна грандиознее другой. И над всем этим – вождь, «фюрер», в

которого надо верить и за которым идти.

И во-вторых, террор. Искоренение «внутренних врагов», которых можно увидеть,

на которых можно указать пальцем, которых можно строем отправить в

концлагеря, где первой фразой, обращаемой к ним эсэсовской охраной, было:

«Нация вас отвергла» .

Отверженные нацией! С ними можно было делать в застенках все что угодно. Мы

видели, что нацисты вышли из террора, мрака и крови первой мировой войны,.

Насилие они сделали идолом своего поклонения, не видели в этом мире ничего

выше силы и поверили, что они всемогущи. Внутри и вовне. И начали с силы, и

ею же собирались все кончить. Но вся их история в итоге

повешены уже сегодня ночью! Социал-демократам тоже не будет пощады! "

Сопротивление нацистам вызвало у них страх и они решились на крайние меры.

Вечером 27 февраля 1933 года запылал рейхстаг. Давно доказано, что его поджог

был подготовлен нацистами как повод для уничтожения оппозиции. Как только

Гитлеру сообщили, что Рейхстаг спалён, он завопил: »Это коммунисты!» Гитлер

хотел, чтобы об этом обвинении узнала общественность, он подошёл к стоящему

вблизи журналисту и заявил:

- Бог видит, это дело рук коммунистов!

Весь спектакль разыгрывался на глазах представителей прессы – своей и

зарубежной.

Нацисты сразу же постарались создать в стране паническое ожидание

немедленного «восстания коммунистов».

Полиция получила приказ: арестовать всех депутатов от компартии – рейхстага,

ландтагов и городских парламентов. Все функционеры КПГ были схвачены там, где

их удалось застигнуть. Левая пресса сразу же была запрещена.

Состоявшееся на следующий день заседание кабинета министров единогласно

согласилось с требованием фашистов «рассчитаться с коммунистами» .

Вечером Гитлер и Папен появились у президента Гинденбурга. Тот без возражений

подписал декрет «Об охране народа и государства».

Так фашистский вождь получил чрезвычайные права. Они оставались в силе 12 лет

и стали «юридической основой» его политики террора и тотальной диктатуры.

По всей стране шли аресты коммунистов, социал-демократов, либеральной

интеллигенции, руководителей профсоюзов. Хватали в квартирах, на улицах, в

ресторанах – словом, повсюду. Геринг выступил по радио: пожар рейхстага был

первой из многих акций, запланированных коммунистами. Но нация может не

бояться: «Мы достаточно сильны, чтобы нанести решающий удар».

Однако даже в консервативных кругах западных стран считали, что пожар

подстроен самими гитлеровцами. Лондонская «Ньюс кроникл» писала: «Считать,

что немецкие коммунисты как-либо причастны к пожару – это тупоумие» В широких

дипломатических кругах придерживались того же мнения.

Но самый тяжкий удар лгунам и провокаторам нанес Георгий Димитров на

лейпцигском процессе. Задуманный Герингом для «доказательства вины

коммунистов», он превратился в разоблачение фашизма. Димитров мужественно

раскрыл ложь о «коммунистическом заговоре». 'Трех коммунистов из четырех

обвиняемых вынуждены были освободить. Осудили одного ван дер Люббе. Геринг в

заключение сказал Гитлеру: «Фюрер, получилось так, что не мы судили,

коммунистов, а они нас».

Провокации, жестокость, террор вызвали замешательство в стране. Влияние

нацистов стало падать как раз в то время, когда предстояли выборы в рейхстаг.

И здесь снова на помощь двинулись промышленные и финансовые магнаты. 25

руководителей крупнейших концернов и банкиров решили оплатить предвыборную

кампанию нацистов. На их собрание прибыл Геринг.

Ваша жертва окажется тем более для вас приемлемой, что эти выборы будут

последними на ближайшее десятилетие, а может быть и на столетие.

После этих слов поднялся банкир Шахт:

-Ну, Господа, а теперь к кассам!

Нацисты развернули пропагандистскую компанию, однако на выборах получили

только 43.9% голосов. Гитлер был в отчаянии.

Чтобы исправить ситуацию Гитлер решил показать общественности, что он

является ярым сторонником Гогенцоллернов и ничуть не стремится к диктатуре,

он целиком подчинён президенту, герою войны – Гинденбургу.

7. Первые действия нацистов в сфере государственного управления

Однако уже через несколько дней все поняли, чего же хотел Гитлер. Изложив

программу правительства он в заключении потребовал принятия закона о

полномочиях, который давал бы правительству и лично ему бессрочно

неограниченные права.

Социал-демократы оказались в шоковом состоянии. Они пробовали робко

протестовать, в то время как хор штурмовиков и эсесовцев под окнами здания

скандировал: «Мы требуем закона о полномочиях, иначе произойдет взрыв!». Гитлер

выскочил на трибуну и обратился к социал-демократам: «Германия должна быть

свободной, но не с вашей помощью. Ваш час пробил!». Исполненной

демагогией речью ему удалось запугать не только социал-демократов, но и партию

Центра. Последняя в конечном счете проголосовала за принятие закона. В итоге

оказалось: за – 444, против – 94. Как только президент рейхстага Геринг огласил

результаты, нацисты вскочили с мест в буйном приветствии. Здание оперы

сотрясалось от громового хора, певшего «Хорст Вессель».

Так «парламентским путем в руках фашистов оказалась неограниченная

диктаторская власть.

24 марта 1933 года Гитлер издает закон «В целях устранения бедствий народа и

государства», в первой статье которого говорится, что законы могут

приниматься не только в установленном конституцией порядке, но и имперским

правительством. Статья вторая гласит, и противоречит конституции в случае

если они не имеют предметом устройство рейхстага и рейхсрата, а права

президента империи остаются неприкосновенными.

,Коммунисты находились в тюрьмах и концлагерях, туда же отправились и часть

социал-демократов. Остальные замолкли. Берлин наполняли слухи. Рассказывали о

бесчинствах и пытках, творимых штурмовиками в казармах и подвалах над

арестованными. Страх охватывал людей. В средних и малых городах нацисты

проводили массовые митинги и парады. Создавала все новые местные организации

своей партии.

Начался разгром профсоюзов. Они мешали Гитлеру – противостояли крупному

капиталу, промышленным магнатам, а следовательно, подготовке войны. Вместо

профсоюзов создавался так называемый «немецкий трудовой фронте. Гитлер объявил

1 мая «Днем национального труда, который Должен продемонстрировать «единство

труда и государства>. На Темпельгофском пале состоялся грандиозный митинг.

Собравшиеся услышали очередную речь фюрера. Он обещал массу благ трудящимся,

естественно, без профсоюзов, которые не нужны. Затем последовал пышный

фейерверк.

Во всех городах развевались флаги се свастикой. Нацисты все больше укрепляли

свои диктаторские позиции рядом новых и новых законов и распоряжений.

Компартия понесла тяжелый урон. Социал-демократическую партию запретили.

«Фёлькишер беобахтер» назвала ее «партией государственных предателей».

Католическая церковь поддержала нацистов. «Гитлер знает, как нужно управлять

кораблем государства»,– сказал прелат Каас, вернувшийся после встречи с папой

Пием 1. Глава католиков дал аудиенцию своему единоверцу фон Папену и заявил

уму, что «счастлив видеть в Гитлере личность во главе германского

правительства, которая на своем знамени начертала бескомпромиссную борьбу с

коммунизмом и нигилизмом». Папский нунций в Берлине ди Торрегросса сказал на

аудиенции Гитлеру с улыбкой: «Я долго не мог вас понять. Но долго старался

это сделать. Теперь я вас понимаю». Гитлер получал поддержку с разных сторон.

Все консервативное, контрреволюционное стало тянуться к нему со все большей

симпатией как к борцу против демократии. А для немцев он не оставлял выбора:

идти за ним или исчезнуть.

В апреле 1933 г. по инициативе Геринге создано гестапо. Гиммлер стал главой

отборных фашистских отрядов – СС. Одновременно гитлеровцы осуществили

унификацию буржуазных партий, объявив об их ликвидации либо слиянии с НСДАП.

Подлежали роспуску все юношеские и детские организации, а также все остальные

союзы. Ликвидировались все органы печати, кроме фашистских. Вышел закон,

запрещавший все политические партии, кроме нацистской. «В Германии существует

в качестве единственной политической партии НСДАП, если кто-либо другой будет

принимать меры к поддержанию организационной структуры какой-либо другой

политической партии, тот наказывается смирительным домом до 3 лет, либо

тюрьмой от6 месяцев до 3 лет.» Госаппарат подвергся значительной чистке,

сотни служащих заменили партайгеноссе. Шла нацификация вооружённых сил.

Экономический кризиса порождал и усиливал тягу к переменам. Многодетная

безработица, охватывавшая печати 50% трудоспособного населения, приводила

миллионы немцев на грань отчаяния. И они хватались за последнюю надежду: быть

мажет, с Гитлером что-то изменится. Они не изучали в «Майн кампф», им просто

требовался «кто-то другой». И многие из отчаявшихся людей с надеждой смотрели

на лозунг «Боже, благословила Адольфа Гитлера, вашего фюрера».

Нацисты приступили к активной внешнеполитической деятельности. До поры до

времени, пока не будет подготовлен мощный военный потенциал, они хотели

создать впечатление перед внешним мирам, будто ничего другого не желают так

горячо, как прочного мира и даже разоружения. На послание президента

Рузвельта к народам Европы о необходимости сохранить мир Гитлер немедленно

ответил: Германия стресса хочет стать гарантом мира.

В действительности Гитлер никогда ни на йоту не отходил от плана завоевания

Советского .Союза и получения за его счет «жизненного пространства».

Уже осенью 1933 г. нацисты удивили западных наблюдателей: Берлин заявил о выходе

Германии из Лиги наций. «Это необходимо сделать, чтобы подчеркнуть

полное равноправие Германии». 14 октября радио передало заявление: «третий

рейх» покидает продолжающуюся два года в Женеве конференцию по разоружению, а

вместе с тем и Лигу наций.

На Всемирной конференции по разоружению германский представитель посол

Надольный сделал вдохновенное заявление: «Германия уже разоружилась. Ее армия

состоит всего лишь из 100 тыс. человек, флот – из 15 тыс. У Германии нет ни

танков, ни тяжелого оружия. У нее нет авиации. Но где, скажите, пожалуйста,

разоружение других государств? Где равноправие Германии? До тех пор пока

соседи рейха не разоружились в той же мере, Германия беззащитна перед любой

агрессией. Лига наций неспособна остановить возможного агрессора. Посмотрите

на японскую агрессию против Маньчжурии в 1932 г.! Германия совсем не хочет

вооружаться. Но Германия требует, чтобы разоружились и другие ».

Британской делегации сразу же оказались понятны эти «убедительные и

достойные» аргументы. Они были вполне в духе политики «баланса сил». Премьер-

министр Макдональд представил в Женеве 16 марта мудрый и дальновидный план;

разрешить Германии удвоить ее рейхсвер, т. е. довести армию до 200 тыс.

человек. И одновременно на столько же потребовать уменьшения численности

французской армии. Надо сократить численность и всех других армий Европы,

увеличить только германскую.

Это было, повторяем, уже после секретного заседания германского кабинета 3

февраля, где Гитлер потребовал полного перевооружения Германии во имя войны.

Но заседание, снова напоминаем, было сугубо секретным, и премьер Макдональд о

нем вряд ли знал. Что же касается дара политического предвидения, столь

присущего британским политикам, то все это говорило само за себя. Казалось

гораздо более важным' сделать Германию серьезным противовесом Советскому

Союзу, а заодно и Франции.

В 20-х числах марта Гитлер выступает в рейхстаге. Он называет рейхсвер

«единственной в действительности разоруженной армией во всем мире» и горячо

поддерживает предложение Англии в Женеве, говоря о нем как о «свидетельстве

понимания ответственности и признаке доброй воли». Францию он призывает

к «примирению» и обещает ей дружбу ".

А в середине мая Берлин делает поистине сенсационное предложение: необходимо

«тотальное, всеобщее разоружение» ! Германия без промедления будет готова

вообще распустить всю свою военную организацию и уничтожить даже те небольшие

остатки оружия, которые у нее еще имеются, если и другие нации сделают то

же самое столь же решительно. Он снова горячо поддерживает план

Макдональда.

Здесь фюреру нельзя отказать в ловкости. Его расчет был двойным: Франция никак

не согласится ограничить свою армию тем же количеством войск, которое

есть у Германии. Но его предложение будет благоприятно встречено в Англии.

В октябре 1933 г. британский министр иностранных дел Джон Саймон под нажимом

Франции выдвигает на Женевской конференции новый план, но теперь уже «с

учетом французских интересов». Гитлер с благородным возмущением отзывает

германскую делегацию из Женевы. Он не может больше выносить, когда его

мирными намерениями так открыто спекулируют, нарушая равноправие Германии.

Когда Берлин отклонил предложение Советского Союза от 28 марта 1934 г. о

заключении гарантийного договора, охраняющего независимость и безопасность

Прибалтийских государств, стало очевидным, что политической стратегии,

изложенной в «Майн кампф», нацисты намерены следовать неуклонно.

Теперь Англия с чистым сердцем дает согласие на трехкратное увеличение

германской армии. Ей можно иметь и танки, и тяжелое оружие и т. д. Ведь

германское оружие не будет угрожать Западу.

8. Гитлер – единоличный правитель Империи

Ещё 30 января 1934 года выходит закон «О переустройстве Империи», согласно

которому народные представительства областей упраздняются, права верховенства

областей переходят к Империи, правительства земель подчиняются имперскому

правительству, имперское правительство может создавать новое конституционное

право. (Ст. 1,2,4).

14 февраля 1934 года Гитлер издаёт закон о «Ликвидации рейхсрата», по

которому участие рейхсрата в установлении законов и управлении отпадает,

также устраняются представительства областей.

Президент фельдмаршал Гинденбург доживал последние дни. Нацистская верхушка

решила, что наступает время, когда Гитлер должен сосредоточить в руках всю

власть – и канцлера, и главы государства, и верховного главнокомандующего. Но

предварительно следовало искоренить возможную оппозицию в своих собственных

рядах. Гитлер связывал ее прежде всего со своим «старым товарищем» – Ремом,

который возглавлял штурмовые отряды.

Они стали чересчур самостоятельными и многочисленными: 4 млн. человек – ведь

это гораздо больше, чем армия. Склока назревала. Высшие генералы, прежде

всего министр рейхсвера Бломберг, интриговали против Рема и его «коричневых

рубах». Гитлер боялся за свою власть. Ведь именно армия была его главной

опорой для будущих завоеваний, а СА, т. е. штурмовые отряды, уже стали

реликтом. Они сыграли свою роль, а теперь оказались в общем-то бессмысленными

и ненадежными.

Часы Рема и верхушки СА были сочтены. Гитлеру донесли, что однажды, будучи

пьяным, в некой компании Рем сказал: « То, что объявляет этот смешной

ефрейтор,– не для нас. Гитлеру нельзя доверять, он должен уйти в отпуск. Если

не так – мы сделаем дело без Гитлера». На одной пресс-конференции Рем будто

бы заявил: «Каждый, кто внутри партии противостоит СА,– реакционер и

буржуазный конформист» .

Дело шло о «наследии Гинденбурга». Кто будет обладать полнотой власти после

смерти фельдмаршала? Все плели интриги друг против друга. 21 июня 1934 г. шеф

СС Гиммлер и министр рейхсвера Бломберг приказали скрытно привести в

готовность силы СС и армейские гарнизоны. Тем временем Рему Гитлер приказал

отправиться для отдыха на баварский курорт Бад- Висзее и собрать там высших

руководителей штурмовых отрядов. Фюрер хочет приехать туда же и поговорить с

ними.

Как только Рем уехал «на отдых», Гитлер приказал начальнику своей охраны

Зеппу Дитриху с двумя ротами следовать в Бад-Висзее и сам вылетел туда же

самолетом. Он ворвался к Рему, самолично арестовал его и других руководителей

СА. Всех отправили под конвоем в мюнхенский «коричневый дом». Немедленно в

Мюнхене и Берлине начались массовые расстрелы штурмовиков, причастных к

руководству. Число уничтоженных в лихтенфельдских казармах, в «коричневом

доме» и в других местах неизвестно. Много сотен. Когда все кончилось,

президент Гинденбург письмом поздравил Гитлера: «Вы спасли немецкий народ от

большой опасности». Генерал Бломберг «от имени рейхсвера» поблагодарил фюрера

«за солдатскую решительность» в его «мерах против предателей». Он одобрил и

убийство генералов Шлейхера и Бредова, подозреваемых в нелояльности. Адмирал

Дениц назвал все меры правильными и законными. Генералы считали, что отныне

они, и только они будут представлять вооруженные силы рейха. Радовался и

Гиммлер. Отныне для СС не будет конкуренции.

Тем временем 1 августа на своей железной походной кровати в поместье Нейдек

скончался президент фельдмаршал Гинденбург. Это было представлено как событие

всемирного масштаба. Смерть героя! Гитлер немедленно объявил, что принимает

на себя титул «фюрера и рейхсканцлера».

Потребител закону «О верховном главе германской империи» должность президента

объединялась с должностью рейхсканцлера. В силу этого все полномочия

президента переходят к вождю – Гитлеру, и он назначает своего заместителя.

Закон вступил в силу с момента кончины Гинденбурга, то есть с 1 августа

1934г.

Он вызвал Бломберга, командующих армией, флотом и авиацией. В кабинете, стоя

перед столом Гитлера, под его диктовку, они приняли новую присягу, которая их

обязывала беспрекословно служить и подчиняться ему, Адольфу Гитлеру. Не

народу и родине, как говорилось в старой присяге, а лично фюреру. Вскоре

такую присягу приняли вооруженные силы вплоть до последнего солдата.

Траурные церемонии похорон Гинденбурга длились несколько дней. Звучала музыка

из вагнеровской «Гибели богов». По приказу фюрера президент был похоронен не

в поместье Нейдек, как он завещал, но на бывшем поле сражения 1914 г. под

Танненбергом, что напоминало о войне с Россией. Его гробницей сделали некое

грандиозное сооружение с восемью 30-метровыми башнями. По словам французского

посла Франсуа-Понсэ, оно походило на крепость германских рыцарских. орденов,

завоевавших Восток.

В эти дни генерал Бломберг покорнейше просил Гитлера, чтобы тот разрешил всем

военнослужащим называть его «мой фюрер». Тот благосклонно согласился.

Только 15 августа было опубликовано «завещание Гинденбурга». В нем

говорилось, что армия должна быть символом и главной опорой государства,

полностью одобрялась политика Гитлера и указывалось, что он должен стать

преемником президента. Сразу же повсюду распространились слухи о том, что

«завещание» было фальшивкой. Многие данные говорили об этом.

Но, так или иначе Гитлер сосредоточил в своих руках всю власть По его требованию

принимается закон «О верховном главе государства в германской империи».

Оба поста – президента и канцлера – Гитлеру присваиваются пожизненно о

официальным титулом «фюрер и рейхсканцлер».

Теперь, когда нацистская верхушка полностью развязала себе руки, можно

было действовать дальше. И кто мог сомневаться, что сейчас дело пойдет о

подготовке к войне?

Но предварительно следовало решить минимум две ближайшие задача. Первая:

добиться абсолютной лояльности всех немцев, их полной веры во все, что делает

«фюрер и рейхсканцлер», преодолеть тот страх и даже моральный шок, который

вызвало у многих все происшедшее в стране на последние полтора года, подавить

еще имеющуюся оппозицию и колебания, сплотить» партию, вернуть

респектабельность за границей. И вторая: ликвидировать военные

ограничения Версаля и убыстренными темпами развивать строительство вооруженных

сил.

Так был задуман партийный съезд в Нюрнберге. Гитлер поручил приближенному им

к себе молодому архитектору Шпееру подготовить небывалый праздник. На

громадной площади соорудили нечто вроде гигантского стадиона. Его главная

трибуна, похожая на алтарь, имела посредине башню высотой 27 м и шириной 450

м. Ее увенчивал символ – орел с раскинутыми крыльями длиной 33 м. Вокруг этих

невероятных сооружений развевались тысячи флагов со свастикой и стояли 130

прожекторов, создававших в вечернем небе световые столбы высотой до 8 км.

Все началось 4 сентября 1934 г. До деталей отрепетированный спектакль довел

30 тыс. приглашенных до полного исступления. На «стадионе» в коридоре между

шпалерами идеально выстроенных войск под воинственный марш появился Гитлер.

После увертюры из «Эгмонта» выступил гауляйтер Вагнер, заявивший, что «третий

рейх» «определяет формы немецкой жизни на тысячу лет». На следующий день на

стадион прибыли 200 тыс. нацистов, которые несли '20 тыс. флагов. Огни

прожекторов, устремленных в вечернее небо, создали, по свидетельству

очевидцев, какую-то нереалистическую картину гигантского, повисшего в воздухе

зала. Гитлер произнес очередную истерическую речь. «Мы сильны, но будем еще

сильнее!» – вопил он в исступлении.

Последний день съезда посвятили вооруженным силам. Перед зрителями провели

военные учения, демонстрируя новую технику. Такого еще не видел никто.

Восторги не имели предела. Одна из иностранных журналисток записала выкрики

присутствующих: «Гитлер – это бог! Гитлер – это Христос, это он, это он, наш

фюрер!».

9. Внешнеполитическая программа Гитлера, представленная капиталистической Европе

Теперь во всей полноте стоял вопрос о создании вооруженных сил таких

масштабов, которые обеспечили бы выполнение «внешнеполитической программы»

фюрера. Началась крупная реорганизация армии. Кузница оружия – Рур – вновь

работала на полную мощность. Со второй половины 1934 г. германская пропаганда

стала шуметь о «равенстве Германии в вооружениях» и о необходимости «отмены

версальского диктата».

Это ничуть не отразилось на взглядах, преобладавших в Лондоне. 19 декабря в

Берлин прибыло 25 высокопоставленных британских гостей, среди них заядлый

антикоммунист лорд Ротермир, издатель «Дейли мейл». Беседы велись настолько

дружественно, что, 'казалось, ничто не может омрачить отношений двух стран.

Но вот наступило 16 марта 1935 г. Была суббота. Внезапно две сотни

иностранных журналистов приглашаются в конференцзал министерства пропаганды.

К ним вышел Геббельс. Он зачитал текст указа о введении в Германии всеобщей

воинской повинности. Армия мирного времени увеличится до 300 тыс. человек, 12

корпусов и 36 дивизий. Сообщение вызвало эффект разорвавшейся бомбы. На

следующий день радио и газеты разнесли весть по всему миру. Бломберг писал в

«Фелькишер беобахтер»: вермахт «будет достоин того доверия, которым он

пользуется,и верен клятве, данной Адольфу Гитлеру».

Французский посол Франсуа-Понсэ попросил аудиенции у Гитлера. Он выразил

протест: явное нарушение Версальского договора. Фюрер в мягком и

дружественном тоне ответил, что меры, принятые Германией, носят чисто

оборонительный характер. Франции абсолютно нечего бояться. «Ваш главный враг

не Германия, а коммунизм»,– многозначительно произнес он, в упор глядя послу

в глаза. Затем последовало настолько убедительное разъяснение, что все это

предпринимается против России, что у Франсуа-Понсэ не осталось сомнений:

Гитлер отнюдь не собирается чем-либо угрожать Франции или Англии, но вся его

решимость направлена на Советский Союз.

10. Экономические преобразования

27 февраля 1934 г. был издан закон «О подготовке новой структуры

германской экономики», в соответствии с которыми cоздавались 6 имперских

хозяйственных групп (промышленности, энергетики, банков, страхования, ремесла и

торговли). Им подчинялись 31 отраслевая и около 300 специальных групп и

подгрупп, ставших единственными представителями в своих отраслях. Каждый

предприниматель был обязан присоединиться к одной из них. Таким путем

представители ведущих концернов овладели всем хозяйственным и

финансово-политическим аппаратом фашистской Германии, подчинив

общественно-экономическую жизнь страны своей диктатуре. Созданные на основе

закона имперская хозяйственная палата и хозяйственные палаты в провинциях (18

палат) обладали большими полномочиями в распределении заказов и сырья. Германия

была, кроме того, разбита на военно-хозяйственные округа.

Все более широкое применение в экономике получала практика фюрерства,

введенного законом «Об упорядочении национального труда» от 20 января 1934 г.

Предпринимателям предоставлялась фактически неограниченная власть. Закон

устанавливал, что предприниматель является «фюрером» предприятия и рабочие

обязаны хранить ему верность, основанную якобы на общности их

производственных интересов. Узаконивалось полнейшее единовластие капиталиста

над рабочими, которые становились, по сути дела, подневольными рабами.

26 июня 1935 г. был принят имперский закон «О трудовой повинности», имевший

большое практическое значение для подготовки Германии к новой мировой войне.

Он был определенным дополнением к всеобщей воинской повинности и обязывал

каждого молодого немца до призыва на действительную военную службу отработать

год на сооружении военных объектов.

Союз гитлеровцев с монополистами был закреплен тем, что сами фашистские главари

стали владельцами или совладельцами крупных капиталов. По свидетельству

Тиссена, ко времени захвата государственной власти фашистские правители не

имели ничего, кроме долгов, однако очень скоро, после 1933 г., стали

миллионерами. Они не жалели никаких средств на свои прихоти, особенно в том

случае, если расходы покрывались за счет государственной казны.

Олицетворением расточительства и казнокрадства «третьего рейха» был Геринг.

Этот высокопоставленный фашист был одновременно премьер-министром Пруссии и

министром авиации, председателем рейхстага и генеральным инспектором лесов и

охоты. Общий размер годового вознаграждения Геринга составлял около 2 млн.

марок. Кроме того, он получал огромные доходы от государственного концерна

«Имперские заводы Германа Геринга» и из других источников. Будучи главой

правительства Пруссии, он распоряжался ею как собственной вотчиной, раздавая

приближенным государственные земли. Тиссен писал о Геринге: «То, что

принадлежит Пруссии,– принадлежит ему».

Гитлер – фюрер и рейхсканцлер, верховный главнокомандующий вермахтом – нажил

миллионы от продажи книги «Майн кампф», которую распространяли в

принудительном порядке. Он стал совладельцем фашистского издательства «Эйер»,

подчинившего себе все другие. Только от выпуска ежедневных газет издательство

получало в год около 700 млн. марок чистой прибыли, значительная часть

которой доставалась Гитлеру. Он обогащался сам и поощрял к этому своих

приближенных, поговаривая: «Пускай они делают что хотят, лишь бы они не дали

себя накрыть на этом».

Обер-палач гитлеровской Германии Гиммлер наживался на ограблении

репрессируемых антифашистов и конфискации имущества евреев. Он терпеливо ждал

своего часа и основным источником личного обогащения сделал присвоение

государственных и частных ценностей в оккупированных странах, имущества

безвинных жертв фашизма, уничтожаемых в лагерях смерти.

Руководитель «Немецкого трудового фронта» Лей обогатился на грабеже

профсоюзных средств и взносов рабочих и служащих в фонд «трудового фронта».

Свою жизненную «философию» он выражал словами бульварной песенки: «Срывайте

розы, прежде чем они увянут!»

Геббельс присваивал миллионы марок из контролируемых им фондов прессы, радио

и кино. «Черный фонд» его министерства, отмечает Тиссен, составлял около 200

млн. марок в года.

Риббентроп и ранее имел крупное состояние, а став министром иностранных дел,

начал обогащаться с еще большим усердием. Он первым среди гитлеровских

главарей предпочел «на всякий случай» размещать свои капиталы за границей.

Американский журналист Кникербокер подсчитал, что только шесть или семь

фашистских главарей к началу войны поместили в иностранных банках около 1,5

млрд. франков.

Заключение

Фашизм – порождение контрреволюции ХХ века, он – проявление крайней реакции

на демократический подъём. Когда позиции консерватизма колеблются под напором

социальных изменений, наиболее экстремистские фракции общества пытаются найти

выход из противоречий, пытаясь привлечь на свою сторону самый реакционный

опыт прошлого. Фашизм возможен тогда, когда внутреннее устройство общества не

мыслится в иных формах, кроме диктатуры. Когда военной силе отдаётся

абсолютный приоритет среди всех остальных средств политики.

Приём одним из самых важных вопросов, который я попыталась рассмотреть в

своей работе является вопрос о том, почему Гитлер оказался у власти и кто

позволил ему совершить то, что он совершил?

Трагический германский опыт дает возможность высветить наиболее типичные

черты фашизма как системы. Во внутриполитическом плане – это абсолютный

антидемократизм, тоталитаризм и национализм во всех самых крайних формах.

Тотальное подавление всех демократических сил и организаций. Общественно-

политическая структура, которая основана на строжайшей иерархии феодального

типа и с правом террористического господства вышестоящих. Абсолютная

диктатура при обязательном наличие вождя, что служит формой социальной

страховки всей пирамиды власти.

Из всего вышенаписанного следует, что катастрофой для человечества

становится, если у власти современного государства оказываются лидеры,

руководствующие господствующими принципами прошлого. Просвещённейший ХХ век

дал убедительный пример тому.

Страницы: 1, 2