Реферат: Древнерусское государство

Реферат: Древнерусское государство

Тульский экономический колледж

РЕФЕРАТ

По предмету: История

На тему: «Древнерусское государство»

Подготовил студент гр.110-П

Громыхалин О.

Проверила

Дородных Л.В.

Щекино,

2001

Самое древнее из дошедших до нас исторических сочинений о Руси – «Повесть

временных лет», написанная в начале XII в., - начинается с трех вопросов:

«Откуда есть пошла Русская земля? Кто в Киеве нача первее княжити? И с коих

пор Русская земля стала есть?» В этой триаде – глубинный смысл. Первый вопрос

понятен – он основной. «Русская земля» – это и территория, и народ, и,

конечно, государство. А государство в середине века связывалось в сознании

людей с личностью его правителя. Отсюда – второй вопрос. Ответ на третий

вопрос должен был показать историю Руси в развитии. Грандиозное историческое

полотно, созданное летописцем, стало исключительно популярным в Древней Руси.

Подавляющее большинство летописей начинается именно с «Повести временных лет»

остается главным источником, повествующим о рождении Древнерусского

государства.

У населявших эту территорию восточнославянских племен были опасные соседи.

Низовья Волги занимал могущественный Хазарский каганат, которому подчинялись

и платили дань поляне, северяне, радимичи и вятичи. На севере постоянные

набеги совершали варяги – воинственные обитатели Скандинавского полуострова,

Дании и Северной Германии. «Повесть временных лет» сообщает, что северные

славянские и финно-угорские племена – словене новгородские, кривичи, чудь и

меря – были подчинены варягам и обложены данью. Когда и при каких

обстоятельствах это произошло, историческая память народа не зафиксировала.

Во всяком случае, летописец об этом умалчивает. Но он отметил, что в конце

концов славяне изгнали варягов за море. Видимо, перед лицом варяжской

опасности и сложился здесь мощный военный союз племенных объединений. Однако

вскоре между освободившимися племенами начались усобицы. Не в силах

справиться со своими внутренними проблемам, словене, кривичи, чудь и меря

решили отправить посольство к варягам – вчерашним врагам – и найти князя,

который бы «володел и правил. по праву». Послы обратились к варягам со

словами: «Земля наша велика и обильна, а наряда (порядка) в ней нет – да

поидите княжить и володети нами». Три брата – Рюрик, Синеус и Трувор – «с

роды своими» откликнулись на предложение. Рюрик стал княжить в Новгороде,

Синеус – в Белоозере, Трувор – в Изборске.

Два года спустя Синеус и Трувор умерли, а Рюрик стал единоличным правителем.

Согласно известиям летописи, двое из людей Рюрика – Аскольд и Дир –

отпросились у него пойти в поход на юг, к Царьграду (Константинополь). На

Днепре они осели и стали княжить в Киеве – древнем центре полян. По данным

летописи, в 879 году Рюрик умер, оставив малолетнего сына Игоря, а власть

перешла к его родственнику Олегу.

В правление Олега произошло событие, которое представляет собой начальную

точку истории Киевской Руси, на рубеже дописьменного и письменного периодов.

В 882 году Олег (в то время новгородский князь) решил овладеть Киевом и

двинулся с дружиной в поход. По пути он взял Смоленск («ключ-город») и Любеч,

посадив там своих наместников. Не решившись на прямой штурм хорошо

укрепленного Киева, предприимчивый конунг (так называли военных предводителей

у варягов) овладел им хитростью. В то время Днепр представлял собой торговую

магистраль, по которой шли хорошо охраняемые купеческие караваны. Выдав себя

за купца, направляющегося в Царьград, Олег пригласил Аскольда и Дира на

встречу. Когда те пришли, дружинники Олега, спрятавшиеся в лодьях, выскочили

и убили киевских князей. Уничтожив Аскольда и Дира, Олег стал княжить в

Киеве, который он провозгласил столицей своего государства. Таким образом 882

год, когда под властью одного князя объединились Северная Русь (Новгород) и

Южная Русь (Киев), стал поворотным в судьбах восточных славян. Это хорошо

понимали уже в средние века. Летописцы начинали свои хронологические отсчеты

именно «от первого лета Олегова, понеже седе в Киеве», т.е. от первого года

правления Олега в Киеве.

Вокруг этого летописного исторического предания издавна ведутся споры.

Известия летописца стали основанием для возникновения в XVIII веке

«норманнской теории», согласно которой государство у славян создали норманны

- скандинавские викинги, которых на Руси называли варягами. Сторонники этой

теории подчеркивали мирный характер призвания варягов славянами, якобы

создавшего особые отношения власти народа, исконно настроенного монархически.

Норманнская теория имела особое политическое значение для того времени: она

оправдывала существовавшее тогда засилье немцев в государственном аппарате

России. Зарубежные историки-норманисты также подчеркивали, что славяне до

прихода варягов жили «зверинским образом» (как сказано в летописи), тем самым

утверждалась их политическая неполноценность, неспособность к историческому

творчеству. Патриотически настроенные отечественные ученые в противовес

норманистам пытались иногда полностью отрицать как само присутствие варягов

на Руси, так и их участие в создании древнерусской государственности.

Ученые спорят о том, каково происхождение названия «Русь». Одни полагают, что

оно является производным от названия реки Рось (приток Днепра южнее Киева) и

дано древними славянами-земледельцами. Но большинство лингвистов доказывают,

что слово «Русь» – не славянское, а скорее всего пришло с севера и образовано

от названия южного берега Швеции – «Руслаген».

Как бы ни различались мнения историков, важно одно – факт основания в 862

году в Новгороде княжеской династии, правившей более семи веков, был

воспринят летописцем как своего рода точка отсчета исторического времени, а

объединение под властью Олега новгородских и киевских земель – как поворотный

момент в исторических судьбах восточных славян. По замечанию одного из

отечественных историков, «сквозь красивый туман народного сказания история .

видна лишь со времен Олега». Воспетый А.С. Пушкиным Вещий Олег – фигура не

легендарная, а историческая. Если Кий для летописца – персонаж почти

сказочный, мифический, а о Рюрике, Аскольде и Дире ему были известны лишь

крупицы фактов, то Олег в «Повести временных лет» представлен как

действительно первый общерусский правитель.

Важнейшими заботами Олега, как и последующих князей, стали, во-первых,

освобождение от власти Хазарского каганата и подчинение Киеву еще не

покоренных восточнославянских племен; во-вторых, защита рубежей государства

от выгодных условий для Руси в торговле с Византией.

Для обороны от кочевников Олег «нача городы ставити». Племена северо-запада

Руси (словене, кривичи, меря) продолжали подчиняться ему и платили дань.

Северяне и радимичи (восточнославянские союзы племен) по-прежнему платили

дань хазарам. Но Олег потребовал от них: «Не дайте хазарам, а мне дайте».

Таким образом начала формироваться государственная территория «империи

Рюриковичей». Согласно «Повести временных лет», Олегу подчинялись поляне,

северяне, радимичи, древляне, восточные кривичи, словене ильменские и

некоторые финно-угорские племена. Вероятно, в какую-то зависимость от Киева

попали дреговичи, западные кривичи и, возможно, уличи и тиверцы. Вятичи

пребывали под властью хазар, а племена, жившие на юго-западе Руси, скорее

всего находились под опекой Чехии или Польши. В руках Олега сосредоточилась

власть над землями, простиравшимися от Ладоги на севере до низовьев Днепра на

юге.

К исходу своей жизни Олег стал государственным деятелем международного

масштаба; ему удалось поставить на колени сильнейшее государство тогдашнего

мира – Византийскую империю. В 907 году он совершил успешный поход на ее

столицу – Константинополь, или, как его называли русы, Царьград. Город не

сумел оказать должного отпора войску Олега. Греки лишь успели замкнуть

гавань Золотой Рог цепью и переградить русским лодьям подход к самим стенам

города. Сначала русская рать опустошила пригороды столицы, забрала огромные

богатства, пленных, а затем, согласно летописи, лодьи были поставлены на

колеса и направлены к городу – таким образом суда смогли прикрыть от стрел

наступающих воинов. Греки запросили мира. Императоры Лев VI и его брат и

соправитель Александр выплатили баснословную сумму контрибуции – по 12 гривен

на уключину. А всего в русской флотилии насчитывалось две тысячи кораблей по

сорок воинов в каждом. Отдельная дань предназначалась крупнейшим городам –

Киеву, Чернигову, Переяславлю и другие. Русские послы получили возможность

брать из государственной казны Византии бессрочное содержание, а купцам во

время пребывания в Константинополе было позволено получать «месячину», т.е.

помесячное содержание в виде хлеба, вина, мяса, рыбы и фруктов, в течении

шести месяцев. Посланцам Руси предоставлялось также право вволю пользоваться

византийскими банями – привилегия, которую имели только жители

Константинополя. Важнейшим завоеванием стало право беспошлинной торговли для

русских купцов.

Византийцы целовали крест в знак верности заключенному соглашению. Олег,

согласно русскому обычаю, также дал клятву на верность договору.

Новое, более совершенное соглашение два государства заключили 2 сентября 911

года. При оформлении второго договора руссы добились у императорского двора

больших уступок.

Олег скончался в 912 году. Его деятельность оставила глубокий след в

исторической памяти народа. Вначале фигура местного масштаба, Олег к исходу

своей жизни стал властелином огромного государства. Ему покорились

многочисленные славянские и финно-угорские племена, перед ним отступили

хазары, а затем византийцы. «И прозвали Олега, - заключает летописец –

Вещий». Знаменитое предание о смерти его от укуса змеи легло в основу

пушкинской «Песни о Вещем Олеге».

Наследовавший Олегу Игорь (912-945 гг.) начал свое княжение с того, что

отправился воевать с отложившимися с того, что отправился воевать с

отложившимися от Киева древлянами. Воевал он с недавно появившимися на

границах Руси грозным врагом – кочевниками-печенегами. В 40-х гг. Х в. Игорь

совершил два больших похода на Византию. Причиной послужило то

обстоятельство, что Царьград не соблюдал соглашения с Русью. В 941 году Игорь

повел по Днепру и Черному морю на юг огромную эскадру в 10 тысяч кораблей.

Руссы опустошили все юго-западное побережье Черного моря и берега пролива

Босфор. Империя срочно мобилизовала свои войска своих восточных провинций. В

жестокой сухопутной схватке греки с трудом одержали верх. Погрузившись на

лодьи, руссы отплыли в море, а за ними в погоню отправился византийский флот.

Византийцы отогнали дружину Игоря от Константинополя, используя знаменитый

«греческий огонь» - зажигательную смесь в бочках и горшках. В состав смеси

входили сера, смола и нефть. На дружинников руссов он произвел неизгладимое

впечатление.

Сразу же после неудачи князь Игорь начал готовить второй поход. Наняв

варягов и печенегов, собрав дружины многих славянских племен, он с огромным

войском – и конным, и на лодьях – двинулся к Царьграду. Император поспешил

уладить дело дипломатическим путем. В устье Дуная Игоря встретили послы с

мольбой о мире. По обычаю тех времен Игорь решил посоветоваться с дружиной,

которая была рада получить дань без боя.

В следующем, 944 году мир между сторонами был оформлен еще одним, правда

менее выгодным, чем в 911 году, договором.

Х век. Древня Русь. Полулегендарное время, полусказочные события, былинные

персонажи. Очень мало известно об этом периоде нашей истории, немногое

сохранилось в памяти людей к тому времени, когда писались первые русские

летописи, в которых быль переплеталась с преданиями, легендами и народной

молвой. Тем более ценны те отрывочные сведения, которые дошли до нас: они

позволяют хотя бы частично реконструировать прошлое, составить предложение о

нравах, обычаях и укладе жизни наших предков. Историки до сих пор спорят,

сравнивая старинные свидетельства, пытаясь определить, где правда, а где

вымысел, оценивая причины и последствия тех или иных событий.

Только самые яркие личности остаются в памяти народной, только о них

повествуют летописи. Но и среди летописных рассказов, которые часто читаются

как приключенческий роман, выделяется история жизни и деяний княгини Ольги и

ее сына Святослава.

О происхождении Ольги известно немного. Возможно, что родом она из Пскова.

Скорее всего она была не славянкой, а родилась в семье варяга, об этом

говорит и ее варяжское имя – Ольга (Хельга). Но как бы то ни было, она стала

достойной женой князя киевского. Занимая высокое положение в политической

иерархии, Ольга была достаточно самостоятельна в делах. Она владела землями и

городами, ей принадлежали Вышгород под Киевом, села Будутино, Ольжучи и

другие владения. Не исключено, что она имела собственные вооруженные отряды.

В договоре князя Игоря с византийцами (944 г.) упомянут особый посол княгини

Ольги, который занимает третье время в списке лиц, участвовавших в

переговорах, - сразу же после послов князей Игоря и Святослава, оказавшись

рангом выше даже посла племянника Игоря. Это не случайно. По-видимому, именно

Ольга, располагая определенной политической властью, ведала государственными

и вершила суд в отсутствие мужа.

Однако первый план она выдвигается после гибели князя Игоря, убитого

древлянами во время сбора «полюдья». Для Ольги это было трудное время.

Древлянская земля «отложилась» от Киева, наследник, князь Святослав, по

свидетельству летописи, был еще слишком мал. На плечи княгини легла вся

тяжесть управления.

Яркий летописный рассказ повествует о неудачном сватовстве к Ольге

древлянского князя Мала, о мести княгини древлянам за убийство Игоря.

Расправившись с посольством древлян и истребив ин «нарочных мужей», Ольга с

дружиной отправилась в древлянскую землю, осадила город Искоростень и сожгла

его, покорила жителей и заставила платить тяжкую дань.

После покорения древлян Ольга занялась укреплением княжеской власти и в

других землях. И хотя летопись упоминает об установлении Ольгой «уроков» и

«даней» (иными словами, точных размеров платежей в пользу великих князей

киевских) лишь в древлянской и новгородской землях, можно предположить, что

княгиня не ограничилась этим, а объехала все свои владения, назначая

«погосты», становившиеся небольшими центрами княжеской власти, куда стекалась

дань, собранная с населения. Не один год заняла у нее эта работа, и не

случайно молчит летопись о делах Ольги с 948 по 954 годы. Эта будничная,

утомительная деятельность не принесла ей славы. Не происходило никаких ярких,

запоминающихся событий, молва о которых переходила из уст в уста, но значение

этих лет трудно переоценить: благодаря административно-хозяйственным реформам

Ольги традиционная власть старейшин на местах постепенно сменялась

управлением княжеских «тиунов» (управителей), слабела племенная власть,

укреплялась княжеская. Это был важный шаг на пути становления государства.

Годы правления Ольги не отмечены крупными внешними завоеваниями. Не было

победных походов, не присоединялись новые земли – тишина и замиранье были на

Руси. Но значило ли это, что княгиню не интересовали внешнеполитические дела,

что ей было безразлично то, как воспринимали молодое государство

могущественные соседи, в первую очередь Византия и Германское королевство?

Княгиня Ольга пыталась повысить престиж Руси не военными походами, не

завоеваниями, а умелой, мудрой дипломатией. И в связи с этим особое значение

приобрело крещение Ольги. По свидетельству летописца, она «с малых лет искала

мудростью, что есть самое лучшее в свете этом, и нашла многоцветный жемчуг –

Христа». Но дело не только в том, что княгиня, расположенная к христианству,

обрела истинную веру, несмотря на свое языческое окружение. Ее крещение стало

не только частным делом пожилой благочестивой женщины, но приобрело важное

политическое значение и способствовало укреплению международного положения

Руси.

Историки до сих пор спорят, когда и где именно – в Киеве или в

Константинополе – крестилась Ольга.

Согласно летописи, в середине 50-х гг. Х столетия она отправилась в

Константинополь и там «возлюбила свет и оставила тьму», приняв новую веру.

Народная молва вновь расцветила реальные события красочными подробностями.

Византийский цесарь, прельстившись красотой и разумом Ольги (на самом же деле

ей было в ту пору около 60 лет), якобы предложил ей стать его женой. Но

княгиня, проявив мудрость и хитрость, «переклюкала» (обманула) его: по ее

просьбе король стал крестным отцом Ольги, что по христианским канонам

исключало возможность брака между ними.

Скорее всего Ольга была знакома с христианством еще в Киеве, в ее дружине

были христиане, в Константинополь ее сопровождал Киевский священник Григорий.

Однако крещение княгини именно в Византии приобретало ярко выраженную

политическую окраску: получив титул «дщери» (дочери) византийского

императора, что выделяло ее среди прочих государей, приняв крещение из его

рук, Ольга тем самым необычайно повышала престиж светской власти Киева в

международном плане. На византийском императоре все еще лежал багряный

отблеск славы великого Рима, и часть этого отблеска озаряла теперь и киевский

стол.

Однако крещение Ольги не повлекло за собой введения христианства на Руси.

Даже ее сын Святослав «не думал и не прислушивался к этому. продолжая жить по

языческим обычаям».

Вскоре Ольга отошла от государственных дел. Она занималась пропагандой

христианства, построила несколько церквей. Скончалась Ольга в 969 году, и как

пишет летописец, «плакали по ней плачем великим сын ее, и внуки ее, и все

люди». Хоронили ее по христианскому обряду.

Князь-воин, князь-язычник, не любивший сидеть в Киеве и гордо отвергавший

христианскую премудрость и смирение, - вот какой человек правил на Руси после

смерти своего отца Игоря.

То, что нам известно и Севастополе, доказывает, что он не был обделен ни

честолюбием, ни мужеством, ни отвагой, однако летопись молчит о нем до 964

года. Едва ли возможно, чтобы в течении нескольких лет (вспомним, что Игорь

погиб в 945 году) молодой князь не проявил себя. Скорее он действительно в

эти годы рос, взрослел, набирался сил. Быть может, ревнивая мать и не спешила

уступать власть сыну, но время могущественней любых правителей и князей. В

964 году – если верить летописи – Святославу исполнилось 22 года, и он повел

войско на восток.

В те времена славянские племена вятичей платили дань Хазарскому каганату. Это

было могущественное государство в низовьях Волги, через которое проходили

многочисленные торговые пути. В богатых городах Хазарии жили бок о бок

мусульмане, христиане, язычники; сами же кочевники-хазары в IX веке приняли

иудаизм. Каган – правитель Хазарии – считался носителем божественной силы.

Если дела в государстве шли хорошо, все славили кагана; в противном случае

его могли и убить.

Войска Святослава разгромили главные силы хазарского войска, взяли столицу

каганата – город Итиль, в затем крепость Саркел (Белая Вежа) на Дону. Эта

хазарская крепость доставляла русским не мало хлопот, поэтому ее падение

особо отмечено в летописи. Затем Святослав двинулся на Северный Кавказ, где

нанес поражение племенам ясов (т.е. осетин) и касогов (т.е. черкесов), и

закончив войну в Приазовье. Впоследствии там возникло русское Тмутараканское

княжество. Не исключено, что появилось оно в результате похода Святослава.

Святослав пытался закрепиться в Поволжье, но это ему не удалось. Зато после

разгрома Хазарского каганата Киеву подчинились и стали платить дань бывшие

данники хазар — многочисленные пле­мена вятичей, жившие по берегам Оки.

Святослав вернулся в Киев, но долго там не задержался.

Развитие событий на востоке тревожило Византийскую империю. Константинополь

не во­зражал против разгрома Хазарского каганата, но опасался того, что

русские слишком уж близко подошли к византийским владениям в Крыму. И в Киев

отправился посол императора Никифора патрикий (византийский титул) Калокир.

Он обе­щал Святославу нейтралитет и даже поддержку Византии, если князь

начнёт войну с Болгарией. Это предложение исходило от императора; сам же

Калокир в тайне рассчитывал в будущем при под­держке Святослава свергнуть

императора и занять его место.

Похоже, что Святослав и сам поду­мывал о походе на запад. Он принял

предложение Калокира, и в 966 г. русские дружины появились на Дунае. Войско

болгарского царя потерпело поражение. Устье Дуная оказалось в руках

Святослава, а сам он со своей дружиной обосновался в Переяславце на Дунае.

Здесь проходили торговые пути на Балканы и в Западную Европу. Судя по всему,

Святослав собирался здесь прочно осесть. Однако как следует укрепиться на

Дунае он не смог. С родины пришли тревожные известия: Киев осадили печенеги.

Правда, от самого города их удалось отогнать, но они кочевали поблизости,

выжидая удобной ми­нуты, чтобы возобновить осаду.

Во главе конницы Святослав поспешил к Киеву, оставив часть войск в

Переяславце. Пока он воевал с печенегами, болгары восстали и выбили русских

из города. Однако князь смириться с этим не пожелал.

Только просьбы умирающей Ольги задер­жали его в Киеве.

После смерти матери Святослав посадил в Киеве своего старшего сына Ярополка,

а второго сына Олега — в Древлянской земле. Тогда же и Новгород попросил себе

князя. Святослав отправил туда Владимира, сына Малуши, ключницы Ольги. «Сын

рабыни», как звали Владимира в Киеве, впоследствии стал великим князем

киевским, Владимиром Святым, хотя сам Святослав вряд ли считал его своим

наследником.

Устроив дела на родине, Святослав возвратился на Дунай. Он нанёс болгарскому

войску новое поражение и после жестокого штурма вновь взял Переяславец.

Многие защитники города были казнены «за измену». Теперь уже, по всей

видимости, вся Болгария подчинилась Святославу. Правда, болгарский царь

сохранил за собой свою столицу, но туда вошёл сильный русский отряд. Часть

болгарской знати перешла на сторону Святослава.

Укрепившись в Болгарии, русичи начали совершать набеги на византийскую

территорию. Вскоре это привело к войне с новым визан­тийским императором —

Иоанном Цимисхием.

Война эта шла с переменным успехом. И русские летописцы, и византийские

хронисты писали об одержанных над неприятелем победах. В последнее время

историки пришли к выводу, что правы были и те и другие.

В одной из ожесточённых битв Святослав разгромил часть византийского войска.

Князь сражался впереди своих воинов. Должно быть. именно в этом сражении

произнёс он свои знаменитые слова: «Да не посрамим земли рус­ской, но ляжем

костьми, ибо мёртвые сраму не имут».

После этого русские двинулись на Констан­тинополь, разоряя окрестные города,

«что стоят и доныне пусты», как заметил летописец. Однако неподалёку от

столицы византийцы нанесли серьёзное поражение русским и их союзникам —

болгарам, печенегам, уграм (т.е. венграм). Не решаясь идти дальше, Святослав

остановился. Но и византийцы не смогли до конца закрепить свой успех: в Малой

Азии вспыхнул очередной мятеж. Начались переговоры, и противники заключили

перемирие. Святослав со своими войсками и богатой добычей вернулся в

Болгарию.

Император Византии Иоанн Цимисхий был не только опытным полководцем, но и

дальновидным политиком. Византийский историк оставил любо­пытное описание

императора: «...Ростом он был мал, за что и получил прозвище Цимисхий, т.е.

«маленький», но имел широкую грудь и спину; сила у него была исполинская, в

руках чрезвычай­ная гибкость и крепость. Сия геройская, неустра­шимая и

непоколебимая сила в малом его теле производила удивительную храбрость. Он не

боялся нападать один на целую неприятельскую фалангу и, побивши множество

воинов, невредим отступал к своему войску».

Иоанн не собирался терпеть опасного врага у своих границ. Решительными

мерами, не жалея ни крови, ни золота, он подавил мятежи на востоке империи и

перебросил войска на Балканы. В море вышел знаменитый флот Византии,

оснащённый орудиями, поражавшими неприятеля зажигатель­ной смесью. Такие же

триеры (боевые корабли), вооружённые страшным «греческим огнём», ког­да-то

уничтожили лодьи князя Игоря. Теперь они должны были запереть устье Дуная,

чтобы перекрыть пути отступления сыну Игоря.

Неожиданно для русских византийцы перешли на Балканы и оказались под стенами

болгарской столицы. Население города не оказало им особого сопротивления.

Лишь восьмитысячный русский отряд держался до конца в царском дворце. Потеряв

терпение, византийцы сожгли дворец вместе с его защитниками.

Вместе с основной частью войска князь на­ходился в крепости Доростол. Под её

стенами и разыгрались решающие битвы этой войны. Русичи неоднократно выходили

в поле, встречая численно превосходящее византийское войско. Однажды князю

удалось перехватить вражеские обозы и добыть продовольствие. В другой раз

стреми­тельная атака русских позволила им захватить и сжечь осадные орудия

византийцев. Были пресе­чены попытки мятежа в самом Доростоле — 300 горожан

князь казнил, несколько тысяч человек оказались в темнице.

Но ни отдельные успехи, ни жестокие кара­тельные меры не могли изменить

соотношения сил. А во время последней битвы под стенами Доростола, казалось,

сама природа обернулась против русских. Им удалось отбросить визан­тийцев, но

в это время ветер переменил на­правление, неся с юга пыль и ослепляя воинов

Святослава. Тогда-то Цимисхий и повёл в атаку отборную тяжёлую конницу. С

большими потеря­ми русские отступили в город. Но и византийцы были настолько

утомлены и обескровлены сраже­нием, что даже не попытались ворваться в

Доростол вслед за ними.

После этой битвы Святослав предложил заключить мир, и вскоре был подписан

мирный договор. Святослав обещал навсегда уйти из Болгарии и гарантировал

неприкосновенность византийских владений в Крыму и на Балканах. В свою

очередь византийский император возвращал Руси статус «друга и союзника» и

подтверждал все обязательства по прежним договорам, в том числе и об уплате

Византией ежегодной дани.

После переговоров Святослав и Цимисхий в первый и последний раз встретились

на берегу Дуная. Как пишет византийский хронист Лев Диакон, император прибыл

на это свидание с блестящей свитой, а Святослав приплыл в неболь­шой лодье с

тремя воинами. На императоре были драгоценные доспехи, на князе – простая

белая рубаха. Свидание было коротким: поговорив с императором об условиях

мира, Святослав отпра­вился обратно.

Поредевшему войску Свято­слава пред­стояла опасная дорога через степи, где

кочевали печенеги. Византийцы позволили русским беспре­пятственно уйти из

Доростола, даже дали хлеба на дорогу. Во время переговоров с Цимисхием

Святослав просил его обеспечить безопасный проход через земли кочевников, и

император обещал это сделать. Трудно сказать, насколько искренним бы­ло это

обещание. Уж очень опасным врагом ока­зался Святослав, и Цимисхий был явно не

прочь расправиться с ним руками печенегов. Во всяком случае, на уговоры

византийских послов беспре­пятственно пропустить войско Святослава пече­неги

ответили отказом.

Дорога на Киев оказалась закрытой, и воинам князя пришлось зимовать на берегу

моря в устье Днепра. Видимо, Святослав и не спешил в Киев, скорее всего он

ожидал подкрепления, рассчиты­вая вернуться на Дунай. Но не дождавшись его,

двинулся на север.

Часть воинов во главе с воеводой Свенельдом отправилась домой кружным путём и

благопо­лучно добралась до Киева, Святослав со своей дружиной поднялся вверх

по Днепру. Здесь, у днепровских порогов, и подстерегли его печенеги.

И князь, и вся дружина погибли в бою. Из черепа Святослава печенежский князь

Куря пове­лел сделать чашу для пиров. Такие же чаши были сделаны и из черепов

дружинников Святослава.

В 972 г. пришла в Киев горестная весть о гибели князя Святослава, павшего на

днепровских поро­гах в битве с коварными печенегами. Его сыновья стали сами

править Русской землёй, почитая старшего брата Ярополка, как говорили тогда

на Руси, «в отца место». Увы, недолго жили в мире молодые князья. Однажды на

охоте Олег, княжив­ший в Древлянской земле, встретил в своих охотничьих

угодьях одного из дружинников Яро­полка — Люта Свенельдича, сына знаменитого

воеводы Свенельда. Сочтя поведение Люта дерзост­ным, Олег велел своим

дружинникам убить его, чем прогневал и старого воеводу, и старшего брата.

Междуусобная брань между Олегом и Ярополком обернулась братоубийством: Олег

сложил в ней свою голову. Решив править Русской землёй без помощи братьев,

Ярополк послал в Новгород своих наместников. Владимир, страшась разделить

судь­бу Олега, бежал за море в Швецию. В Киеве уже были готовы забыть о

«робичиче», но он вскоре вернулся с сильной варяжской дружиной и вновь стал

князем в Новгороде. Но это был уже иной Владимир, исполненный решимости

покарать Ярополка за братоубийство и самому воссесть на отеческий престол в

Киеве. Поначалу он подчинил себе Полоцкую землю, где княжил дружественны

Ярополку варяг Рогволд. Сам Рогволд и два сына его погибли, дочь же его,

гордая красавица Рогнеда, ранее с презрением отвергшая сватовство «сына

рабыни», стала теперь его женой.

Войско Владимира двинулось походом на Киев. Ярополк, при котором уже не было

старого Свенельда, не смог противостоять варягам и новгородским воинам

младшего брата. Новый воевода Ярополка Блуд изменил своему князю, и тот был

вынужден покориться Владимиру. Владимир великодушно обещал Ярополку полное

про­щение и почётное положение при великокняжеском дворе. Однако изменник

Блуд подговорил двух варягов убить свергнутого правителя Руси. И хотя

Владимир покарал воеводу-изменника, сам он так или иначе оказался причастен к

смерти брата.

Таким образом, первая княжеская междуусобица на Руси ознаменовалась

братоубийством.

С 980 г. Владимир Святославич стал великим князем всей Русской земли.

Нелёгкие задачи стояли перед молодым правителем. Кровавой распрей братьев

Святославичей воспользовались соседи Руси. Польский князь Мечислав I захватил

западные русские земли — так называемые Червенские города на Волыни; на

Полоцкую, Псковскую земли совершали набеги воинственные литовские племена

ятвягов; в южных степях таились грозные печенеги. Стремились обосо­биться и

ранее покорные Киеву восточнославян­ские племена вятичей, радимичей. Между

тем Владимир, отпустив служивших ему варягов в Константинополь, где они

поступили в наёмную гвардию византийских императоров, тем самым ослабил свою

военную мощь.

Но не собирался молодой князь мириться со столь обидным для Руси положением

дел. Все первые годы своего правления Владимир Святославич проводит в военных

походах, возвращая Руси все утраченное за время междуусобиц, укрепляя её

рубежи. В 981 г. киевская дружина во главе с князем идёт походом на Волынь и

изгоняет поляков из захваченных ими Червенских городов — Перемышля, Червена и

др. Для укрепления восстановленных рубежей великий князь ставит там новый

город, получивший его имя (современный Владимир-Волынский на Украине). В

981—982 гг. Владимир дважды высту­пает в поход против вятичей на Оку,

следующий год ознаменован победой над ятвягами, вынужденными прекратить свои

набеги на русские земли и стать данниками Руси. В 984 г. воевода Владимира по

прозванию Волчий Хвост усмиряет мятежных радимичей, которые встретились с

киевской ратью на реке Пищане и, убоявшись боя, немедленно обратились в

постыдное бегство. Долго ещё в Киеве потешались над незадачливыми радимичами,

называя их «пищанцами, от Волчьего Хвоста бежавшими».

В 985 г. ходил Владимир походом на болгар. До настоящего времени у историков

нет единого мнения, о какой, собственно, Болгарии — Волж­ской или Дунайской —

повествует летопись. Скорее всего русские дружины вновь побывали на Дунае.

Ведь путь туда проложил ещё отец Владимира Святослав. Следует учитывать и то,

что союзниками русских в походе 985 г. были кочевники, жившие недалеко от

Подунавья.

Важнейшее значение имел поход Владимира в 987 г. на город Херсонес

Таврический, византий­ское владение в Крыму. Именно после этого про­изошло

величайшее событие в отечественной ис­тории — крещение Руси. В 992 г.

Владимир ходил в Карпатские горы и, подчинив Киеву княжение хорватов, тем

самым завершил создание единой могучей державы.

Теперь всё внимание великого князя было обращено на юг, откуда на русские

земли совершали набеги печенеги. Ещё в 988 г., по словам летописца Нестора,

«...сказал Владимир: «Нехорошо, что мало городов около Киева». И стал ставить

города на Десне, и по Осетру, и по Трубежу, и по Суде, и по Стугне. И стал

набирать мужей лучших от словен, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей, и

ими населил города, так как была война с печенегами. И воевал с ними, и

победил их». Это было время богатырских застав на рубежах Русской земли.

Поэтому и был воспет Владимир в народных былинах, рисующих князя в окружении

его дружины, чаще всего на пирах, где он чествовал своих соратников за

воинские подвиги и держал совет с боярами и дружиной.

Важнейшей политической задачей Владимира было укрепление единства Русской

земли. Он покончил со всеми местными княжениями и поставил там наместниками

своих сыновей. Где какому сыну княжить, сколько дани взимать с той или иной

земли — всё это определял великий князь киевский, князь всея Руси.

Но не всегда гладко складывались отношения Владимира с сыновьями. Старший сын

Ярослав, княживший в Новгороде (а ещё ранее — в Ростовской земле, на Верхней

Волге, где он основал город, носящий его имя — Ярославль), отказался платить

дань Киеву, сочтя её чрезмер­ной. Владимир прогневался на непокорного сына и

собрался походом на Новгород. Но не суждено было отцу с сыном встретиться в

бою: 15 июля 1015 г. Владимир скончался.

После смерти Владимира вновь вспыхнуло на Руси братоубийственная

междуусобица. Сын Владимира Святополк попытался силой устранить своих братьев

и за­хватить великокняжескую власть. В борьбе за кня­жеский престол он не

останавливался ни перед чем. Приняли мученическую кончину сыновья Владимира

Борис и Глеб, впоследствии признан­ные церковью первыми русскими святыми. Их

брат Святослав пытался бегством спастись от лю­дей Святополка, но был

настигнут ими и убит близ Карпатских гор. Потрясённый жестокостью

Свято­полка, народ дал ему прозвание Окаянный (т.е. братоубийца — тот, кто

уподобился библейскому Каину, убившему брата своего Авеля).

Четыре года вёл нелёгкую войну со Святополком Ярослав. Помогали ему

новгородцы и варяж­ские воины из Швеции, откуда была родом королевна

Ингигерда, жена Ярослава. Святополк же опирался на помощь поляков и исконных

врагов Руси — печенегов. Наконец в 1019 г. разгромленный в битве на реке

Альте, Святополк бежал за пределы Руси, но был настигнут варягом Эймундом,

который доставил отсечённую голову князя-братоубийцы Ярославу.

Ярослав правил 35 лет (1019-1054 гг.). Годы его правления стали временем

политического расцвета Киевской Руси, начало которому было положено при

Влади­мире Святом. В 1036 г. у стен Киева Ярослав окончательно разгромил

печенежские орды, и с тех пор они перестали являть собой сколько-нибудь

заметную угрозу русским землям. В память об этой великой победе на месте

решающего сражения был построен храм, получивший имя собора Святой Софии.

Воздвигая в Киеве храм, подобный круп­нейшему храму православного мира —

собору Свя­той Софии в Константинополе, Ярослав таким об­разом ставил свой

стольный град вровень с гордой столицей Византии. На фресках (красочных

на­стенных росписях по сырой штукатурке) констан­тинопольской Софии есть

изображение семьи им­ператора Юстиниана — величайшего из константинопольских

государей, в киевской же Софии до наших дней сохранился фресковый портрет

семьи Ярослава. Вслед за Киевом Софийские соборы по­явились в Полоцке и

Новгороде. Для новгородцев Святая София стала главной святыней их

вольно­любивого города.

Киев времен Ярослава превратился в один из крупнейших городских центров всего

христиан­ского мира. Парадный въезд в город украшали великолепные Золотые

ворота. В самом Киеве, по свидетельству немецкого хрониста начала XI в.

Дитмара из Мерзебурга, имелось 400 церквей, 8 рынков и пребывало несметное

множество наро­да. Немецкий автор второй половины XI века Адам Бременский

называл Киев соперником Констан­тинополя — крупнейшего города христианской

Европы. Чтобы подчеркнуть могущество Руси, её равенство с Византией, Ярослав

сам, без согласо­вания с константинопольским патриархом, назна­чил для Руси

главу церкви — митрополита. Им стал русский церковный деятель Илларион

Берес­тов, тогда как прежде митрополиты присылались из Византии.

В правление Ярослава выдающихся успехов достигло на Руси просвещение. Ещё

Владимир основал в Киеве училище, которое должно было готовить для Русской

земли образованных священ­нослужителей. Теперь же его преемник создал училище

в Новгороде, где постигали науки около 300 юношей. При Ярославе в Киеве

началось русское летописание, около 1050 г. первая ле­топись появляется и в

Новгороде. Перу сподвиж­ника великого князя, митрополита Иллариона,

принадлежит «Слово о законе и Благодати» — первый памятник русской

богословской, философ­ской и исторической мысли.

Успехи просвещения на Руси во многом стали возможны благодаря личным

достоинствам её правителя. Ярослав был твёрдым христианином, сторонником

«книжного почитания». Сам он много читал, и нередко ночь заставала его за

книгой. Собрав в Киеве писцов и переводчиков с грече­ского, он поручил им

перевод книг, привезённых на Русь из Византии. Это были богословские и

исторические сочинения византийских и ан­тичных авторов. Так Русь приобщалась

к великой культуре античного мира и Византии.

При Ярославе успешно развивались отношения Руси со странами Европы. В те

времена престиж державы во многом определялся династическими связями. С

правящим в Киеве родом Рюриковичей мечтали породниться могущественнейшие

монар­хи христианского мира. Один из сыновей Яросла­ва, Всеволод, стал зятем

императора Византии Константина IX Мономаха. Дочери Ярослава — Анна,

Анастасия и Елизавета — вышли замуж за королей Франции, Венгрии и Норвегии.

Любопыт­но, что во время коронации во Фран­ции Анна Ярославна пожелала давать

королевскую присягу не на латинской, а на привезённой из Киева славянской

Библии. Библия эта так и осталась в Реймсском соборе, где до 1825 г.

включительно короновались француз­ские монархи; и, как это ни поразительно,

последующие поколения французских королей присягали на Библии, прибывшей во

Францию из Руси.

Выдающимся достижением эпохи правления Ярослава, который по справедливости

вошёл в русскую историю под именем Мудрого, было составление свода письменных

законов, который получил название «Русская Правда», или же «Правда Ярослава».

Позднее преемники Ярослава дополняли его новыми статьями.

«Русская Правда» включала статьи законов как гражданских, так и уголовных.

Она устанавливала судопроизводство, определяла наказания за те или иные

проступки или преступления. Из неё можно почерпнуть сведения о социальном

устройстве, нравах, обычаях русского общества того времени.

По гражданским делам «Русская Правда» устанавливала суд двенад­цати выборных.

В отличие от сводов законов других стран тогдашнего христианского мира

«Русская Правда» не знала применения пыток и телесных наказаний, хотя казнь

за наиболее тяжкие преступления существовала. В основном приговаривали к

денежным штрафам, размеры которых зависели от тяжести проступка и от того,

кем был пострадавший. Ограничена была кровная месть, распространённая в

обществе тех столетий. По меткой оценке Н.М. Карамзина, «Правда Ярослава»

утверждала личную безопас­ность и права на собственность каждого из подданных

князя.

Предчувствуя близость кончины и желая пред­отвратить возможную борьбу за

власть между своими сыновьями, старый князь ещё при жизни постарался

распорядиться державным наследием. Старший сын Изяслав должен был княжить в

Киеве, и братьям вменялось чтить его как главу рода. Святослав Ярославич

получил в княжение Чернигов, Всеволод — Переяславль, Игорь — Владимир-

Волынский, Вячеслав — Смоленск. В Полоцке оставался княжить внучатый

племянник Ярослава Всеслав Брячиславич. По завету отца братья сообща должны

были беречь единую Русскую землю.

В 1054 г., прожив более 70 лет, великий князь Руси Ярослав Мудрый скончался.

В 1061 году половцы впервые напали на русские земли и разбили войско

Страницы: 1, 2, 3